Читать интересную книгу Выбор Кота - Эрик Найт

Ан-Ха сделал паузу, уставившись на тлеющие угли костра, разожженного в сложенном из камней очаге. Они уже позавтракали, а день обещал быть слишком жарким, чтобы поддерживать огонь. Так что они позволили костру медленно угасать.

— Не буду подробно описывать, что случилось дальше. Мы превратили сады в траншеи, дома — в крепости. Круглые сутки носили оружие. Детей спрятали в подвалах. Мне казалось, что у нас есть шанс победить. Или, по крайней мере, измотать их в борьбе, так что наше поражение стало бы и их поражением тоже. И тогда наши дети не будут расти под их гнетом. И вот они пришли. Мы никогда прежде не видели таких воинов. Наши пули валили их с ног, но не убивали. Даже в рукопашном бою их дьявольская сила превосходила нашу, и на одного их убитого приходилось десять наших. На вид они были как обычные капюшонники, но владели оружием с присущей людям сноровкой. У них были взрывчатка, ружья, извергающие огненные потоки, и пушка, установленная на тягаче. Хуже всего были их минометы. Гроги боятся огня так же, как некоторые из вас страшатся змей, пауков или большой высоты. Наша участь была плачевной. Несколько моих соплеменников, включая моего отца и меня самого, обороняли здание в саду перед входом в Клан-Холл. Они подтащили туда ящики со взрывчаткой. И когда я это увидел, созвал всех наших, и мы ушли через тайный ход, ведущий в старую библиотеку. Взрыв разнес все вокруг в пух и прах. Я осмотрел потом Холл. Бомба или осколок снаряда угодил в подвал, где прятались дети. Они все погибли. Я прошел по другому подземному ходу к посту, на котором командовал Главный Старейшина, но нашел там только кровавые пятна на полу. Я поставил себе цель отомстить Хай-Хефлу за гибель моего клана. Я выслеживал его, бродя вокруг руин, оставшихся от наших владений, поджидая случая расправиться с ним. Но он заправлял судьбами выживших под охраной людей и телохранителей из числа Серых. Только представь себе этот безграмотный сброд, который непрестанно жует жвачку и почесывается, пока Золотые надрываются, работая на них. Как ни странно, но те немногие из наших, кому удалось спастись и спрятаться в городе, избегали меня. Возможно, их так настроил Хай-Хефл, который говорил, что это я навлек беду на клан своими неосторожными речами и что вообще все эти смерти и разрушения произошли оттого, что несколько сумасшедших вроде меня повлияли на Главного Старейшину. И теперь мой народ живет так же, как многие из тебе подобных, мой Дэвид. Немногим лучше рабов. И слушаются приказов одного из Золотых, который повторяет ту ложь, которую ему велят говорить. Мне ничего не оставалось, как уйти из города и поселиться одному. Я все еще жду, что мне повезет. Но иногда подумываю о том, чтобы отправиться на север и узнать, удалось ли спастись там в горах десятой части нашего клана.

Валентайн полез в свой планшет.

— У меня тут есть несколько карт. Может, они тебе помогут?

— Я тоже захватил несколько из вашей старой библиотеки. Но я не пойду на север, пока не отблагодарю тебя.

Валентайн покачал головой:

— Хватит говорить об этом! Ты мне ничего не должен. Стоило мне взглянуть на того, кто прикончил голыми руками тех гарпий, и я сразу же проникся к тебе симпатией. И с моей стороны это была вовсе не милость, а дань уважения.

— Ладно, посмотрим, мой Дэвид. А теперь твоя очередь рассказать мне свою историю. Мне ужасно нравится слушать про людей. На самом деле мне ни разу не удавалось по-настоящему долго беседовать с вами. И я чувствую, мы с тобой родственные души. Ведь и тебе пришлось глотнуть немало горя, и это мучает тебя.

— Хорошо бы сейчас выпить, — сказал Валентайн.

— Ты хочешь сказать, вина или ликера? — спросил Ан-Ха. — Мы умеем делать отличное вино из фруктов, так называемый этродж. Но с собой у меня его нет. Кончился еще до того, как налетели эти твари.

