Не признал. С осторожностью почему-то.
Тайные заграничные счета на двоих.
Вот в чем дело. Там такие “бабки” аккумулировались, что не мудрено, что у зама крышу сорвало и он захотел все под себя подгрести. Но получилось все наоборот. Не без твоей, Иван, между прочим, помощи, - вмешался в разговор старший по возрасту, но младший по названию капитан Степа.
- Это их дела, их разборки, а почему меня мои напарники подвели? - в хмельном упрямстве гнул я про “свою рубашку”.
- У капитана треснул сук, на который он ствол своей снайперской винтовки положил, - встал на защиту чести мундира Степан Николаевич.
- А если бы я поспешил и в землю выстрелил, следуя нашему уговору? - испытал я мандраж задним числом.
- Да я и замешкался на самую милость. На какое-то мгновение, - почувствовав поддержку начальства, стал оправдываться капитан. - Смотрю, а ты ему уже алый бант на грудь навесил… Вот я и не стал стрелять…
- Эх, капитан - капитан, никогда ты не будешь майором, - в хмельном благодушии словами Высоцкого прервал я Степу - капитана.
- Типун тебе на язык! - испуганно проговорил не лишенный суеверных предрассудков и Ворошиловский стрелок и сплюнув через левое плечо, поспешил перевести разговор в более спокойное русло:
Ну как у тебя теперь дела с Академией?
Порядок. Завтра иду документы сдавать. А микрочип нашли? Я его в траву кинул.
Вот он голубчик! - и Степа достал из бокового внутреннего кармана ювелирно-мастерски сработанный под травицу микропередатчик, по которому я и получил команду: “Ваш выход сер!”
Ну хватит лясы точить! Доложи как там все внизу происходило, - перебил подчиненного босс Степан Николаевич.
Не доложи, а расскажи, - обидевшись за капитана, решил я немножко остудить не в меру ретивого шефа, а мысленно продолжил: “Все да не все. Не спеши, майор, губу раскатывать.”
И мастерски, на мой взгляд, срезая острые углы подробно, но сжато выдал требуемую информацию.
Но сотрудники службы безопасности - тертые калачи и их на мякише не проведешь. Так как капитан Степан остался все же чем-то не доволен. (К слову сказать, Степанов я никогда не видел в форме, но мне нравилось величать их по званию. Права, чаще мысленно. Но все равно это облагораживало предстоящую мою миссию. Не стукач я, не сексот, а заброшенный в тыл врага народный герой: разведчик. Так старался я убедить себя и заглушить в душе некое чувство ущербленности возникшее во мне после согласия на сотрудничество с органами службы безопасности.)
Надо было все же рискнуть и к Ивану микрочип подцепить, - выслушав меня, “полиз в пекло попереду батьки”, Степа-капитан.
И появилось бы в Тагащанском лесу еще одно тайное захоронение. Этакая братская могилка из четырех трупов.
Нас бы он не тронул. Мы ведь службы безопасности, - усомнился капитан помнивший еще былые времена.
Тронул - не тронул! Чтобы не рисковать, не надо против ветра писать, - проговорил задумчиво майор и я, вспомнив холодный взгляд олигарха, невольно поежился.
А кто он на самом деле этот Петр Михайлович и кто такая Марья Станиславовна? - поддавшись инстинкту самосохранения, решил я расширить свой “кругозор”.
Петр Михайлович первый муж Марьи Станиславовны, с которым она в дни юности недолгое время состояла в гражданском браке.
И возможно и он является отцом дочери прокурора.
Это все предположение, - майор не любил, когда его перебивали, а вообще мы не имеем права тебе ни чего рассказывать раньше времени. Это может здорово тебе навредить. Ведь актер из тебя пока, честно сказать, не супер. Я это к тому, что врать, не краснея, ты пока что не научился. Так что нужные сведения получишь естественным путем. Как говорится, по ходу пьесы, - вместо информации получил я нотации.
