Остановились наши герои в маленькой гостинице, где все было так уютно, что Ива мгновенно влюбилась в это место. Да и как можно было им не очароваться: цветы в плетеных кашпо, вышитые занавески, клетчатые скатерти.
Ужинали здесь же. Прежде чем сделать заказ, эльф долго и с упоением объяснялся с хозяйкой в забавном белом фартучке и чепце. Они усердно перебирали богатое меню и с очевидным взаимным удовольствием обсуждали достоинства тех или иных блюд. Ива смотрела на это с умилением любящей матушки. Результатом столь неторопливого выбора было восхитительное мясо в горшочках, повергшее знахарку в шок обилием различных приправ. Профессиональным взглядом, вернее, вкусом она насчитала их более двенадцати, причем не все были ей знакомы. После этого открытия познание местной кухни стало у травницы навязчивой идеей. Так что когда Т’ьелх, рассыпавшись в извинениях, убежал по каким-то своим эльфийским делам, Ива, занятая беседой с хозяйкой, почти не заметила этого. Ее спутник давно научился подмечать этот плотоядный взгляд, что появлялся в глазах любимой, когда речь заходила об обожаемых травках, так что оставлял девушку без каких-либо угрызений совести, зная, что в ближайшие часы она вряд ли вспомнит о его существовании.
Так и случилось. Когда он появился в таверне через пять часов, Ива только начала недоумевать, где можно так долго шляться. Поцеловав любимую в ушко, эльф увел ее, наконец, из зала.
– Ты какой-то грустный, – полувопросительно произнесла девушка. Сама она выглядела как утащившая всю хозяйскую сметану кошка.
– Да? – притворно удивился он. – Тебе кажется.
– Что-то не получилось? – не попалась на удочку она.
– Всё-то вы, женщины, знаете. Всё-то вы чувствуете, – вздохнул возлюбленный. – Помнишь, я говорил, что мне привезли вещь, что я ждал?
– Да, конечно, душа моя.
– Это древняя реликвия моего рода… вернее, одной из ветвей моего рода. Во время своего последнего путешествия я натолкнулся на очень похожую безделушку. Меня это очень заинтересовало, так как мои пресветлые, – с невыразимым ехидством передразнил он, – родственники все века кичились тем, что все артефакты у них уникальны.
– Эта вещица – артефакт? – заинтересовалась девушка.
– Да, определенно. Но какими бы искусными и премудрыми мои славные родичи ни были, никто так и не разобрался, в чем же его сила и какого гоблина его вообще создавали. Как всегда в таких случаях объявили великой эльфийской реликвией, заперли в самой дальней сокровищнице, боясь даже сдвинуть с места, не то что вынести за пределы леса. Но предыдущая глава дома завещала ее мне.
– Вот ты, наверное, удивился!
– Не то слово, душа моя! Я хоть и знал об этой «превеликой реликвии», но не поручусь, что вспомнил хоть раз после сдачи экзамена по генеалогии.
– Экзамена по генеалогии?!
– Это я так называю. Вернее, я и мои друзья. Я тебя с ними обязательно познакомлю. Нас всех – молодых эльфов – много лет мучили генеалогией, геральдикой, этикетом, историей и прочими «ну просто жизненно необходимыми для молодых эльфов» вещами. Представляешь, каково же было мое удивление, когда Пресветлая завещала Алисию – так эта дрянь называется – мне.
– Разве Алисия – эльфийское имя?
– Нет, конечно.
– Разве великая эльфийская реликвия может носить человеческое женское имя?
– Конечно. Одно из самых распространенных заблуждений то, что большинство артефактов создано эльфами. Это ведь чисто человеческая выдумка – заключить часть силы в неживой предмет. Другое дело, что через пару веков эльфы поняли всю ценность этой идеи. Так вот, тогда я не принял это близко к сердцу: ну, завещала и завещала. Может, пошутила, может, под конец совсем сбрендила, а Пресветлая – да простят меня звезды – всегда была с приветом, а может, ближайшим родичам хотела насолить. И вот недавно мне попалась почти полная копия Алисии.
– А где ты ее обнаружил?
– Да в награб… э-э… на одном из кораблей, – торопливо закончил Т’ьелх под насмешливым взглядом возлюбленной. – Неважно. Я сложил эти две вещицы. Такое впечатление, что это части какой-то одной штуковины, но не два прилегающих куска. А в Златославу я тебя притащил, потому что здесь видел еще одну часть… по крайней мере, очень похожую. Вот будет смеху, если это все – разные вещи, а я полмира облазил в погоне за химерой! – с досадой закончил эльф.
Ива смущенно помолчала, но потом робко спросила:
– А чего ради ты все-таки взялся за это дело? Если это так проблематично? Только ради интереса? В погоне за разгадкой?
– И это тоже. Очень хотелось бы утереть моим высокородным родичам их благородные эльфийские носы. Но в основном из-за моей сестры. Мелкая надумала выходить замуж. Я в принципе не против. Но… над моей семьей висит проклятие… причем настолько жестокое, что можно только позавидовать фантазии его автора. – По лицу Т’ьелха пробежала вполне заметная тень, так что равнодушный тон не обманул знахарку. – Все женщины нашей семьи вот уже несколько поколений несчастливы в браке. Сначала этого никто не замечал. С кем не бывает? Выдали замуж в интересах семьи – какое уж тут счастье! Но времена изменились. Теперь так стараются больше не делать. Девочки наши выходят за любимых. Но какой бы ни была любовь прекрасной, стоит прозвучать брачным обетам, как буквально в течение нескольких месяцев она исчезает. Было бы смешно, если бы не было так трагично. Каково знать, что твоя мать прожила столько веков несчастной, каково видеть, как полны отчаяния глаза родных теток, каково бездействовать, глядя, как в глазах сестер и кузин тускнеет любовь к жизни, каково бояться каждого увлечения дочерей, понимая, что любое из них может поломать им жизнь. То, что это проклятие, давно признали, да ни один чародей не смог его снять. А уж ни на деньги, ни на посулы мы не скупились. Сестра говорит, что сила ее любви справится с проклятием. Может, конечно, и так, да вот что-то мне в это не верится. Я перерыл, как, уверен, многие мужья, отцы, братья до меня, все библиотеки рода, но нашел единственное указание на причину проклятия, только когда заинтересовался Алисией. Надо сказать, что все это вилами на воде писано, но единственная женщина, как утверждают хроники, что как-то относилась к нашему роду и которую звали Алисия, была человеческая волшебница… Странная история… – задумчиво произнес Т’ьелх. – Я отыскал сведения о ней в личном архиве последней Пресветлой, что тоже очень странно. У нас не принято скрывать знания, историю, летописи, даже если честь эльфов, рода или Дома, может пострадать. Знания есть знания. Потомки должны иметь информацию, что напортачили премногоуважаемые предки. Чтобы в случае чего быть в курсе, как справиться с последствиями. Наверное, забвение стало участью этих бумаг потому, что они даже не летопись, а просто записки одного из членов нашего рода – Настрамеаля, имя которого до сих пор табу для нас. Он в свое время такого наворотил, и забвение – это лучшее, на что он может рассчитывать. Нет, конечно, все серьезное, вышедшее из-под его пера, изучено.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});