— Нет… нет, спасибо. Мне, по‑видимому, лучше всего лечь сейчас в постель. — Она сделала последний глоток и отнесла свою чашку в раковину. Свежий воздух и поездка на санях, видно, переутомили меня.
Она с натянутой улыбкой быстро попрощалась и чуть не бегом поспешила в свою комнату, которая становилась ее единственным убежищем в этом доме, живущем ожиданием Рождества.
Оказавшись у себя, Джулия наполнила ванну горячей водой и улеглась в нее, расслабляясь по мере того, как теплая вода снимала напряжение с ее мышц. Но голова ее лихорадочно работала. Что это ей взбрело думать об ощущениях после поцелуя с Крисом? Как такое вообще могло прийти в голову? Откуда такая напасть?
Джулия вздохнула. Наверное, она не слукавила, сказав Крису, что свежий воздух ее утомил. Она действительно устала. Устала от воспоминаний о прошлом и от дум о пустом будущем.
Джулия вновь вздохнула, тяжело, устало, и глаза ее сомкнулись.
Спустя некоторое время она проснулась в остывшей ванне. Ей было холодно, тело ныло от лежания в неудобной позе. Она встала, вытерлась и с удовольствием скользнула в ночную рубашку и халат, довольная тем, что теперь может пользоваться своими собственными вещами.
Большую часть дня она потратила на то, что распаковывала чемодан, и сейчас, выбрав одну из привезенных с собой книг в дешевом издании они должны были помочь ей скоротать время в хижине Кейт, — улеглась с ней на кровать.
Непродолжительная дремота в ванне все же освежила ее настолько, что желания спать как не бывало.
Она раскрыла книгу и попыталась сосредоточиться на том, что читала, но ей мешали доносившиеся снизу звуки. Они поднимались по лестнице и достигали ее слуха, вызывая желание узнать, почему там внизу такое веселье.
Джулия долго сопротивлялась этому побуждению, но все же не выдержала, захлопнула книгу и встала с кровати. Странное дело — все в ней противилось тому, чтобы сойти вниз, но и не сойти она не могла. В конце концов она открыла дверь и вышла на площадку, где моментально окунулась в атмосферу оживления, царившую в зале.
В намерения Джулии не входило спускаться вниз, она собиралась лишь одним глазком взглянуть, что там происходит, и быстро вернуться назад, но смех звучал так заразительно! Пока она мешкала в раздумье у верхней ступеньки лестницы, Крис заметил ее и быстро разрешил ее сомнения.
— Спускайтесь к нам, Джулия! — закричал он. Нам позарез нужен беспристрастный зритель.
— Не зритель, а судья, — поправил его Док. Мейбл воображает, что она единственная из нас знает, как правильно наряжать елку.
— Вы, верно, собаку съели на своей медицине, не мне вас учить, какое лекарство какому больному животному давать, а вот в елочных украшениях вы не разбираетесь, — заявила старику Мейбл.
Джулия безропотно подчинилась Крису, усадившему ее на удобный мягкий стул рядом с елкой, и он же попытался примирить спорящих.
— Ну‑ну, все прекрасно, — приговаривал Крис. Гирлянды лампочек мы уже натянули, а это как‑никак самая трудная часть работы.
Крис взобрался на самый верх стремянки и принялся развешивать игрушки на вершине огромного дерева. Мейбл украшала его нижнюю часть, но то и дело отрывалась от своего занятия, отступала на шаг‑другой в сторону и критиковала действия Криса, как если бы она обладала безупречным художественным вкусом.
— Слишком много красного рядом! — восклицала Мейбл, подбоченившись и придирчивым оком окидывая елку. — Может, на эту ветку подвесить что‑нибудь синее? Но тогда будет сплошная синева.
— Ах, Мейбл, надо исходить из того, игрушками какого цвета мы располагаем, — отвечал Крис, демонстрируя бесконечное терпение.
— А подвесь‑ка рядом один из серебряных колокольчиков.
Крис выполнял все ее рекомендации, и Мейбл, довольная, что‑то бормотала себе под нос.
Наблюдая, как обитатели «Северного полюса» наряжают елку, Джулия не могла не вспомнить, что они с Ливви тоже любили это занятие, хотя елка у них была искусственная.
Для них рождественские торжества начинались в День благодарения. Они вынимали елку из кладовой и, поужинав неизменной фаршированной индейкой домашнего приготовления, весь вечер занимались ее украшением.
Действовали они примерно так же, как Крис и Мейбл. Джулия колдовала вокруг верхних веток, Ливви — вокруг нижних, до которых дотягивались ее ручки.
— Погляди, мамочка, погляди! — просила Ливви после каждой повешенной игрушки, и Джулия покорно отступала назад и, всплеснув руками, восхищалась работой дочурки.
Вставший перед глазами Джулии яркий, живой образ девочки повлек за собой другие воспоминания, они в свою очередь вызвали следующие… Вот Ливви, сдвинув от усердия бровки, поет гимн «Тихая ночь». А вот Ливви, нацепив на головку блестящую мишуру, заявляет, что она сама и есть рождественская елочка. Ливви, свернувшаяся калачиком на диване рядом с Джулией в их гостиной, неотрывно любуется елкой, и ее огни отражаются в ее больших карих глазах… «Еще чуть‑чуть, мамочка», просит она, когда наступает час отхода ко сну, и не было случая, чтобы Джулия ей отказала в этом «чуть‑чуть».
Джулия лелеет эти драгоценные для нее видения, ей хотелось бы, чтобы они никогда не покидали ее, они ей необходимы как защита от теперешней жестокой действительности. От них исходят любовь и тепло.
— Джулия, вы хорошо себя чувствуете?
Она слышит голос Криса словно издалека. И вскидывает голову, недовольная тем, что ей помешали, но, вспомнив, где находится, собирается с мыслями и озирается вокруг. Крис стоит высоко вверху на стремянке, в руках у него красивый бело‑серебряный ангел.
— Да… хорошо. — Но в действительности ничего хорошего нет. Острая боль пронзает ее сердце, страшная холодная боль утраты, ее неотступная одинокая спутница. Джулия встала, чуть ли не сгибаясь под тяжестью горя. — Я… я пойду. — Почти не замечая удивления присутствующих, она взбежала по лестнице к себе в комнату. Крис звал ее, но она не откликнулась и ни на миг не остановилась в своем стремительном бегстве — так велика была ее потребность остаться наедине со своим несчастьем, хотя она прекрасно знала, что предаваться воспоминаниям опасно: неизбежное возвращение из прошлого в настоящее только усугубляет страдания.
Джулии, однако, недолго удалось побыть одной.
Оглянувшись на звук отворяемой двери, она увидела на пороге комнаты Криса.
— Джулия, вы в порядке? — (Она лишь кивнула в ответ, боясь, что разрыдается, если произнесет хоть слово.) — Но я в этом не совсем уверен, — возразил Крис и еще на шаг приблизился к Джулии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});