– А пятьдесят рублей? Раз закончена – заплатить надо.
– Дай ему, – сказал Метис, – рассчитаемся.
Кузьма, не открывая глаз, добавил:
– Минус десять рублей за пистолет.
– За это старье – десятку? – возмутился я. – Семь, не больше.
Фара полез в сумку на ремне, и Калуга спросил, озираясь:
– Парни, так это значит, что и мне можно уходить? А вы понимаете, что вас тогда только… сколько вас…
– Семеро, – подсказал Шутер.
– Вот, семеро останется, причем один тяжело ранен. Считайте, шестеро с половиной, даже с третью. Думаете, справитесь без нас, не нужны мы вам больше?
Фара с Метисом переглянулись. В этой ситуации два бойца им явно не помешали бы, я решил, что нам предложат остаться, и уже стал прикидывать, сколько запросить, чтобы поддерживать роль ушлого парня с болот, но тут Метис коротко бросил:
– Не нужны, валите.
Фара, дожидавшийся его ответа, запустил руку в сумку, там звякнуло.
Значит, их цель совсем близка, Метис уверен, что больше мы не понадобимся, и возникает один интересный вопрос: позволят ли нам уйти? Мы с Калугой в курсе, куда шел отряд. Пусть даже не знаем конкретной цели, но в месте, где эта цель находится, побывали. Я окинул зал быстрым взглядом. Здесь стрельбу подымать не с руки, мы оба вооружены, стоим с людьми Метиса и с ним самим лицом к лицу. Если сейчас устроить пальбу, большинство присутствующих поляжет за несколько секунд. Но вот когда мы уйдем, ничего не стоит отдать приказ тихо догнать нас на улице и расстрелять в спины.
Хотя я в любом случае не собирался уходить далеко. Но они могут пойти за нами почти сразу и напасть до того, как успею спрятаться.
– Лови! – Фара кинул мне что-то небольшое.
Я поймал небольшой брусок золота. Показательно взвесил его на ладони, помедлил, будто размышляя, и кивнул:
– Сойдет.
– Про это место – никому ни слова, – сказал Фара. – Охотники, обоим говорю. Если кому-то расскажете, вам башку отстрелят.
– Да ты что, чувачелло! – Калуга затряс головой. – Я вообще нем, как рыба без рта. Из меня и слова лишнего не вытянешь. Ну, вы же в курсе! Так что, Стас, пойдем? Ты спускался по той лестнице, что в кирпичной башне? Я думаю, там заночевать можно. Запремся и…
– А по-моему, лучше за ночь отойти отсюда подальше, – возразил я.
Мы направились к двери, краем глаза я заметил, что Метис наблюдает за нами. Ну точно, живыми с территории не выпустят. Как пройдем немного по улице, нужно нырять вправо, в заросли между ангарами, а Калугу предупредить, что нас собрались мочить. Или он и сам понимает? По толстощекому, с вылупленными глазами лицу его ничего не понять. Придется прятаться между ангарами и дальше действовать по обстоятельствам. Лучше всего затаиться на время, чтобы бандиты решили, что мы сбежали, потом следить за ними, чтоб определить, наконец, конкретное место, куда они идут. Правда, у меня и так большое подозрение, что место это – черный круг в центре территории. Я даже почти догадывался, что это за круг такой. И если моя догадка верна… ну и путешествие нас ждет!
Мы с Калугой были уже возле двери, когда в оконном проеме, возле которого стоял Боров, возник силуэт. Блеснули серебром большие овальные глаза.
– А-а-а! – заорал великан, схватив пулемет, и дал очередь почти в упор.
Мутанта, запрыгнувшего на подоконник, вынесло наружу. Боров крикнул:
– Их там много! Сюда скачут, стреляйте!
Фара вскочил, Метис спрыгнул с возвышения. Заскреб ногами по полу, пытаясь встать, Кузьма. Шутер с Серым и Томатом, успевшие отойти от второго окна, бросились обратно, толкаясь и матерясь. Томат случайно перевернул два фонарика из трех, один треснул и погас, второй быстро закрутился на месте.
– По стенам! – заорал Боров и, с пулеметом наперевес высунувшись в окно, дал длинную очередь вдоль улицы. – Они по стенам скачут!
Что-то мелькнуло в проеме прямо за ним, и великана выдернуло наружу, как пробку из бутылки. Лязгнул приклад о край проема, дернулись в воздухе ноги сорок пятого размера, и Боров исчез.
В проем влетела тень, приземлилась прямо на фонарики, погасив еще один и придав дополнительное ускорение тому, что вращался. Все вокруг замигало, зарябило в глазах. Меня сильно ударило в грудь, толкнуло назад. Стукнувшись плечом о косяк, я спиной распахнул дверь и выпал в коридор.
Эхо разносило по зданию крики и стрельбу. Что-то врезалось в стену зала, раздался придушенный вопль. Вдруг пулемет Борова снова заговорил, но приглушенно… то есть снаружи. Неужели великан выжил, свалившись со второго этажа?! Ведь он точно откуда-то снизу стреляет, с улицы! Если мутанты сейчас рвутся в зал, я могу спуститься, схватить его ствол, у Борова еще пистолет висел в кобуре, да и гранаты, кажется, были.
В три прыжка я достиг лестницы. На третий и на первый этажи уходили широкие пролеты. Сзади грохнула о стену дверь, коридор огласился криками и выстрелами. Потом кто-то тонко, по-девичьи завизжал. Я не смог понять, кому принадлежит голос.
Пулемет смолк. Как бы мутанты его не утащили! Когда я достиг площадки между этажами и повернул, вверху мелькнула тень, блеснули серебряные глаза. Я будто слетел по второму пролету и понял, что не успею пересечь большой холл: догонят. По лестнице застучали шаги, кто-то бежал следом. Мутант сиганул вниз, с перил на перила, не удержался, покатился по ступеням, вскочил.
До двери слишком далеко, он догонит меня на середине холла. Схватившись за конец перил, чтобы совладать с инерцией, я снова резко свернул и бросился под лестницу. Там было совсем темно, я едва разглядел на светлой стене прямоугольник двери. Лишь бы не заперта! В последние дни мне везет на незамкнутые двери, хотя не везет со многим другим…
Она оказалась не заперта. И все же кое в чем мне не повезло: в тот момент, когда, распахнув ее, я прыгнул в помещение и уже собрался захлопнуть дверь, сзади на меня наскочил мутант. В последний момент я ощутил его приближение, ткнул пистолетом назад и выстрелил себе за плечо. По глухому шлепку понял, что попал. Тварь не взревела, не закричала, никак не дала понять, что испытывает боль, – и налетела на меня, обхватив длинными лапами.
От сильного толчка я сделал несколько шагов боком и упал. Мутант оказался на мне. Я повернулся на спину, но больше ничего сделать не смог. С размаху он двинул мне кулаком в лицо. Что это за зверь, который бьет, как боксер?!
Коготь, острый, словно бритва, прорезал кожу на скуле. Одна рука была прижата к боку коленом мутанта, который верхом сидел на мне, сдавив ногами, но вторая свободна, и ею я дважды ударил его. Потянулся к ножу, хотя почти не надеялся его достать, потому что он был в чехле на бедре и тоже прижат ногой твари. Огромные овальные глаза надо мной сияли тусклым мертвенным серебром. В центре их застыли черные зрачки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});