не имели к этому никаких предпосылок, однако же Адашев всячески постарался внушить им иное.
– Процесс выдачи нам прокатного удостоверения завершен, господин генерал – угодливо сообщил Школьников – как вы и предполагали.
Адашев отвесил легкий кивок.
– Я надеюсь на вас, господин Школьников – сказал он – вы не должны меня подвести, а я в свою очередь позабочусь, чтобы в верхах вам не чинили никаких официальных помех, связанных с выходом фильма. Я отправлю к вам своего человека, она поможет вам в поисках медальона.
– Да, господин генерал – пролепетал Школьников, одновременно подумав, что ещё пара таких сеансов связи и всё это будет напоминать уже сектантскую молитву.
Не утруждая себя прощаниями, Адашев, прервал передачу. На другом конце этого невидимого технологического мостика, в Петерштадте, экран выключился, однако прошло минуты две прежде Школьников и Штайнман смогли пошевелится. Весь этот временной отрезок они стояли, как два изваяния, словно бы опасаясь, что их собеседник вылезет из телевизора и накажет за то, что они стали шевелиться.
Наконец два киношника минорно посмотрели друг на друга.
– Ты не сказал ему, что нам не удалось убить Покровскую – неприязненно бросил Штайнман.
– Ему незачем об этом знать пока наш план не будет закончен – махнул рукой Школьников, чисто по-режиссёрски повторив жест Адашева – ему следует знать, только то, что ему следует.
Штайнман лишь пожал плечами. Он долго и упорно смотрел на Школьникова, потом пробормотал, что-то типа «конечно не зачем» и вышел из кабинета.
* * *
Адашев некоторое время смотрел на пустой экран. То, что Школьников лгал можно было распознать, не обладая какими-то фантастическими способностями. Единственный вопрос, насколько глубока была его ложь и ограничивалась ли она тем, что они упустили Наталью Покровскую? Что же охотница узнает, и если этим ограничивается, то Школьникову будет позволено сохранить свою жалкую жизнь, если нет, то он умрёт. Охотница примет верное решение.
Из-за двери его кабинета раздался шум. Затем дверь распахнулась и в комнату вошли два высоких бойца, которые тащили под руки щуплого человека, одетого в спортивный костюм. Адашев окинул его брезгливым взглядом.
– Итак – язвительно начал генерал – милейший «Голубь», я надеюсь ты меня хотел видеть для чего-то очень важного?
Адашев жестом приказал охране отпустить визитера. Вырвавшись из мощных рук бойцов «Голубь» отряхнул налипшую на одежду пыль.
– Я хочу предложить свои услуги – сказал он – я знаю, что это ваши ребята ищут один медальончик, но только боюсь, что ты плохо понимаешь кто против тебя играет.
Адашев фыркнул.
– Надо же, как сентиментально – сказал он, театрально рассматривая помятое лицо торговца информацией через лупу – дай-ка я посмотрю на тебя. Могу ли доверять типу с таким лицом, как у тебя?
– Ко мне приходила Ксения Авалова – нетерпеливо сказал «Голубь» – Ты же знаешь, что она очень любит копать и если она докопается, то вся ваша операция может полететь. Заметь, что я не спрашиваю какая операция, достаточно того, что я о ней знаю. Поэтому мне кажется, что тебе нужен внутренний источник. И кто справится с этим лучше меня? Я прав?
«Голубь» нервно рассмеялся.
Адашев отвесил гостю издевательскую улыбку и щелкнул пальцами. Один из стоящих рядом охранников схватил гангстера за горло и поднял в воздух словно тряпичную куклу.
– Нет, друг мой, ты не прав – сказал Адашев – видишь ли, медальон скоро будет у меня, а значит, ты мне собственно говоря и не нужен.
– Подожди, подожди – хрипел «Голубь» – ты не понимаешь. Аристов не рассказывал тебе, что произошло в порту. Он скрыл от тебя, что упустил бортжурнал яхты, а значит, что медальон скоро окажется в руках этой «Арнис», ты же не хочешь этого?
Адашев с интересом смотрел на дергающегося в воздухе «Голубя».
– Что!? – воскликнул он – что лопочешь?
«Голубь» прохрипел что-то невнятное, видно дышать ему становилось всё сложнее. Адашев снова щелкнул пальцами, и охранник разжал руку. Гангстер рухнул на землю.
– Раудан мертв – сказал он – привет от «Арнис». Она была в порту и выкрала журнал, который Раудан должен был передать Аристову. Они уже на шаг впереди, а ты ничего не знаешь. «Арнис» обязательно встретиться с Аваловой, если ты сделаешь меня посредником, то я смогу тебе добывать всю информацию.
Адашев отошел к панорамному стеклу и стал смотреть на ночной город.
– Удивительно – сказал он – как много на планете еще мелких паразитов, вроде тебя «Голубь» и от всех надо вычищать землю. Ладно засранец. Я сегодня в хорошем настроении, поэтому считай, что ты отмазался. Ты мне очень помог, но если я ещё раз увижу твою рожу, то распотрошу тебя и продам твои потроха ближайшему мяснику из портового рынка.
Адашев сделал жест охране, и бойцы снова подхватили гангстера за руки и вытащили его из кабинета.
Дотащив «Голубя» до дверей входа в здание, бойцы скинули его вниз по ступеням.
Пролетев несколько метров, «Голубь» обнаружил себя лежащим на мостовой. Он переоценил свои возможности, эти ребята были не робкого десятка. Пойдя к ним, он сам спалился и теперь нужно было что-то сделать, чтобы его не нашли плавающим в реке в один прекрасный день, и он знал, что он будет делать.
– Хорошо – пробормотал он – хорошо. Ты думаешь, что меня так легко можно выкинуть из дела. Ну я тебе устрою!
«Голубь» пересёк улицу, забежал в проулок и направился к телефонной будке. Мобильным он больше пользоваться не будет. Гангстер поднял телефонную трубку и набрал номер.
– Детка, привет! Как дела? Как погода в Ольвии? Ну, клево! При случае, зайди в дом № 4 в «Спуске» Ты там найдешь очень интересного человека, который много тебе расскажет.
«Голубь» бросил трубку болтаться на весу и сплюнул на асфальт. У меня для тебя есть сюрприз, генерал, подумал он, у меня для вас всех есть сюрприз!
* * *
Вновь наступило утро, точнее та его часть, когда небо походит на размазанные по бумаге чернила, возвещая о новой заре. Ночью зарядил дождь и теперь с веток обильно капало, а утренняя роса заволакивала траву. Где-то хлопнула дверь и заскрипела калитка. Две тени вышли на узкую тропинку, ведущую в лес к железнодорожной станции. Электричка уходила через двадцать минут. Проехав три станции Флориан, должен был сойти на четвертой и пересесть на полулегальный транспортник, который перевозил мигрантов в Великоруссию для строительства многочисленных инфраструктурных объектов.
О своем открытии Анне договорились не сообщать, во-первых, они