Ее глаза распахнулись.
— Какую историю?
Он снова прикоснулся к ее волосам, не смог удержаться.
— Историю своей боли.
* * *
Когда Рио седа на кровать рядом с Люком, казался чистым безумием тот факт, что она еле держит себя в руках. Учитывая все, что произошло за последние… сколько лет, пять? Двадцать пять? Сто? И сейчас, после того, как ее сбила машина, потом похитили, пытались убить, а после увезли к наркоторговцам, которых она пыталась накрыть, она теряла самообладание?
Но что — то случилось, когда Люк очнулся и посмотрел на нее. Когда пил свою газировку. Потом попросил еще одну банку. Человечный характер его страданий и выздоровления заставил ее забыть о том, что, будучи копом и преступником, они стояли по разные стороны баррикад. Они были просто двумя людьми, угодившими в страшный замес, пытающимися выжить, и она была рада, что он не…
— Я думала, что ты умрешь, — выпалила Рио.
Когда она резко накрыла рот рукой, Люк к ее облегчению рассмеялся.
— Я тоже.
Кивнув, она опустила руку и посмотрела на его… экстраординарный… обнаженный торс. И его плечи. И его…
Ух, этот пресс был словно гранитным.
— Доверься мне, Рио, — прошептал он. Потом пожал плечами. — И, слушай, если ты беспокоишься о сохранении тайны, ну кому я что расскажу? Я же гребаный наркоторговец, я связан этой жизнью и никуда от нее не денусь. У меня нет семьи, нет друзей, не с кем общаться. Я никто. Я черная никому не нужная дыра.
— Не говори так. — Она вытерла глаза, которые снова наполнились слезами. — Как ты можешь такое говорить…
— Это правда и нет ничего плохого в том, чтобы признавать правду. Это облегчит тебе душу, когда попадешь в ад. — Люк вскинул палец вверх. — Поверь мне.
— В чем твоя правда? — спросила она.
— Я только что сказал.
Рио покачала головой.
— Ты не черная дыра. Я могу это доказать.
Он тихо рассмеялся.
— Если уравнение длинное, то я сразу сдаюсь. Я не дружу с цифрами.
— Я тоже. Плохо с математикой.
В последовавшей тишине, она рассматривала Люка вблизи… зная, что запомнит его. Она хотела удержать в памяти его черты до конца своей жизни, все от его светло коричневых волос, вьющихся на лбу, приоткрытых сейчас губ, до полуприкрытых глаз, чей цвет стал, казалось, еще темнее.
Было много причин держать в уме тот факт, что она полицейский, а он член в преступной организации, и никогда им не суждено быть вместе.
Тем более любить друг друга.
Тем более взаимно.
И все же Рио протянула руку через разделяющее их расстояние… и та еле заметно дрожала, когда ее пальцы соприкоснулись с кожей в районе его сердца. Кожа Люка была теплой, но не такой, какой она была, когда Рио пыталась разбудить его, проверяя, жив ли мужчина. Тогда у Люка был жар, но сейчас он прошел.
— Я чувствую тебя, — прошептала Рио. — И значит, ты существуешь… ты не ничто.
Люк посмотрел на ее ладонь на своей груди, словно не мог понять, что она там делает… или не верил своим глазам. В последовавшем молчании, Рио думала обо всем, что он мог бы сделать прямо сейчас: Люк мог поцеловать ее, мог отстраниться, мог пошутить, чтобы снизить градус напряжения, охватившего ее и, казалось, вцепившегося в него.
Вместо этого он закрыл глаза. И накрыл ее руку своей.
— О чем ты думаешь? — спросила она. — С закрытыми глазами.
— Впервые за долгое — долгое время я не чувствую боли в центре груди.
Глава 42
Когда Люкан наконец открыл глаза, он обнаружил, что Рио лежит, изогнувшись всем телом в его сторону, а ее лицо направлено на него. С их руками, сцепленными в замок поверх его сердца, с мягкой тишиной между ними, он сделал глубокий вдох, гадая, как объяснить важность этого момента.
С другой стороны, он сомневался, что хочет, чтобы Рио осознавала важность происходящего.
Но как волк, изгнанный из своего клана, он очень долго жил в этом мире как сирота. Но сейчас, с Рио? Он чувствовал… будто обрел семью.
— Хотела бы я… — прошептала Рио.
— Что? Чего ты хочешь?
