пусть хоть и частичке бога стулом — это глупо. Я пожелал быть одетым и одежда буквально выросла на мне, будто какое-то растение. Всё-таки в одежде я чувствую себя более уверенным.
— Так про какие ты говорил там ритуалы? — спросил я, от чего Слаанеш закатила глаза.
Мой гость щёлкнул пальцами, и квартира вокруг нас буквально развалилась на кусочки. Мы оказались прямо посреди космоса стоя, наверное, на тонком стеклянном полу.
— Не люблю интерьеры космических кораблей.
— Ой, мама! — крикнул я, хватая Слаанеш за руку, как оказалось, я боюсь высоты. А кто бы не испугался, увидев у себя под ногами бездну космоса?
— Хватит бояться, примитивное ты существо! И веди себя достойно, тебя всё же бог посетил.
— Бог, ты бы вернул меня обратно на Агрипину. Зачем ты меня так пугаешь, что я тебе сделал?
— Вот смертные, жалкие вы существа, — Слаанеш тряхнул рукой, и я отлетел от него словно ничего не весил, — сам виноват. Я занимался своими делами и никого не трогал, вдруг вижу такой фонтан эмоций, будто кого-то в жертву приносят. Пойду, посмотрю, кто это к нам такой красивый и бесстрашный летит. А тут ты.
— Ритуалов не проводил, жертв не приносил, простите за ложный вызов, уважаемый-емая Слааеш. Верните меня домой, ПОЖАЛУСТА.
— Да кто тебя алкоголика держит? Проспишься и вернёшься.
— Вот говорили мне, что от пойла Сэма Гэмджи можно к демонам в варп улететь. Вот пожалуйста, получите, распишитесь.
— Тебе, вообще, очень крупно повезло, что сюда явился именно я, а не мои братья. Ладно, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Эй, парень, хочешь неземных наслаждений?
— А можно встречный вопрос?
— Валяй.
— Корнет, вы женщина?
— Чего? — от такого вопроса бог чрезмерных удовольствий даже присел.
— Меня мама учила, если кто-то предлагает тебе неземные наслаждения, то сначала уточняй пол собеседника, а потом цену.
— Интересное у тебя детство было, — пожал плечами Слаанеш, — Если это так для тебя важно, то любуйся.
Одежда на Слаанеш исчезла, он повернулся ко мне спиной и нагнулся.
— Мать моя конвейер, — воскликнул я от неожиданности, — Не, к такому жизнь меня не готовила.
Под вполне аппетитной женской попкой был полный набор женских и мужских половых органов.
— Ну что, нагляделся? — хмыкнуло Слаанеш.
— Видал я чудеса техники, но такого …
— Что насчёт неземных удовольствий, решился?
— А если я соглашусь, то у меня там всё станет также как и у тебя? Тогда не надо.
— Тьфу, ретроград-консерватор, — Слаанеш даже поморщилось от недовольства, — как хочешь, так и станет.
— Нет. Такой рояль нам не нужен.
— Не хочешь телесных удовольствий, так, может, хочешь талант в чём-нибудь?
— Например?
— Музыку красивую сможешь писать и играть её так, что люди будут заслушиваться и плакать от наслаждения? А хочешь научиться рисовать картины или писать стихи?
— Ну, это таки всё ясно, а шо там по деньгам? — с интонацией старого еврея спросил я, — какова цена таких талантов?
— Нет цены, бери, пользуйся.
«Угу, уже поверил, бесплатный сыр только в мышеловке», — подумал я, а вслух сказал, — Предложение, конечно, заманчивое, но оставьте свои реквизиты я обязательно перезвоню. И подскажите, пожалуйста, где здесь выход.
— Чёрт, только зря промотался, — хмыкнуло Слаанеш и пнуло какую-то звезду. Та яркой искоркой заметалось по тьме космоса, — Полетай клоун.
Я ощутил, что падаю с немыслимой скоростью, невидимый прозрачный пол больше не служим мне опорой.
— А-а-а-а-а, — кричал я, выпуская наружу свой страх.
Глава 11
— Пол, проснись, ты обоссался, — прозвенел в голове колоколом голос Диты.
Вот это уже похоже на настоящее пробуждение после пьянки с оргией. Голова болит, организм сообщает о том, что 5 % позитронного мозга повреждены и нуждаются в реконструкции, а пока этого не произойдёт — позитронный мозг будет болеть. Ещё организм требовал немедленно пополнить запас жидкостей и расходных ресурсов. Ничего себе я вчера покуролесил, если за одну ночь обнулил все расходники. Так, надо встать.
— Уй! — я встал и хорошенько ударился головой о стол. Система тут же сообщила о 6 % повреждения мозга.
— Доброе утро, Дита, — сказал я, выбираясь из-под стола и продирая глаза.
— Утро добрым не бывает, — ответила Дита, — в твоём положении это особенно выразительно получается.
Дита дала мне стакан с чем-то шипучим и прохладным. Я сразу же выпил.
— Ну, как вчера погуляли?
— Не так как ожидали. Сломал ты нам весь девичник, особенно Ло. Она для тебя сюрприз приготовила, а ты даже не дал ей его показать. Слушай, Пол, ты опасный человек, тебе пить нельзя, ты себя не контролируешь.
— О-о-о, как плохо-то, — сказал я, потирая виски, — Я надеюсь, я вчера больше никого не обидел?
— Геру. Он в жизни не простит тебе то, что пропустил такое шоу, из-за твоей гомофобии.
— Что, настолько всё плохо было.
Дита показала пальцем на потолок. Я поднял голову и прочёт размашистую надпись: «Цой жив».
— А как я туда забрался?
— Лучше спроси, кто это убирать будет.
— А что ещё было?
— А ещё, когда Ло-чан разделась, ты запеленал её в простыни, словно младенца, и грозился удочерить. Велел мне покормить ребёнка грудью … Я покормила, — Дита засмеялась, вспоминая подробности прошедшей ночи.
— А потом?
— Я не всё помню. Это какой-то странный алкоголь, что даже киборги от него засыпают. Позитронный мозг вообще не должен спать, однако мы вчера все уснули, когда напились, правда, не до такой степени как ты.
— Не отвлекайся.
— А, да, ещё ты читал стихи Клео и сказал, что хочешь на ней жениться немедленно. Долго ломился в бронеплиты, когда получил согласие — не желал откладывать свадьбу.
— Так дальше?
— Потом ты подарил Нэнси Клео, как свадебный подарок, а Геру, какой-то Хэльге, мотивируя это тем, что только она способна сделать из него настоящего мужчину.
— Ой, как неудобно. Надеюсь, вы меня не восприняли серьёзно.
— Ну, естественно. Больше я сама ничего не помню, уснула.
— А где все?
— Опохмелились и на работу пошли. Ты забыл? У Ло и Клео утренние уроки со своими подпеченными.
— А ты почему не на своём рабочем месте?
— Ну, должен же был тебе кто-то помочь в себя прийти и потом, мои подпеченные тихие, с ними сексботы прислуги справляются.
— А-а, — одобрительно сказал я. Всё-таки заботливые у меня соратники.
— Новая одежда в ванной, завтрак будет через десять минут. А вот это тебе, не потеряй, — Дита протянула мне красную ленточку.
— Что это?
— Это лента неприкасаемых. Те, кто будут склонять к интиму неприкасаемых с помощью талонов попадут в карцер на неделю.
— Ого! Строго.
— Как видишь, никто вчера твои просьбы не игнорировал. Так что,