Пузырь входной мембраны лопнул, пропуская его внутрь камеры.
По стенкам «желудка» побежали сиреневые и оранжевые звездочки. Скелет докладывал, что энергии у него на очередной посыл почти не осталось.
– Понял, понял, – проворчал Селим, озираясь. – Ну-ка, высвети параметры.
Заработала память Червя, дремлющая в кладовых глубокой психики. Излучение стенок стартовой камеры превратилось в вязь иероглифов, раскрывающих смысл записанных на атомарном уровне программ, которые и управляли «червивым» терминалом. Выход в сеть самого древнего во Вселенной метро, созданного цивилизацией Угаага, мерцал, вздрагивал, вибрировал, расплывался струей дыма. Использовать данную линию было чревато, так как она могла не выдержать нагрузки и «порваться» на микроструны.
Дьявол! – мрачно выругался Селим еще раз. Я имею почти стопроцентную вероятность разбрызгаться по космосу. Но ведь нет других вариантов вернуть этих заблудших овец?
Не рискуй! – шевельнулась в голове психика Червя.
Не могу, отозвался Селим со вздохом. Артем верит мне, а это дорогого стоит.
Звездочки по стенкам камеры собрались в красивый фрактальный узор.
«По следу тех, что были отправлены!» – приказал он программатору терминала на том языке, на котором тот понимал команды.
Со всех сторон на него прыгнулатьма…
Глава 19
СКОРАЯ ПОМОЩЬ
Розовое облачко впереди, над снежными с виду барханами и перистыми султанами, напоминающими замерзшую ажурную пену, приблизилось, превратилось в полусферу, накрывшую местный «зимний» ландшафт.
Летели на антигравах невысоко, всего в полусотне метров от «пены». Игнат заметил, что в кильватере за ними «пена» странным образом усыхает, съеживается, и в ослепительно белой пелене остается темный синеватый след, словно кильватерная струя на воде после промчавшегося катера. Говорить, однако, об этом спутнице он не стал, чтобы не пугать ее лишний раз. И так было понятно, что местная природа реагирует таким образом на чужаков, точнее, на их инофизичность. Пейзаж скукоживался под ударами трехмерности, которую принесли с собой земляне.
В километре от купола, имевшего вполне четкие границы, Игнат замедлил полет. Внутри полусферы стал виден земной пейзаж: поле, река, холмы, лес, коттедж посреди луга, возведенный в русском стиле, с двумя теремами и двускатной крышей.
Лилия с интересом присмотрелась к пейзажу, оглянулась на Ромашина.
– Самый настоящий рай! Неужели все это сотворил ваш Лам-ка?
– Ваш, – улыбнулся Игнат. – Лам-ка такой же наш, как и твой. Этот рай, как ты говоришь, он сделал лет двадцать шесть назад, когда меня еще в проекте не было. Дед попал сюда вместе с мамой, где их и отыскал Лам-ка. Может, и нам повезет?
– Там никого нет.
Игнат хмыкнул, разглядывая лицо девушки.
– Ты уверена?
– Я чувствую. Живые существа есть, вон одно из них по лугу бродит.
– Нагирус.
– Птицы летают, суслики норы роют, а «джинна» нет.
– Он и тогда отсутствовал. Доберемся до места, обследуем «рай по-джиннски» и подождем его появления.
– А если он не отзовется?
– Тогда и подумаем, что делать дальше.
Лилия поплыла к прозрачному куполу как парашютик одуванчика: ее антиграв был ориентирован вертикально. Игнат мог бы лететь быстрее, так как антиграв его костюма был настроен вариативней, однако не стал этого делать ни в начале пути, ни сейчас. Украдкой посмотрел назад.
След за ними, хотя они и летели на достаточном удалении от «снежных» перьев, ширился и темнел на глазах. Материальная основа мира гиперптеридов, опиравшаяся на отличное от земного количество измерений, «трещала» все сильнее, грозя перейти в состояние цепной реакции распада. Сколько этому миру осталось жить, не смог бы определить никто. Недолго.
Лилия остановилась перед почти невидимой вблизи пленкой купола.
– Как мы туда попадем?
– Делай как я.
Игнат дотронулся до пленки рукой, приготовился встретить упругое сопротивление, но этого не произошло. Рука свободно пронзила пленку, глаза лизнуло розовым светом, все вокруг искривилось на один миг, и он оказался под куполом защитного сооружения, накрывающим земной ландшафт.
Игнат оглянулся, поманил рукой Лилию.
Та сорвалась с места, протянула вперед руки… и оказалась рядом. Сказала со смешком:
– В следующий раз я буду первой.
Он с облегчением рассмеялся. Отключил систему физической поддержки костюма, сделал медленный вдох.
– Дышать можно, отключай фильтры.
Лилия послушалась, вдохнула местный воздух.
– Медом пахнет…
– Настоящий земной луг. Лам-ка был истинным волшебником.
– Почему был?
– Я оговорился. Пошли знакомиться с домом.
Они подлетели к коттеджу, опустились на ровную площадку перед крыльцом, посыпанную мелким гравием.
Игнат ждал, что из дома выбежит девушка, точная копия мамы (как рассказывали дед и она сама), однако никто гостей не встречал. Лилия была права, в доме никого не было. По-видимому, Лам-ка не стал больше воссоздавать свою воспитательницу после ее визита, но оставил «базу» в целости и сохранности.
Интересно, что за система регенерирует здесь воздух и поддерживает энергетический баланс? – пришла мысль. Мы тоже успешно создаем БОГ-технологии, но до Лам-ки нам еще далеко. Вернее, до его создателей.
Та же мысль пришла и в голову Лилии.
– Кто здесь всем этим управляет?
– Лам-ка мог сотворить любую автоматику. Возможности «джиннов» ограничены лишь фантазией их конструкторов.
– Программами, ты хочешь сказать? Они все-таки были роботами.
– Высокие технологии не должны ограничивать фантазии, потому что они сродни магии. Это еще наш предок [13] сказал, сотни лет назад. Да и какая нам разница? Главное, что база сохранилась. Найти бы теперь Лам-ку.
– Или хотя бы метро, – простодушно поддакнула Лилия.
Игнат озадаченно посмотрел на нее.
– Об этом я не подумал. Поищем, конечно. Вдруг он действительно позаботился о связи с Землей?
Они поднялись на крылечко, заглянули в горницу, одну за другой обошли комнаты: две гостиные, малую и большую, три спальни, хозблок, душевую, кабинет с неработающим инком. Обнаружили нечто вроде подвала с одной крохотной – два на три метра – комнаткой, стены которой были утыканы металлическими на вид колючками. Однако кабиной метро комната не была, а ее назначение угадать было трудно.
Игнат мимолетно подумал, что она могла быть как терминалом связи, так и защитным бункером. Но поскольку источники питания для обоих вариантов отсутствовали, мысли вернулись к более прозаическим проблемам.
– Никого, – проговорила Лилия с сожалением, стоя посреди самой большой гостиной. Она продолжала надеяться на спутника, отчего приунывший Игнат почувствовал раскаяние и одновременно злость на себя, допустившего непростительный промах с изучением «червивого» метро.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});