Читать интересную книгу Расширение прав и возможностей женщин в России - Джули Хеммент

ей рукопись своей книги. Как и раньше, мы сидели на кухне и пили чай. Несмотря на участие спонсоров в совместных проектах, ее квартира мало изменилась. Валентина и ее соседи по-прежнему ждали давно обещанный капитальный ремонт, подведение горячей воды и замену труб. Валентина читала написанное мной о ее пути за последнее десятилетие, кивала и иногда вставляла ремарки. Валентина согласилась с тем, что стала профессионалкой, но ей все так же было интересно то, что она называла термином «репутационная» работа (или работой на репутацию). Активистки «Женского света» больше не собирались вместе, этот проект ушел на второй план, его затмили другие проекты Валентины и ее коллег. Но Валентина продолжала участвовать в добровольной общественной работе, развивая иные проекты, к примеру, Вечернюю школу гендерных исследований, с использованием материальной поддержки фондов. «Благотворительные организации платят хорошо, что позволяет нам продолжать занятия в нашей Вечерней школе – отчасти профессиональной, а отчасти – добровольной, – объясняла она. – Этот проект похож на мост, объединяющий профессиональную и добровольную общественную работу».

Валентина не жалела об окончании работы «Женского света».

Сейчас в группе уже нет смысла, – говорила Валентина, – люди не будут приходить, если мы будем встречаться раз или два в неделю, как раньше, у них слишком много дел. Кроме того, в наше время существует множество различных площадок для взаимодействия и самовыражения. Они коренным образом отличаются от тех, что были всего несколько лет назад. Сейчас существуют различные ТВ-шоу, журналисты постоянно интервьюируют людей на улицах. Мне это может не нравиться, но такова жизнь.

Валентина улыбнулась и повторила свою мысль: «Важно, чтобы организация была гибкой и менялась с течением времени, иначе она нежизнеспособна и умрет, как умерла КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза)».

Раньше Валентина была перегружена работой, а теперь она могла сосредоточиться на узком круге занятий и развивать те проекты, которые были наиболее ей интересны, – ее собственная преподавательская деятельность и передача знаний, воспитание нового поколения женщин-ученых и активисток, которое придет ей на смену. Она взращивала следующее поколение, предоставляя им широкий спектр возможностей – от приглашений на семинары до возможности отвезти бумаги в Москву или в другие города. Валентина говорила мне, что мечтает о создании своего собственного фонда для поддержки молодых женщин-ученых. «В этом смысле я стала профессионалкой, но идея “Женского света” живет. Дух организации поддерживает и вдохновляет нас в текущих проектах».

Наш новый проект направлен на изучение этих общественных инициатив, осуществляемых при поддержке университетского, негосударственного и организационного сотрудничества. Мы приступаем к новому совместному проекту. Вовлекая студентов в общественные проекты, мы будем исследовать моду на поощрение добровольческих инициатив и на «служение» среди молодежи, на связь этих явлений с сокращением расходов в структурах социального обеспечения. Мы участвуем в подобных проектах, выступая с различных позиций, и пытаемся преодолеть пропасть между преподаванием и полевыми исследованиями, теорией и практикой.

Тем летом мы также встретились с Октябриной. Я рассказала ей о моей книге и новом проекте, а она посвятила меня в драму закрытия кризисного центра.

