— А не будет никакой темницы, — лениво протянул Щербатый, делая столь резкий выпад, что я едва успел отпрянуть. — Пущу тебе счас кровушку, да ищи нас свищи…
— Сколько вас таких было… — негромко ответствовал я, внимательно следя за перелетающим из руки в руку ножом.
Мне в принципе выгодней всего время потянуть, но слишком опасно устраивать игру со столь ловким противником. Выбить хотя бы у него нож из рук, тогда другое дело.
Щербатый же явно торопился. Серое лезвие, летающее перед ним, вдруг метнулось ко мне и чуть не полоснуло по груди. Насилу ушёл от широкого взмаха ножа. А со своим превращённым в кистень ремнём чуть не опростоволосился. Щербатый, урод, похоже куда лучше меня знал все слабые стороны подобного оружия и просто блокировал мой удар кистью свободной руки. Не побоялся сволочь… И выиграл, избежав удара пряжкой.
Скакнув назад, я перехватил ремень иначе. И чуть не выругался от досады. Прикидывающийся бездыханным хмырь, тут же перекатился за спину своему дядьке и вскочил на ноги. Да тут же вытащил длиннющее и остро заточенное шило из рукава. Ошибся я на счёт спицы…
Биться против двоих сразу сомнительное удовольствие. Да и шансы на победу совсем другие. Все это прекрасно понимали. Щербатый даже ухмыляться начал. Когда я рискнул. И рванувшись вперёд, залепил ему пряжкой прямо в лоб. Ошеломлённый ударом Щербатый отмахнулся от меня ножом, рассчитывая напугать и отогнать, но именно на это я и рассчитывал. Короткий удар ножа попробуй ещё блокируй, а вот когда нож идёт по широкой дуге, да ещё в вытянутой руке… Тут грех не воспользоваться моментом.
Перехватив левой рукой кисть Щербатого с зажатым в ней ножом, я прыжком устремился вперёд и вбил правый локоть в ничем не прикрытое горло известного кельмского грабителя. Несладко, наверное, ему пришлось. Впрочем, мне тоже. Хоть я и почти разобрался с одним противником, а второй успел до меня дотянуться. Хмырь поганый оказался ещё ловчей дядюшки! Сумел так быстро скользнуть к нам, что я не успел ни блокировать удар шилом в бок, ни полностью уклониться от него. Хорошо ещё неглубоко вошло… Да и не больно совсем.
Оттолкнув от себя хрипящего Щербатого, я переключился на его племянничка. Шило не нож, шансов у него нет. Если конечно бес не обманул с заживлением ран.
Скосив глаза, я заметил лишь маленькое пятно крови на поле куртки. Всё же ничего страшного. Только новенькую одежду жалко.
И всё же не намного легче мне стало, когда остался лишь один ворог. Хмырь оказался настолько быстр, что у меня никак не получалось приголубить эту скотину пряжкой промеж глаз. Более того он ещё раз шесть смог кольнуть меня своим поганым шилом.
Появившаяся на его наглой роже улыбочка окончательно меня взбесила. Он словно играется со мной — уходя от взмахов ремня и не забывая при этом пощекотать меня шилом. Невероятно быстр и ловок — будто не человек, а нелюдь какая-то!
Бросив свой неудачный кистень, я без оружия набросился на племянника Щербатого. Но и от кулаков он столь же шустро уворачивался. А у меня силы будто на глазах уходили. Аж всё вокруг начало в сумрак погружаться.
Я потряс головой, разгоняя мглу перед глазами и из-за этого не успел. Не успел отреагировать на сверхбыструю атаку. Хмырь только был в двух шагах от меня, а тут совсем рядом оказался… Практически вплотную подобрался. А меня ноги перестали держать.
— Это тебе за дядюшку, — каким-то шипящим голоском сказал мне племяш Щербатого, удержав на ногах. И выдернул шило из моего бока.
А у меня не было сил даже на то чтоб сломать ему нос и стереть мерзкую ухмылочку с рожи. Стоял лишь из-за того что Хмырь меня удерживал на ногах.
Но всё же на то чтоб ухватить его двумя руками за ворот куртки сил мне хватило. Качнувшись назад я собрал всю свою волю в кулак и, дёрнувшись вперёд, врубился лбом в нос хмырю. И тут же ощутил ещё один удар шилом в бок. То ли я совсем ослаб, то ли племяш Щербатого слишком крут. Любого другого человека его комплекции такой удар в нос или вырубил бы или как минимум ошеломил.
Разъярившись на собственную немощность, я ещё раз пробил хмырю с головы. Он покачнулся, но устоял и вонзил шило мне под рёбра. Что совсем вывело меня из себя и следующие пять или шесть ударов головой я нанёс не прерываясь. У племяша Щербатого уже не нос был, а месиво, а в глазах застыло изумление, но он всё так же продолжал меня тыкать своим ублюдочным шилом. Тварь какая-то неубиваемая, а не порядочный головорез.
И всё же с седьмого или восьмого удара я его завалил. Но не вырубил окончательно. На мой взгляд, он слишком быстро начал приходить в себя. И я окончательно поверил в то, что судьба свела меня в поединке с нелюдью. А это значит что забить противника я не смогу даже будучи полным сил.
К счастью мой ремень всё так же валялся рядом с нами. Ещё раз пробив хмырю с головы, я подтянул ремешок и обкрутил его вокруг шеи нелюди. Дышать-то всем нужно… И это было последней мелькнувшей в голове мыслью, перед тем как я сам вырубился.
***
— Ну как он? — донёсся до меня чей-то глухой голос.
— Да ничего, Роальд, — прозвучал такой же невнятный ответ, и у меня сложилось впечатление, что мои уши чем-то забиты, раз я не могу распознать голос десятника. — Поправится.
— Значит, опасаться нечего? — уточнил Роальд.
— Нечего, — уверили его. — Неглубокие ранения совершено неопасны. Кэр скоро придёт в себя, а через пару-тройку декад позабудет об этом случае.
— Это вряд ли, — вмешался кто-то.
— Ланс, ты опять под моих парней подкопаться хочешь?!
— Работа у меня такая, — огрызнулся дознаватель и поспокойней сказал: — Ты посуди сам, Тимир, как можно оставить без разбирательства такой случай? Твой стражник… Или десятник? Хотя неважно. В общем, твой подчинённый вытворяет невесть что! Как там доложил обнаруживший его патруль? На месте происшествия обнаружен тьер Кэрридан Стайни в состоянии полной невменяемости производящий удушение некоего лица личным поясным ремнём. Причём с первого взгляда было понятно, что бедный человек довольно продолжительно время мёртв! Или вернее забит до смерти! А рядом валяется ещё один труп с перебитым горлом! А по свидетельствам очевидцев всё случившееся произошло по вине стражника. Эти двое, погибших бедолаг, выпрыгнули на ходу из кареты, а следом выскочил тьер Стайни и, догнав их, стал бить смертным боем! И как можно спустить такое на тормозах?!
— Ты это, Ланс, ерунды-то не мели… — малость сбавил тон сотник. — Один из убитых — Щербатый, известный преступник. А у второго шило было… Сам знаешь, что это значит. Так что может и был у Кэрридана веский повод затеять всё это.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});