Милтон очень серьезно посмотрел на нее и произнес:
— Право, мадам, как вы мудры! Не подобает дамам идти одним, и я хочу умолять вас позволить мне сопровождать вас.
— О, но, мистер Хемминг, я не могу этого допустить. Наше знакомство такое краткое.
— Но, мадам, мы с вами должны позаботиться о том, чтобы с юными леди не случилось ничего плохого.
Он бросил на меня озорной взгляд.
Однако мисс Картрайт, как я с удивлением заметила, была совершенно очарована им. Это поразило меня. Я полагала, что подобная смелость, такая дерзкая мужественность не могла найти отклика в сердце старой девы. Ничего подобного. Мисс Картрайт считала Милтона тем, что называется «настоящий мужчина», и уважала его за это.
Она немного поколебалась, однако перед Милтоном трудно было устоять.
— Ну, что ж, мистер Хемминг, если мы оба пойдем…
— Предоставьте это мне. Я покажу вам остров. Для первой стоянки это просто идеальное место. Он так красив. И всегда был моим любимым портом. А теперь мое восхищение будет кому разделить.
Это был счастливый день. Милтон взял на себя заботу о нас, был так любезен с мисс Картрайт и следил прежде всего за ее удобствами, что она сдалась и, по-моему, даже радовалась его обществу.
Милтон нанял тележку, запряженную быками, и мы покатались по городу. Мы отправились на рынок полюбоваться выставленными там на продажу прекрасными цветами, исследовали собор из темно-красного камня, проехали мимо дворца губернатора, старой крепости Сан-Лоренсу и дальше — к старому францисканскому монастырю, где цвели прекрасные сады.
Милтон Хемминг хотел взглянуть на сахарный тростник, росший здесь в изобилии. И мы поехали за город.
Он говорил со знанием дела и многое поведал нам о производстве сахара и о том, как сок из растений перерабатывается на мельницах и в бойлерных. Мне даже захотелось из-за его рассказов посмотреть на его остров.
— Тростник был завезен сюда с Сицилии, Кипра и Крита в пятнадцатом веке и стал в это время основной отраслью промышленности острова. Сейчас он знаменит своим вином. Кто не слышал о мадере? Знаете что, мисс Картрайт, я собираюсь позволить себе некоторые вольности. Можно?
— О, мистер Хемминг, — со смехом отозвалась мисс Картрайт. — Если вы настаиваете, как я могу противостоять вам?
— Я, разумеется, буду следовать вашим указаниям. Однако я собирался сообщить, что здесь у меня есть хороший друг. Он держит винные погреба. Он был бы рад показать вам, как делается и хранится вино. И может даже пригласить вас выпить стаканчик.
— О Боже, мистер Хемминг, это же совершенно неприлично.
— У вас ведь есть защитник, мисс Картрайт, так что вам нечего бояться.
Мы оставили тележку рядом с виноградником и отправились в подвал, где были встречены смуглым мужчиной в кожаном переднике, очень быстро говорившим по-португальски. Время от времени он переходил на ломаный английский. И явно был рад видеть Милтона Хемминга.
Обойдя подвалы, мы получили приглашение сесть на стулья в форме бочек. Стулья стояли у круглого стола, куда нам принесли стаканы мадеры.
Вино было восхитительным. Возможно, под его влиянием Фелисити разговорилась. Она явно наслаждалась нашей прогулкой, сказала, что совершенно очарована островом и хотела бы провести здесь некоторое время.
— Ах, но ведь это задержит ваш приезд в Австралию, — заметил Милтон Хемминг. — А я уверен, вы сгораете от нетерпения, желая туда добраться.
Мгновенное замешательство Фелисити сказало мне — и, уверена, Милтону Хеммингу тоже — многое. Теперь я знала тайну Фелисити. Перед нами была очень испуганная молодая женщина, и чем ближе становилась ее новая жизнь, тем больше она сомневалась, не допустила ли ошибки.
— О да… да, конечно, — отозвалась Фелисити, слишком пылко для того, чтобы ее слова звучали убедительно. Однако я не могла забыть затравленного взгляда ее глаз.
— Где находится его плантация? — спросил Милтон Хемминг.
— В нескольких милях от Сиднея.
— А как называется? Возможно, я знаю ее.
— Грэнвилл. Это фамилия моего жениха. И плантация названа в его честь.
— Уильям Грэнвилл? — голос Милтона Хемминга звучал довольно мрачно.
— Да. Я еду к нему.
— Вы с ним знакомы? — спросила я.
— Можно сказать, шапочное знакомство. Я примерно раз в месяц приезжаю в Сидней. А там в отеле встречаешься со скотоводами и людьми из округи. Мне доводилось встречаться с ним.
— Какое странное совпадение, — вставила мисс Картрайт.
— Вовсе нет, — ответил Милтон Хемминг. — Видите ли, у нас все не так, как в Лондоне. И население Австралии намного меньше населения Лондона, Бирмингема и Манчестера, да и любого большого города. Австралия мало заселена. Люди приезжают много миль и все собираются в одном отеле. Не так уже странно, что встречаешься со многими.
— Да, конечно, — согласилась я.
Однако у меня появилось какое-то тревожное чувство.
Мисс Картрайт уговорили попробовать еще стаканчик, и после него она стала много смеяться.
Мы вернулись на корабль.
Тревожное чувство не улеглось. Я была уверена, что Милтону Хеммингу что-то известно об Уильяме Грэнвилле, и что он что-то скрыл, ибо то, что он знал, было не слишком приятным.
Я решила, оставшись с Милтоном наедине, напрямую спросить его. Лучше уж узнать самое худшее сразу. У меня появилось какое-то покровительственное отношение к Фелисити. Из-за ее беспомощности мне хотелось оберегать ее, и я знала, что если уж есть нечто такое, чего мы не ожидали, мы должны узнать об этом.
Подстеречь Милтона было делом нетрудным.
— Мне бы хотелось поговорить с вами… где-нибудь в таком месте, где мы будем одни, — попросила я. Милтон удивленно поднял брови и отозвался:
— Я, разумеется, буду счастлив.
Мы отыскали уединенное местечко и уселись.
— Дело не в том, что вы сказали, а в том, как вы это сказали, — начала я. — Я имею в виду разговор на винодельческой ферме, когда было упомянуто имя Уильяма Грэнвилла. Вы ведь что-то знаете про него, да?
— Я знаю его совсем мало.
— Но что именно вам известно о нем?
— Что у него поместье неподалеку от Сиднея.
— Это мы все знаем. А что особенного вы о нем знаете?
— А что вам угодно знать? Рост? Цвет глаз? Волос?
— Вы легкомысленно себя ведете. Мисс Дерринг собирается за него замуж. Если что-то неладно, по-моему, мы должны быть к этому готовы. Пожалуйста, скажите мне.
— А что вы станете делать с тем, что сочтете неладным?
— Расскажу Фелисити. Мы можем решить…
— Человек должен быть всегда осторожен, высказывая свое мнение о ближних. Он ведь может и ошибаться.
— Тогда почему вы сказали?..
— Дорогая мисс Эннэлис, я ничего не говорил.