Рио отстранилась и к несчастью забрала ладонь. Когда она перевела взгляд, Люкан понял, что она погрузилась в свои мысли… И ему стало не хватать их прикосновения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мне ненавистна сама мысль, что тебе может быть больно. — Она покачала головой. — Я всем сочувствую, на самом деле, Такая вот я тряпка.
— У тебя доброе сердце. Разве это плохо?
— Все немного сложнее.
— Я так не думаю.
— Кто бросил тебя? — выпалила Рио. — Кто тот человек, заставивший тебя думать, что ты недостоин?
Что на это ответить. Что он мог сказать?
— Их было несколько. На самом деле, это была моя семья.
Рио склонила голову вбок.
— Что они сделали?
— Отправили меня сюда. — Когда Рио, казалось, была сбита с толку, он пнул себя мысленно под зад за то, что забыл, что она просто ничего не знает, не может этого знать.
— Я оказался в этой сфере из — за них. Длинная история. Просто знай… я бы не стал заниматься тем, чем занимаюсь сейчас, будь у меня такая возможность. Я бы не оказался в этом мире, в котором живу уже столько лет.
Когда она открыла рот, Люкан вскинул руку.
— Не хочу тебя обидеть. Я не осуждаю тебя или кого бы то ни было за то, как люди зарабатывают на жизнь. Я не в том положении, чтобы критиковать.
Рио напряженно улыбнулась.
— Забавно. Ты бы не выбрал такую жизнь, и я… я бы тоже не выбрала, по стольким причинам.
— Расскажи мне.
— Ты не поймешь. — Рил опустилась на кровать и уперлась взглядом в потолок. Потом слова посыпались из нее потоком: — Мой брат, Луис, умер от передоза в шестнадцать лет. Его нашла я. Я была на два года старше.
Люкан покачал головой.
— Рио, мне так жаль. Это ужасно…
— Но катастрофа на этом не закончилась. Моя мама запила после его смерти. Запойно. У нее отказала печень через два года, ее посадили на диализ, а шесть месяцев спустя она умерла. Мы были не очень близки. Что до папы, то он уехал из города сразу после похорон Луиса. Просто взял и уехал. Без понятия, где он был все эти годы, пусть так и остается, порой, если я найду его, знаешь, что я думаю?
— Подожди… он бросил свою пару… свою жену, то есть? И тебя?
— На нем висел долг, который он не мог покрыть. Перед опасными людьми. Он либо уезжает, либо ставит под угрозу меня и маму. — Рил посмотрела на него с жесткостью во взгляде. — Но его никто не искал, вероятно, это была ложь… наверное, мама сама себя убедила в этом, так было проще. Я не знаю.
Спустя мгновение она накрыла лицо руками, и Люкан прикоснулся к ее колену…
— Значит, у тебя тоже нет семьи.
— Это правда, я одна. Ничего страшного.
— Ты больше не одна.
Опуская руки, она посмотрела на него.
— Люк, ты не хочешь меня. На самом деле, не хочешь.
Он рассмеялся.
— Черта с два.
Рио покраснела так, что член буквально встал колом.
— Я не это имела в виду.
— Рио, я не твой брат. Ты не обязана опекать меня и не обязана спасать.
— Дело не в нем.
— Нет, думаю, что в нем. Думаю, ты пытаешься спасать всех в пределах своих возможностей, потому что не смогла помочь ему. — Люкан снова покачал головой. — Я просто не понимаю, почему ты не бросишь эту деятельность. Не понимаю твою логику. Если наркотики убили твоего брата, почему ты этим занимаешься?
Она устремила глаза в потолок.
— Люк, здесь все сложно.
Люкан мог лишь кивнуть. Он чувствовал, что она что — то скрывает, но учитывая, сколько он сам замалчивал? Он не станет винить ее в скрытности.
— Я больше не хочу говорить, — сказала она, отстраняясь.
— Рио, я тебя не осуждаю. Хочу, чтобы ты знала. Детали не важны для меня, как и решения, которые ты принимаешь. Тебе с этим жить, и видит Бог, жизнь порой ставит нас в безвыходные ситуации.
Рио нахмурилась и принялась рассматривать свой маникюр, которого фактически не было.
— Ты сказал, что семья заставляет тебя заниматься этим, — пробормотала она. — Ты входишь в синдикат? Ну, учитывая, масштабы производства, это наверняка не изолированная организация? Столько людей, столько действующих элементов.