— С удовольствием попробовал бы, — сказал Валентайн, оглядываясь на треснувшие стены дома, грязный потолок и покореженную мебель. — Ты поведал мне о своих сородичах. Даже не знаю, что рассказать о своих. Мы делим друг друга по цвету кожи и по языку, по тому, где мы живем и чем занимаемся. Вернее, так было прежде. А сейчас, я считаю, осталось только три группы людей: те, кто помогает курианам, те, кто их терпит, и те, кто им сопротивляется. Те, кто им помогает, не вызывают у меня никаких симпатий. И это же относится к большинству из тех, кто их терпит. Если долго об этом думать, невольно отчаешься. Сам я принадлежу к той группе, которая с курианами борется. Как и мой отец. Я не знаю точно, по какой причине он покинул Миссию, но сейчас, когда я уже сам служу ей несколько лет, могу догадаться. Мне неизвестно, когда он встретил мою мать — до или после того, как бросил воевать. Думаю, это случилось уже после. Он попытался мирно жить примерно в трехстах милях к северу отсюда. Совсем как та ваша «десятина», ушедшая в края, где зимы слишком длинные и холодные для куриан. Мои родители создали семью — сначала родился я, затем мои брат и сестра. В Северной Миннесоте люди каждое лето уходят в леса и возвращаются только осенью. Летом мы прятались от полицаев — ты ведь знаешь, кто они такие, правда? И от Жнецов. А зимовали мы в своих жилищах. Стараясь выходить, только чтобы нарубить дров или на подледную рыбалку. Я думаю, мой отец не слишком далеко забирался в лес. Нас нашел патруль полицаев. Меня в тот момент не было дома — я ушел собирать колоски. Они убили всю семью. Скорее, просто чтобы развлечься. Один человек, старый священник, друг моего отца, воспитал и выучил меня. Когда мне вот-вот должно было исполниться восемнадцать, в нашу деревню пришли солдаты со Свободной Территории Озарк.

— Я слышал об этом месте, — сказал Ан-Ха. — Вы там причиняете беспокойства курианам.

— Беспокойство, — машинально поправил его Валентайн. — Но ты, наверное, хотел сказать: «Вы создаете проблемы курианам».

— Не проблему? — уточнил Ан-Ха.

— Нет, — ответил Валентайн, и Ан-Ха недовольно покачал головой.

«Мы и впрямь родственные души, — подумал Валентайн. — Ну кто еще, когда на каждом шагу подстерегает смерть, станет беспокоиться о грамматике?»

— Рассказывай дальше, — потребовал Ан-Ха.

— И я отправился на юг вместе с другими молодыми ребятами из Миннесоты. Мне было интересно узнать, кто такие эти люди, что сражались вместе с моим отцом. Мне хотелось что-нибудь сделать — отомстить за них или заменить их. Следуя по стопам отца, я мог понять, кто такой я сам. Во всяком случае, так мне тогда казалось. И я жаждал крови. Показать этим подонкам, что они могут убить наших отцов и матерей, но мы, их сыновья и дочери, тут же встанем на их место. Моя одноклассница, девушка по имени Гэбриэлла, тоже присоединилась к этой группе. У меня… были чувства к ней.

— Понимаю, мой Дэвид. Когда вы, люди, спариваетесь? В этом возрасте?

— Спроси лучше, когда мы не спариваемся.

Ан-Ха сложил руки на животе. Валентайн уже неплохо его изучил и знал, что этот жест означает крайнюю степень веселья.

Валентайн продолжил рассказ:

— В первый год нас заставляли чуть не до смерти трудиться на строительстве и фермах. Я думаю, они таким образом отсеивали непригодных. Мы закалялись, учились действовать сообща, и каждая капля нашего пота шла на пользу Свободной Территории. Но в тот год Гэбриэлла погибла — по вине этих чертовых гарпий и Жнеца. Мы сумели их наказать. Но Гэбби этим было не вернуть.

— Ты странный солдат, воюешь в одиночку, — заметил Ан-Ха.

Валентайну не хотелось говорить лишнего.

— Это долгая история. Считай, что я просто разведчик, который зашел слишком далеко.

— А теперь ты возвращаешься домой?

Валентайн кивнул:

— Да, домой.

— Я думаю, нам суждено было встретиться, мой Дэвид. Мы оба потеряли свои семьи. И оба бродим в одиночку. Ты почти вдвое моложе меня, но твоя нога ступала там, куда я отваживался перенестись лишь в мечтах. Я видел, как у тебя загорелись глаза, когда я упомянул людей Генерала и «Ломаный крест». Может, ты передумаешь прямо сейчас возвращаться домой, если я скажу тебе, где именно их можно найти?

Пока они разговаривали, Валентайн поймал себя на мысли, не было ли все это искусной ловушкой. Но он отбросил подобное предположение: будь это так, грог вполне мог прикончить его во сне прошлой ночью. И даже если Ан-Ха сочинил всю свою историю на пустом месте, у него, похоже, было не меньше причин ненавидеть «Ломаный крест», чем у Валентайна.

Валентайну не терпелось попасть на базу «Ломаного креста», но Ан-Ха настоял на том, чтобы они сперва запасли побольше еды в дорогу, поскольку вблизи ставки «ломаных» у них могло не оказаться возможности свободно охотиться. И еще Ан-Ха нужно было оружие взамен того, которое он потерял в битве с гарпиями. Они уже собирались отправляться в путь, но этот вопрос все еще не был решен.