Я невольно потерла лоб, который еще помнил ледяные прикосновения указательного пальца Марко. Значит, вот что он на мне начертал! Но тогда получается, что на побег надеяться глупо. Как обидно!
Под густыми кронами деревьев медленно сгущался сумрак летнего вечера. Я продолжала сидеть около Фабиона и угрюмо наблюдала за трапезой наших преследователей около жарко горящего костра. Сколько же я уже не ела? Со вчерашнего вечера, получается.
Запахи вяленого мяса и хлеба сводили с ума. Я отвернулась, не желая дразнить себя видом чужого пиршества. Прижала холодную руку Фабиона к губам, пытаясь отогреть ее своим дыханием.
Внезапно ресницы приятеля чуть заметно дрогнули. А через миг он с усилием разлепил ресницы и посмотрел на меня.
— Катарина… — выдохнул он. Осторожно отнял у меня свою руку и тыльной стороной ладони бережно провел по моей щеке. — Мне приснился жуткий сон, Катарина. Как хорошо, что это был кошмар… — На этой фразе он споткнулся. Перевел взгляд мне за спину и скорчился, словно от невыносимой боли.
— Очнулся-таки, — неожиданно близко раздался голос Марко. Видимо, маг неслышно подошел ближе. — Что ж, оно и к лучшему. Не придется тащить за собой в столицу бездыханный труп.
Фабион промолчал. Лишь в его изумрудных глазах мелькнул всполох неприкрытой жгучей ненависти.
— Не передать словами, как ты меня разочаровал, — продолжил Марко, сделав вид, будто не заметил этого. — Фабион, я воспитывал тебя, как родного сына. Как мог старался заменить тебе родителей. И чем ты мне отплатил? Чернейшей неблагодарностью!
И на этот раз Фабион сдержался, хотя было видно, что несправедливые обвинения дяди наотмашь бьют его по самому больному.
— Впрочем, быть может, я слишком суров к тебе. — На мое плечо опустилась рука Марко. Даже через ткань меня обожгло его ледяное прикосновение, будто мужчина был давным-давно мертв. Но я не осмелилась протестовать, слишком многое сейчас было поставлено на кон. И Марко вкрадчиво продолжил: — Не исключено, что ты просто попал в сети этой девчонки, так ловко прежде скрывавшей свое гнилое нутро. Суд разберется. Что скрывать, мужчины нашего рода всегда были особенно уязвимы к чарам красивых ведьм, до поры до времени успешно притворяющимися бедными невинными овечками. Правда, рано или поздно их волчий оскал все равно вылезал наружу.
— Не смей обижать Катарину! — с тревогой воскликнул Фабион, увидев, как я болезненно кривлюсь.
Пальцы Марко сжались на моем плече с такой силой, что наверняка оставили синяки. Но я молчала, лишь до крови закусила губу. Понимаю, что этот садист хочет выдавить из меня стон, но обойдется. Не доставлю ему подобного удовольствия.
— А кто же ее обижает? — с нарочитым удивлением переспросил Марко, словно не обратив внимания, как мои кости жалобно захрустели от его хватки. Я еще держалась, хотя во рту уже поселился навязчивый соленый привкус от попытки сдержать крик. — Мальчик мой, это просто предупреждение. Так сказать, слабая демонстрация тех испытаний, через которые ей придется пройти в ближайшем будущем. Ее будут пытать до тех пор, пока она не признается в связи с Темным близнецом.
— Она ни в чем не виновата! — Фабион оперся руками на землю и с трудом приподнялся, не отводя пылающего яростью взгляда от дяди. — Это я вынудил ее сбежать! С меня и весь спрос.
— Не волнуйся ты так. — Марко премерзко хихикнул. — Мы во всем разберемся. Но я уверен — у тебя все будет хорошо. Ты пройдешь ритуал очищения священным огнем. Год или два проведешь в монастыре, чтобы восстановиться после этого крайне неудачного задания. Женишься на Ильзе. И через несколько лет и думать забудешь про эту симпатичную ведьмочку. Напротив, будешь недоумевать и злиться на себя, что угодил в ее сети. А шрамы от испытаний… Они лишь украшают мужчину.
Марко наконец-то разжал пальцы, перестав терзать мое многострадальное плечо, развернулся и ушел, не дожидаясь ответа племянника. Я не сумела сдержать невольного стона облегчения, убедившись, что он меня больше не слышит.
— Как ты? — с искренней заботой спросил Фабион. Скривился от затаенной боли еще похлеще меня и неловко подвинулся ближе. Осторожно приподнял мой подбородок, развернув меня лицом к свету горящего неподалеку костра. — Очень больно?
— Терпимо, — солгала я. Не удержалась и тихонько всхлипнула. Слишком страшно мне было сейчас, чтобы продолжать сохранять напускную браваду и демонстративное спокойствие.
— Все будет хорошо. — Фабион виновато улыбнулся и привлек меня к себе.
Я уткнулась носом ему в рубашку, понимая, что со стороны, наверное, мы смотримся донельзя глупо: перемазанный кровью юнец, только-только очнувшийся после глубокого обморока, и встрепанная, бледная от тревоги девчонка, уже стоящая одной ногой на костре по обвинению в занятиях темной магией.
— Все будет хорошо, — повторил Фабион, гладя меня по волосам. — Катарина, я обо всем позабочусь, клянусь!
Я беззвучно расплакалась от его ласкового тона, точно зная, что он меня обманывает. Но как же мне хотелось поверить ему!
* * *
Этим вечером я долго не могла уснуть, хотя накануне мы с Фабионом встали еще до рассвета. В принципе в этом не было ничего удивительного. Не до отдыха, когда только и думаешь о том, какие мучения тебя ожидают в скором будущем.
Где-то высоко над нами сияли крупные звезды, запутавшись в кронах деревьев. Неподалеку слышалось фырканье лошадей, тоже устраивающихся на заслуженный отдых. Удивительно было, что Марко не стал выставлять никакой охраны на ночь. Лишь обошел по кругу место привала, что-то шепча себе под нос. Судя по тому, как Фабион при этом напрягся и помрачнел, — бежать нам теперь точно не имело никакого смысла. Наверняка мы не сумеем и пары шагов сделать. В лучшем случае будем сразу же пойманы. В худшем… Не хочется даже думать, учитывая недавние угрозы Марко в мой адрес.
Фабион тоже не спал. Он лежал на спине и задумчиво смотрел в небо. Всполохи костра отражались у него в глазах крохотными лепестками пламени, отчего мне было немного не по себе. Интересно, что он задумал? Или просто старался успокоить меня пустыми, ничего не значащими фразами? Если честно, мне так не показалось. Напротив, создалось впечатление, будто он готовится к чему-то. Точнее — готовит себя к принятию какого-то решения.
Не удержавшись, я передвинулась ближе к нему. Прислонилась пылающим лбом к его плечу. К вечеру утихшая было головная боль вновь разыгралась, словно Марко исподволь пытался прочесть мои мысли. Но сам маг при этом выглядел достаточно отстраненным. Он сидел поодаль около костра, изредка поглядывая на нас с откровенным недовольством, но не вмешивался. Верно, решил, что глупо запрещать что-либо делать тем, чьи дни и без того сочтены. Мол, пусть племянник потешится с ведьмой, пока ее не отправили на костер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});