Доктор Симон приподнял бровь.
— Понимаю, — кивнул он. — Но вы должны отдать себе отчет, что он потерял не только ногу, но и в некоторой степени уверенность в себе. Я не сомневаюсь, что ваш визит пойдет ему на пользу, но считаю своим долгом предупредить вас, чтобы действовали осторожно.
Сильвия посмотрела на него и кивнула, а потом грустно произнесла:
— Он почему-то написал, что больше не хочет на мне жениться.
— Уверен, что это не так, мадемуазель, но он вполне может считать, что не должен. Такие люди, как он, храбрые и честные, боятся стать обузой для друзей и родных.
— Обузой?! — возмутилась Сильвия. — Для меня он никогда ею не будет!
— И в этом вы должны его убедить, — улыбнулся доктор и шагнул в сторону, пропуская девушку в комнату Жоржа. — Не сомневаюсь, что у вас получится. Он, похоже, очень везучий.
Эпилог
Жанно вернулся к уличной жизни, как и прежде, живя общим домом с Полем и Мартышкой. Даже жизнь у Берже казалась ему слишком ограничительной. Теперь, став человеком со средствами — у него в кармане все еще лежали пятнадцать франков, — он желал жить независимо и заниматься своим делом, как такому человеку и положено.
Когда стихли бои, замолчали расстрельные команды и прекратились казни, город, который Жанно знал с самого своего рождения, поднялся, отряхнулся и стал жить дальше. Не то чтобы он вернулся к норме — она (по крайней мере, в прежних своих формах) умерла и была похоронена с расстрелянными коммунарами, — но из окрестных сел в Париж привозили провизию, ожили рынки, люди покупали и продавали. Все это предоставляло Жанно огромные возможности, и он выжимал из них максимум.
Несколько раз он побывал на авеню Сент-Анн, небрежно проходя мимо дома Сен-Клеров и высматривая Элен. Он не видел ее с тех пор, как оставил у Берже, и хотел знать, как она. Он понятия не имел, что сталось с ее братьями. И если на Жоржа ему было наплевать, то Марсель оставил в его душе след. Убил ли он Гастона? Хотелось бы.
Как-то в сумерках Жанно проходил мимо дома Дюпона, и у него на глазах двое мужчин, в которых он узнал подручных Гастона Жюля и Огюста, вышли из здания, неся большой провисающий тюк. Был ли это труп? Жанно последовал за ними, держась на расстоянии, и увидел, как они оба огляделись, а потом бросили свой груз, что бы это ни было, в сточную канаву и поспешно скрылись. Жанно отступил поглубже в тень. Для них он был мертв и хотел, чтобы так и оставалось.
Через несколько дней он заметил оживление в доме Сен-Клеров. Заколоченную дверь открыли и заменили новой. А в другой раз Жанно увидел, как откуда-то возвращаются домой Элен с матерью, и с облегчением понял, что у подруги все в порядке.
Когда она сбежала от Берже, он подумал, не вернулась ли она в дом священника или даже в приют, но потом решил, что и то, и другое весьма маловероятно. Впрочем, куда бы она тогда ни сбежала, ей удалось выжить.
Перед тем как войти в дверь, девочка оглянулась и посмотрела в обе стороны, будто кого-то высматривая. Тут она его и заметила — он стоял поодаль, прислонясь к фонарному столбу. Когда он поднял руку, у Элен широко раскрылись глаза: это правда Жанно? А он большим пальцем через плечо показал на задние ворота дома, и ему показалось, что она кивнула перед тем, как скрыться за дверью.
Через минуту он был у ворот сада, и Элен тоже.
— Куда ты девался?
— Что с тобой сталось?
Они заговорили одновременно, и оба рассмеялись.
— Пьер в конюшне? — спросил Жанно, тревожно оглядываясь.
— Не думаю, — ответила Элен. — Папа отослал его куда-то утром, и он еще не вернулся. Давай там и поговорим.
Они поспешно перебежали двор и скрылись в конюшне. Элен хлопнулась на одну кипу соломы, Жанно — на другую.
— Ну, — спросила она, — отчего ты за мной не пришел?
Жанно объяснил, как его загребли строить баррикады.
— А ты-то куда сбежала? — в свою очередь спросил он.
Они сидели на соломе, обмениваясь воспоминаниями, а солнце вливалось в грязные окна, и пылинки и соломинки танцевали в его лучах. Двое детей, таких разных, но каждому из них было вполне уютно в обществе другого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Такими их и нашел Пьер, вернувшийся после выполнения поручения.
— Ах ты шельмец! — выдохнул он, узнав Жанно. — Опять ты тут!
— Он не шельмец! — воскликнула Элен, вставая на защиту Жанно. — Он меня спас от… — Она запнулась, не желая рассказывать Пьеру пережитые ужасы. — И я буду с ним общаться, когда захочу!
— Вряд ли ваши родители одобрили бы это, — мирно заметил Пьер.
— А мне все равно! — заявила Элен, вздернув подбородок. — И не ваша это работа — им рассказывать!
— Я им не расскажу, — согласился Пьер, — но ты, юнец, лучше чеши отсюда, пока хозяева сами тебя не увидели.
Жанно встал.
— Я вернусь, — пообещал он Элен. — Когда ты будешь тут, я приду на конюшню, и Пьер за тобой сходит. Годится, друг? — добавил он, подмигнув конюху.
— Годится, шельмец, — скупо улыбнулся в ответ Пьер.
Прощаясь, Элен протянула руки и обняла Жанно.
— Мы же всегда будем друзьями, правда? — спросила она.
Жанно высвободился из объятия и промямлил:
— Конечно, будем, отчего бы нет.
— Отлично! — счастливо улыбнулась Элен. — Я так и думала.
Благодарность
Спасибо моему агенту Джудит Мердок и всем работникам издательства «Хед оф Зьюс» за энтузиазм и поощрение. Это мне дает силы для работы!
![]()
