– Мистер Рэйвенс, простите, я не успела вас поблагодарить…
– Ничего страшного, – рассеянно отмахнулся он, встревоженно озираясь.
– Вы чем-то взволнованы? Что случилось?
– Моя дочь… мы с ней разминулись.
– О боже! Где она вас ждала?
– Вон там. – Люк махнул в направлении кресла у окна, где уже сидел очередной усталый турист. – Она по своей воле отсюда не ушла бы…
– А где ваша жена? Может быть, мы с ней…
– Я вдовец, – отрывисто сказал он. – Мы с Дженни путешествуем вдвоем. Простите, я, пожалуй, сделаю официальное заявление в полицию. Понимаете, ей всего четырнадцать, и…
– Да-да, конечно. Позвольте, я помогу. Вы в дамской комнате справлялись?
– Нет, – вздохнул он.
– Тогда подождите, – сочувственно кивнула она. – Дайте мне пару минут и не волнуйтесь, мы ее обязательно найдем.
Люк, охваченный отчаянием и страхом, не смог даже улыбнуться в ответ.
Глава 20
Джейн оглянулась на красавца-француза и вспомнила бабушкины слова: «Никогда не вступай в разговор с людьми, пока трижды с ними не встретишься». Интересно, подумала она, если трижды столкнуться с одним и тем же человеком в течение часа, считается это за три встречи? Люк Рэйвенс, человек с интересным именем, оказался весьма привлекательной личностью. В нем была какая-то загадка. Джейн ощутила это сразу, как только они столкнулись у входа, и потом, когда встретились взглядами в фойе. Отец Джейн любил утверждать, что «люди – набор химических элементов и молекул, вступающих в реакцию друг с другом».
Она ступила на эскалатор, запретив себе искать незнакомца взглядом, но невольно посмотрела в его сторону и обнаружила, что он за ней тоже наблюдает. Между ними произошло нечто таинственное и неощутимое, неподвластное бабушкиному правилу трех встреч. Джейн, в отличие от бабушки, верила в судьбу.
В ярко-голубых глазах Люка таилась непонятная печаль. Джейн приехала в Париж не за интрижкой и вообще не думала о мужчинах, однако в жизни часто случается именно то, чего меньше всего ожидаешь. «Это судьба», – сказала себе Джейн и толкнула дверь в дамскую комнату, где женщины негромко переговаривались между собой, поправляли прически или подкрашивали губы. Джейн мельком взглянула в зеркало и с удовлетворением отметила, что с ее прической все в порядке.
– Простите, кто видел здесь четырнадцатилетнюю девочку? – громко спросила она.
К умывальнику протиснулась пожилая женщина с пышной прической в стиле Жаклин Кеннеди. «Наверное, американка», – подумала Джейн.
– Там последняя кабинка уже давно занята, – заметила американка.
Джейн поблагодарила ее, решительно направилась к кабинке и постучала в дверь.
– Дженни? Ты здесь, Дженни? – мягко спросила Джейн.
– Кто это? – прозвучал дрожащий голосок.
Джейн с облегчением вздохнула.
– Дженни, это ты?
– Да, – чуть слышно ответила девочка.
– Меня зовут Джейн. Тебя отец в зале дожидается, нервничает.
– Да, я знаю. Простите, пожалуйста. – Из-за закрытой двери донесся сдавленный всхлип.
– Дженни, что случилось? – встревоженно спросила Джейн.
– Не знаю…
Джейн растерянно заморгала и снова постучала в дверь.
– Дженни, не бойся, я знакома с твоим отцом. Он меня попросил тебя найти. Открой, пожалуйста.
Замок щелкнул, и дверь чуть приотворилась. Джейн ожидала увидеть длинноногую блондинку в белых носочках и туфельках с пряжками, но за дверью стояла миниатюрная брюнетка с фиалковыми глазами в распашном жакетике, мини-юбке и ярких лосинах. Девочка походила на юную Элизабет Тейлор, но испуганные глаза покраснели и распухли, а на щеках виднелись следы слез.
– Здравствуй, – ласково сказала Джейн.
Дженни что-то неразборчиво пробормотала.
Джейн вошла в кабинку и закрыла за собой дверь.
– Что происходит? Тебя кто-то напугал?
– У меня кровь идет… – смущенно призналась девочка.
– Господи, – вздохнула Джейн, немедленно догадавшись, в чем причина. – Первый раз?
Дженни кивнула.
– Не волнуйся, солнышко. Со всеми женщинами такое случается.
– Ага, я знаю, – всхлипнула Дженни. – Но мне никто не объяснял…
– С непривычки страшно, конечно, но пугаться нечего. На самом деле надо радоваться. Так что не плачь и не волнуйся.
– У меня мама умерла, мы с ней об этом никогда не разговаривали, только с подружками в школе…
– Знаешь, давай мы с тобой сейчас сходим в аптеку, а потом я отвечу на все твои вопросы, – предложила Джейн. – Согласна?
Дженни кивнула. Джейн велела ей умыться и привести себя в порядок, а сама вышла в фойе, где ждал обеспокоенный Люк.
– Все в порядке, нашлась ваша дочка, – сказала она, машинально беря Люка за руку и сочувственно глядя на него. – Не волнуйтесь вы так, просто у нас небольшой кризис. Я вам попозже все объясню.
Охранники, стоявшие рядом с Люком, облегченно вздохнули и отошли.
– Дженни в дамской комнате? – переспросил он, не отводя глаз от Джейн.
– Люк, прошу вас, прежде чем что-либо предпринимать, выслушайте меня внимательно. Конечно, это не мое дело, но я прекрасно понимаю состояние Дженни. Меня это тоже в свое время напугало.
– Что напугало? Что произошло? – встревожился он.
Джейн пристально посмотрела на него и сжала ему пальцы.
– Ничего страшного не случилось, Дженни нужно побыть в женском обществе. Для девушки это очень важно… – Она смущенно отвела глаза. – Простите, Дженни мне сказала, что мать не успела обсудить с ней некоторые темы, и девочке сейчас не по себе.
Люк ошеломленно уставился на собеседницу, не зная, что ответить.
– Не ругайте ее, пожалуйста, – продолжила Джейн. – Она просто не знала, что делать.
Тут Люк заметил Дженни, выходящую из дамской комнаты, радостно бросился навстречу дочери и схватил ее в объятия. Джейн втайне признала, что отпустила его руку с неясным сожалением. Люк крепко прижимал дочь к себе. Джейн вспомнила, как ее отец когда-то с такой же любовью обнимал ее. От него пахло твидом и трубочным табаком, шерстяной пиджак царапал нежную кожу щек… Джейн исполнилось четырнадцать лет, они жили в Лондоне. Когда началась война, их с братом отправили в Шотландию, к родственникам, а отец ушел на фронт.
Люк и Дженни повернулись к Джейн.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она у Дженни.
– Неважно, – со вздохом призналась девочка.
– Ну, пойдем, – сказала Джейн. – Поздравляю с вступлением в новую, взрослую жизнь.
Дженни выпила обезболивающую таблетку и улеглась в постель, прижав к животу резиновую грелку с теплой водой.