Глава 31
Прощать?
Сейчас, сидя в стареньком китайском такси, пропахшем табаком и лекарствами, ежась и кутаясь в теплый шарф, Беата вспоминала те тяжелые дни. Мир рухнул тогда и разлетелся на осколки. Первое, что она сделала, это пошла на кухню и набрала мамин номер.
– С Новым годом, – кричала мама, на заднем фоне смеялся Тошка и гости поздравляли друг друга.
«У нас в доме всегда было много гостей, – подумала Беата. – Только мой ли теперь это дом?» Пересилив слезы, стоящие в горле, она тихо спросила, так тихо, что мама сразу не поняла. Пришлось напрягаться и повторять страшные слова:
– Мама, вы с папой меня удочерили?
Тишина в трубке дала понять, что все правда, мама не вымолвила ни слова, только тихо плакала.
– Бабуля, ты чего плачешь? – кричал Тошка. – От радости? Мамочка, это ты? С Новым годом! – поздравлял сын, отобрав телефон у мамы.
– С Новым годом, сынок, – сквозь слезы произнесла Беата, – я тебя очень сильно люблю.
– Я тебя тоже. Мамочка, приезжай поскорее. Сегодня приходил папа и подарил мне огромный грузовик, а еще он сказал, что скоро у меня будет братик. Здорово ведь, правда?
– Это очень хорошо, милый мой, очень. Я скоро приеду, люблю, поцелуй от меня бабулю.
Вытерев слезы, Беата вернулась в гостиную. К ее удивлению, никто не ушел, все продолжали сидеть и молчать.
– Значит, так, – сказала с порога Беата, – чтоб больше не было вопросов, давайте закроем их сейчас. Жека, «Берлога» твоя, не переживай, как вступлю в наследство, тут же перепишу ее на тебя, но с Риткой прекращай отношения. Эта змея предаст сразу, как только ей такая возможность представится, потому что дура. Ищи умную, пусть без таких шикарных черных глаз, зато без ветра в голове. Так, Мишель и Макс, ваши долги я оплачу, опять же как только вступлю в наследство. И вообще, это уже я обращаюсь ко всем братьям, на дело деньги дам, и не в долг, а просто так, предоставляйте бизнес-план и открывайте свое дело, но на гулянки не просите. Толя, – по-свойски позвала она полицейского, и он подпрыгнул – видимо, привычка спать сидя сгубила его и сейчас.
– Да, – ответил он, потирая глаза.
– С Новым годом! – поздравила его Беата.
– Спасибо, – зевнул он. – А подарки будут?
– Будут, – ответила она, – но не тебе. Я на Марата заявление писать не буду. А без него, как я понимаю, нет оснований заводить дело, так что забыли.
– Спасибо, – сказал Марат, – прости.
– Смотри мне, я слежу за тобой, – сказала Беата, выразительно тыча двумя пальцами себе и ему в глаза.
– Ну ты же понимаешь, – полушепотом сказал Толя, подойдя поближе к Беате, – что и доведение до самоубийства доказать будет сложно.
– Они ее почти год травили таблетками, это не свиная голова на елке, так что постарайся, – так же шепотом ответила ему Беата.
– Микола, Дуне дам на обучение в институте и на репетиторов. Все, больше на эту тему говорить не хочу.
– А если я захочу фильм снять по Миколиным книгам? – крикнул Слава, не вставая с дивана, словно боялся унизиться перед вчерашней журналисткой.
– Представь сценарий и бизнес-план. Я посмотрю и, если пойму, что это не отмыв денег, а правда хочешь заработать и мир сделать лучше, дам, правила едины для всех.
Хоронили Агнию второго января: видимо, и правда это было знаковое число для великой актрисы. Все мероприятия прошли там же, в Карелии, как и распорядилась она в завещании. На улице стоял жуткий мороз, и как только закончились все обязательные ритуалы, люди, как по команде, побежали в автобус греться.
– Беата, – позвал ее тихо Микола.
– Иди, – сказала она, – мне надо с ней попрощаться.
Она, девочка, выросшая в теплом городе Геленджике, первый раз совсем не чувствовала холода. Сердце ее билось так, словно сейчас выпрыгнет из груди, а кровь с неимоверной скоростью летела по венам, и от этого становилось даже жарко. Она достала бумаги, которые привезла из Москвы в качестве страховки, это были всего лишь ксерокопии, но они жгли карман. Могла ли она тогда подумать, что уже через семь дней они будут касаться лично ее.
– Я не раскрыла твою тайну, – сказала Беата Агнии. – Вот, – она взяла с земли камень и прижала листок к могиле, – это твой донос на Грэя, моего деда. Эту гадость написала ты, а не старая тетка из Геленджика. Зачем? Я скажу тебе зачем, ты хотела, чтоб печать оставалась у тебя. Сразу открыв дневники, ты нашла ее в них, и вот тогда тебе начало везти. Все это дьявольское везение ты приписывала старинному артефакту и уже не хотела им делиться, чувствуя своей собственностью. Да и Грэй тебе в Москве был не нужен, и ты быстро решила две проблемы одним доносом. Благо ты уже знала, как одним росчерком пера уничтожались люди. Я видела записную книжку и печать. И твою записку внутри: «Оставь себе, и увидишь, как будут сбываться твои желания» – тоже видела. Так вот, знай, она мне противна, ты мне противна. Ты из-за этой печати погубила всех моих родных, а сейчас хочешь искупить свой грех? Не получится. Думаешь, нашла меня, печать вернула, и все, все твои долги списались? Нет, это так не работает. Я тебя не прощу никогда. Никогда, слышишь, даже если он уже простил.
– Мы приехали, – сказал говорливый китаец-переводчик, – дальше пешком.
Беата несла сумку с записными книжками, и подниматься в гору к монастырю становилось все труднее, но она не могла ее никому доверить. Беата готова была на все, чтобы поскорей вернуть эту странную вещь туда, где ее место, туда, где с ней справятся окрепшие души монахов. Ей очень не хотелось быть похожей на Агнию, погубившую не одну человеческую жизнь ради обладания символом власти. Поэтому, боясь, что ее душа тоже не справится с соблазном, она стремилась вернуть печать как можно быстрее, с невероятным упорством преодолевая все трудности и подключив для этого все свои внутренние силы. Беате хотелось доказать, что она не Агния, что они не похожи.
Сейчас, когда цель,