Все что тебе надобно знать на сегодняшний день, так это то, что наблюдать тебе поручается за твоей будущей однокурсницей Софьей Лещинской. И еще помни, Вася, чем больше знакомых, тем больше информации, - поучал меня Степан-майор, это и для нашего нынешнего дела архиважно (чувствовалось, что, будучи еще курсантом, Степан Николаевич добросовестно проштудировал труды Ленина) и для твоей дальнейшей карьеры не будет лишним. Ведь ты попал в самый не только престижный, но и самый элитарный вуз нашей державы. Тамошние студенты все из высших кругов. К ним даже мы не смогли подступиться, - увлекшись “чинопочитанием” брякнул майор не подумавши.
Но подчиненный Степа-капитан оплошность шефа заметил (да и я тоже) и, стараясь не нарушать субординации, вклинился с отвлекающим вопросом:
Степан Николаевич, а кем будет Иван, когда Академию закончит?
Я буду начальником налоговой службы, - заявил я категорично и безаппиляционно. (В бывшем поселке правительственных дач самая “крутая” дача, машины, “телки” и выпивка с закуской была у начальника налоговой службы нашего микрорайона, несмотря на то, что был он “дебилом” от рождения, а еще и с “лошадиной мордой” да огромным вечно урчащим брюхом переваливающимся через ремень.)
Будешь, - не стал разубеждать меня Степан Николаевич, - если от туда друзья помогут, - и он многозначительно указал пальцем вверх.
Возьмем, для примера, моего кума. Мы с ним на одном курсе вместе учились. Так он уже полковник, а я все майор, хотя учился он значительно хуже меня. Но в нашей группе был сынок… в общем одного очень-очень большого чина, так мой кум для этого сынка везде за ним таскал… туалетную бумагу. Тому самому, видите ли, стыдно с собою было такие вещи носить. А жрал и ср… он как добрая лошадь. И вот теперь кум полковник и на генеральской должности, а я все майор и майор… Так что держи, Иван, нос по ветру и сам карьеру сделаешь и нам, даст бог, поможешь на погоны получить пополнение…
Или коленом под зад, - капитан явно был пессимистом.
Кто не рискует, тот не пьет шампанского, - изрек майор философски и полюбопытствовал. - А что это, Иван, у тебя в пакете такой знакомый звон?
Остатки барского стола. Собрал для отца. Он только вышел из запоя и сейчас мы на мели.
Так ему спиртного сейчас как раз и нельзя, - оживился и капитан.
А спиртного и нет! Мы его все вылакали, чтобы нервы расслабить. Врачи говорят, что стрессы жизнь укорачивают, - учтя науку майор, не могнув и глазом, соврал я. А сам в это время бережно поддерживал выпирающую из пакета бутылку “Абсолют”. - остались одни соки.
Соки для твоего папаши сейчас в самый раз, - враз потеряли служивые интерес к моему грузу и стали прощаться.
3 глава
На следующее утро, свежий как огурчик, (в отличии от отца, я никогда, даже после самой разудалой попойки, не нуждался в опохмелении и словосочетания “встать с бодуна” в моем лексиконе просто не существовало) легко и с приятной пользой для своих мышц я полтора километра до Академии управления отшагал пешком.
Еще и денек выдался чудным. Под стать моему настроению. И будущие перспективы рисовались мне в радужных цветах.
Да это явно был мой день. Ибо в кабинете ректора вуза меня ожидал потрясающий сюрприз: Марья Станиславовна царственно - гордо и холодно - неприступно восседала в столь значительном руководящем кресле.
Стоя у края длиннющего стола для совещаний я вдруг почувствовал себя ничтожным пигмеем и радостное предвкушение сказки развеялось в дом.
Сдайте документы секретарю. Сейчас мне некогда всем этим заниматься, - блеснул в мою сторону васильковый взгляд холодной дивы. - Придете сюда снова ровно в семнадцать тридцать. Я вас ознакомлю с обязанностями вашей работы.
Работы?! А как же учеба? - у меня чуть было не началась нервная икотка.
Вы будете учиться, но и работать, чтобы оплачивать свою учебу, - осыпала меня льдинками Снежная королева и я угрюмо опустив голову вышел вон.
Когда молодых достают, то им или хочется биться, или напиться. Я выбрал второй вариант.
Дело молодое - горе не большое. И до семнадцати тридцати мир для меня снова стал красочным.
В вестибюле вуза было тихо и пустынно. До начала занятий оставалось еще целых три дня.