Пока Октябрина готовила рыбу из местного магазинчика нам на ужин, а ее дочь нарезала салат, я листала фотоальбомы, которые положила передо мной Октябрина. В них находилась подборка фотографий, любовно собранная после закрытия кризисного центра. С улыбкой я смотрела на фотографии нашего подготовительного проекта 1998 года – на нашу первую поездку в Псков, на летний семинар на даче Валентины и на путешествия Октябрины за границу – в Лондон, Рим и Монголию. Октябрина относилась ко всему философски – ее на удивление мало опечалили события, которые, по крайней мере временно, отдалили ее от исполнения собственной мечты и отбросили на несколько лет назад. Она, конечно же, была рада освободиться от лишних забот. Как и раньше, она зарабатывала на жизнь гирудотерапией в арендованном кабинете местной больницы. Я не понимала, как она могла выживать на свою крохотную зарплату. Октябрина и ее муж все еще жили в коммуналке, но уже в двух комнатах. Им удалось выкупить вторую комнату у молодого человека, у которого они раньше ее снимали. Такое расширение жизненного пространства позволило им развернуться, расставить свои вещи так, как им было удобно. Октябрина и ее муж обустроили и перекрасили общие помещения – кухню и ванную. На подоконниках они поставили цветы, и квартира стала выглядеть светлее, чище и уютнее. Они надеялись однажды выкупить и третью комнату. Несмотря на сложную жизненную ситуацию, она рассказывала не о потерях, а о своих достижениях и планах. Октябрина утверждала, что ее группа была на пороге великих свершений. Губернатор хотел расширить спектр услуг Центра. Когда дума (городское правительство) начала требовать арендную плату, мэр помог Октябрине решить эту проблему, временно переместив Центр в помещения детского сада. А сам искал более подходящее постоянное помещение. Октябрина подружилась с ним, а мэр узнал, что она не только просительница, но и целительница. У мэра было заболевание сердца, и Октябрина ставила ему пиявки в последние месяцы его жизни. Между ними возникло чувство глубокого взаимного уважения. После смерти мэра кризисный центр потерял поддержку местных властей. До самого закрытия Октябрина пыталась воплотить свое ви́дение и отвергала требования местных спонсоров поднять плату за консультации. Один политик даже предложил Октябрине открыть службу секса по телефону для поддержки горячей линии помощи пострадавшим от домашнего и сексуального насилия! Октябрина не потеряла надежды на повторное открытие кризисного центра. И действительно, они с Валентиной обсуждали временное решение о восстановлении горячей линии в Центре женской истории и гендерных исследований, но Октябрина настаивала на том, что в следующий раз сделает все по-другому и превратит этот проект в «многофункциональный центр», который мог бы заниматься более широкими вопросами женского здоровья и психологии.

За неделю мы с Октябриной посетили ряд мероприятий. Мы сходили на несколько встреч группы «Открытый мир», неформального сообщества, созданного выпускниками американской НПО-программы, в рамках которой российские госслужащие учились в США. Среди прошедших эту программу были член городского парламента, журналист и бывший директор «Открытого института» Сороса. Они собирались каждую неделю в компьютерном классе университета, ели сладости, пили коньяк и размышляли о будущих проектах. За день до моего отъезда из Твери Октябрина и я пошли в гости к ее бывшей коллеге по кризисному центру Юлии. Она была волонтеркой в Центре, пока училась на юриста. Мне кажется, что Октябрина предложила мне пойти в гости к Юлии отчасти для того, чтобы убедить меня в том, что их работа не была напрасной, а отчасти для того, чтобы дать мне поддержку в новом коллаборативном проекте, который я разрабатывала. Юлия и Октябрина много говорили о той пользе, которую принес кризисный центр и их работа, об опыте взаимодействия в «женском коллективе». «Этот проект помог нам найти свой путь и место в жизни, дал нам стимул стать независимыми и почувствовать уважение к себе. Это был проект самообразования».

Эпилог

Что нового произошло в упомянутых в книге проектах и организациях

Джули Хеммент, Валентина Успенская

Амхерст и Тверь, октябрь 2021 года

Некоторые организации, описанные в этой книге, все еще существуют, хотя на их работу, безусловно, повлияла пандемия COVID-19. Российская сеть кризисных центров оказалась одной из наиболее устойчивых независимых женских организаций эпохи 90-х. В нулевые некоторые кризисные центры официально зарегистрировались как НПО. Центры российских гендерных исследований постигла печальная участь. Большинство закрылось, когда иностранные