«Был ли и я таким?» – спросил себя Расс.
Он думал о том, что всю жизнь ненавидел весь мир, не надеясь на то, что все изменится к лучшему. Счастье от него ускользало, стоило ему лишь приблизиться к немути протянуть руки. На этот счет он не питал никаких иллюзий. До последнего времени…
– Не возражаешь, если я возьму одно одеяло? – спросил Черепашка. – Ковер такой жесткий.
– Ложись на кровать. Мы вдвоем там поместимся. Только не лягайся и не храпи.
– Тим делает и то и другое, – засмеялся Черепашка и залез на кровать. – Если он когда-нибудь женится, жена не будет вместе с ним спать.
Расс снял шляпу и куртку.
– Пойду пройдусь, – вдруг сказал он.
– Но ты только что вернулся с прогулки.
– Совсем не хочется спать.
– Почему? Ведь ты наверняка устал. Утром была стычка с бандитами, потом это собрание. Я вон поругался с тетей Этель и то едва добрался до постели.
– Это потому, что ты пока неоперившийся птенец. Поживешь на ранчо, и такие перестрелки будут для тебя все равно что утренняя разминка.
Черепашка фыркнул.
– Не знаю, когда вернусь. Не жди меня, – сказал Расс. У дверей он остановился. Идти в салун не хотелось, но это было лучше, чем одинокая прогулка. В то же время шумная компания его не привлекала, хотелось побыть одному.
– Не спится? – спросил Арчи, когда Расс спустился вниз.
– Мысли покоя не дают.
– Я слышал, что было на собрании. Думаешь, они действительно поедут к тебе на ранчо?
– Пусть едут. Они там ничего не найдут.
Арчи с опаской огляделся.
– На твоем месте я бы не был таким спокойным. Разве нельзя провести через горы нескольких коров, пока ты отсутствуешь? Ведь бандиты тоже прошли не через проход.
Расс насторожился.
– Ты что-то слышал?
Глаза у Арчи беспокойно забегали.
– Ничего определенного, но что-то явно готовится. Кому-то очень хочется по-прежнему держать тебя на крючке.
– Спасибо, Арчи. Буду иметь в виду.
– Если что-то разнюхаю, обязательно сообщу.
– Только будь осторожен.
Расс вышел на крыльцо и остановился. Перед его мысленным взором вновь возникло лицо Танзи. Вот она приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. Ему казалось, что он слышит ее голос, ласковый, с нотками грусти. Расса охватило желание.
Он вернулся в гостиницу, подошел к комнате Танзи и решительно постучал в дверь.
– Что-то случилось? – спросила девушка.
– Нет, ничего. Просто хочу спросить тебя кое о чем.
– Спрашивай.
– Этель сказала, что ты любишь меня. Это правда?
Глава 24
Танзи чувствовала себя неловко. Она уже стала раздеваться, распустила волосы.
– Что ж, входи, – сказала девушка.
– Может, не стоит?
– Стоит, если хочешь получить ответ на свой вопрос.
В комнате Танзи обстановка отличалась скромностью и отсутствием излишеств. На кровати лежало цветастое покрывало, на столе стояли белый кувшин и большая белая миска. У окна – стул с высокой вычурной спинкой, рядом с ним – старый, видавший виды комод. На полу – тонкий ковер. Стены в комнате покрывали коричневато-розовые обои, на которых изображались пейзажи какого-то европейского города. Единственным источником света служила масляная лампа.
– Почему вдруг ты решил задать мне этот вопрос? – спросила Танзи.
– Хотел узнать, правду ли сказала Этель.
– Садись. На этот вопрос так просто не ответишь.
– Попытайся.
Танзи начала говорить, что для женщины все гораздо сложнее, чем для мужчины, но она хочет иметь мужа и детей и пользоваться уважением в обществе. Все это Расс слышал уже не раз.
– В последнее время я постоянно думаю о наших с тобой отношениях. О том, могу ли выйти за тебя замуж. Я знаю, ты уважаешь меня, веришь в мою искренность и честность.
– Да, так оно и есть.
– Я надеялась на то, что твоя вражда со Стокером рано или поздно закончится, и убедилась в том, что ты хочешь положить конец распрям. Но Стокер к этому не стремится. И я боюсь, как бы мои сыновья и муж не погибли от его рук.
– Мы можем уехать отсюда.
– Я никогда не просила тебя об этом. И перестала бы уважать себя, если бы поддалась страху. Я не из пугливых.
– Я в этом сегодня убедился.
– Надо уметь противостоять жестокости. Ведь с ней постоянно приходится сталкиваться. В то же время трудно пережить бессмысленные убийства. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да.
– Ты согласен?
– В принципе да, но долина принадлежит мне, и я буду за нее бороться.
– Я никогда в этом не сомневалась.
Наступило молчание.
– Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил Расс.
– Это потому, что боюсь сказать не то, чего ты ожидаешь.
– Это значит…
– Я люблю тебя. Порой мне кажется, что я полюбила тебя с первого взгляда.
Расс метнулся к Танзи, крепко обнял ее и стал покрывать поцелуями. В его поцелуях чувствовалось отчаяние человека, который целую вечность ждал этих слов любви, для которого ее любовь была единственной надеждой обрести счастье.
Танзи еще не решила, выходить ли ей замуж за Расса или нет, и поэтому старалась держать свои чувства под контролем. Но это было выше ее сил. Она не могла не признаться себе в том, что любит Расса, что хочет стать его женой и носить под сердцем его детей. Разумеется, в будущем у них появятся проблемы, но сейчас ей хотелось лишь насладиться счастьем, забыв обо всем на свете.
– Я уже отчаялся услышать эти слова, – сказал Расс.
– Ты любишь меня? – спросила Танзи.
– Ты же знаешь, что люблю.
– А почему не сказал мне об этом раньше?
– Не решался. В моей семье любовь приносила одни несчастья.
Расс еще крепче сжал Танзи в объятиях.
Танзи вдруг подумала, что в ее власти сделать этого мужчину самым счастливым или самым несчастным. И ей стало не по себе. Ведь она окончательно не решила, выйдет за него замуж или не выйдет.
Но больше всего ей хотелось ему помочь освободиться из той тюрьмы, в которую он сам себя заточил. Он должен был полюбить и почувствовать, что любим.
– Я, пожалуй, пойду.
– Хочешь уйти?
– Не хочу.
– Тогда обними меня.
Танзи развязала пояс, и он соскользнул на пол. Затем стала расстегивать на Рассе рубашку. Он накрыл ее руки своими ладонями.
– Ты уверена?
Вместо ответа Танзи высвободила руки и расстегнула очередную пуговицу.
Они постепенно раздевали друг друга, возбуждаясь все больше и больше. Наконец Расс подхватил Танзи на руки и отнес на кровать. Он лег на нее, раздвинул ей ноги и стал ласкать ее влажное горячее лоно.
– Я не сделаю тебе больно, не бойся, – успокаивал ее Расс.
Танзи испытывала ни с чем не сравнимое блаженство, но ей хотелось чего-то большего. И когда Расс вошел в нее и стал двигаться, Танзи выгнулась ему навстречу и стала двигаться в одном ритме с ним. Вдруг она почувствовала острую боль, и в этот момент Расс накрыл ее губы своими губами. Он двигался все быстрее и быстрее. Это была сладкая пытка. Танзи изнемогала в своем стремлении достичь вершины блаженства. И вот он наступил, желанный миг. Внутри у Танзи словно взорвался огненный шар и она, обессиленная, откинулась на подушки. Расс застонал и рухнул рядом с ней.