свой собственный почерк. Все стало сразу понятным. Сестра его друга в 1800 г. – за два года до сновидения с ящерицами – посетила во время своего свадебного путешествия Дельбефа. У нее был с собой купленный для брата гербарий, и Дельбеф из любезности подписал под диктовку специалиста-ботаника латинское название под каждым растением.
Случайность, раскрывшая тайну сновидения, дала Дельбефу возможность найти объяснение и другой части этого же сновидения. Однажды, в 1877 г., в руки к нему попал старый том иллюстрированного журнала, в котором он увидел картинку, изображавшую шествие ящериц, виденное им во сне в 1862 г. Журнал относился к 1861 г. и Дельбеф вспомнил, что он был в то время подписчиком этого журнала.
То, что сновидение имеет в своем распоряжения воспоминания, недоступные бодрствованию, представляет собою настолько замечательный и в теоретическом отношении настолько важный факт, что я хотел бы подчеркнуть его сообщением еще и других «гипермнестических» сновидений. Мори сообщает, что у него некоторое время вертелось на языке слово Муссидан. Он знал, что это – название французского города, но подробностей об этом городе не знал никаких. Однажды ночью ему приснился разговор с каким-то человеком, который сказал ему, что он из Муссидана. И на вопрос, где этот город, ответил: «Мусcuдан – окружной город в департаменте Дордонь». Проснувшись, Мори не придал никакого значения справке, полученной во сне. Учебник географии показал ему, однако, что она была совершенно справедлива. Этот случай доказывает превосходство познаний сновидения, но не выясняет забытого источника их.
Иессен (с. 55) сообщает аналогичное сновидение из более ранней эпохи: «Сюда относится, между прочим, сновидение старшего Скалигера (Геннингс, с. 300), который написал оду в честь знаменитых мужей в Вероне, и которому явился во сне человек, назвавшийся Бруниолусом и пожаловавшийся на то, что он был позабыт. Хотя Скалигер и не помнил, чтобы когда-нибудь слышал о нем, он все же включил его в свою оду, и лишь впоследствии его сын в Вероне узнал, что некогда в ней прославился известный критик Бруниолус».
Маркиз д'Эрвей де Денис (по Вашиду, с. 232) сообщает гипермнестическое сновидение, отличающееся особым своеобразием, которое состоит в том, что следующее за ним сновидение осуществляет идентификацию воспоминания, не распознанного раньше: «Я видел однажды во сне женщину с золотистыми волосами, болтавшую с моей сестрой в то время, как она показывала ей вышивание. В сновидении она представлялась мне очень знакомой, и мне казалось даже, что я неоднократно видел ее. После пробуждения я еще живо видел это лицо, но абсолютно не мог узнать его. Затем я опять уснул; сновидение повторилось. В этом новом сновидении я заговариваю с блондинкой и спрашиваю ее, не имел ли я уже чести встречать ее где-либо. Разумеется, отвечает дама, вспомните морские купанья в Парнике. Тотчас я опять просыпаюсь и с достоверностью вспоминаю теперь все подробности, с которыми было связано это прелестное лицо в сновидении».
Тот же автор (у Вашида, с. 233) сообщает:
Один знакомый музыкант слышал однажды в сновидении мелодию, которая показалась ему совершенно новой. Лишь много лет спустя он нашел эту самую мелодию в одном старом сборнике музыкальных пьесок, но он все еще не мог вспомнить, чтобы он когда-нибудь держал этот сборник пьесок в руках.
В своем, к сожалению, недоступном для меня труде (Proceedings of the Society for psychical research) Миер приводит целую коллекцию таких гипермнестических сновидений. На мой взгляд, каждый, интересующийся сновидениями, должен будет признать самым заурядным явлением, что сновидение дает доказательство познаний и воспоминаний, которыми, по-видимому, не обладает субъект в бодрственном состоянии. В психоаналитических работах с невротиками, о которых я сообщу ниже, я почти каждый день имею случай разъяснять пациентам на основании их сновидений, что они превосходно знают различного рода цитаты, циничные выражения и т. п., и что они пользуются ими во сне, хотя в бодрственном состоянии они ими забываются. Я приведу здесь еще один невинный случай гипермнезии в сновидении, так как мне удалось чрезвычайно легко найти источники, из которых проистекают познания, проявившиеся в сновидении.
Пациенту снилось, что он, будучи в кофейне, потребовал себе «контужувки». Рассказав мне об этом, он заявил, что не знает, что означает это слово. Я ответил, что контужувка – польская водка: он не придумал название во сне, оно известно уже давно по плакатам и объявлениям. Сначала пациент мне не поверил. Но несколько дней спустя, после того как он увидел свой сон, он заметил название на плакатах, висевших на улице, по которой он, по крайней мере, два раза в день проходил уже несколько месяцев.
На собственных сновидениях я убедился, насколько исследование происхождения отдельных элементов сновидения зависит от всевозможных случайностей. Так, в течение нескольких лет перед изданием этой книги меня преследовало изображение чрезвычайно простой колокольни, которую, как мне казалось, я никогда в действительности не видел. Однажды, проезжая по железной дороге, на маленькой станции между Зальцбургом и Рейхенгаллем я увидел деревенскую колокольню и тотчас же узнал ее. Это было во второй половине 90-х годов, а в первый раз я проезжал тут в 1886 г. В последующие годы, когда я уже занялся изучением сновидений, одна довольно странная картина не давала мне буквально покоя. Я видел во сне, всегда налево от себя, темное помещение, в котором красовалось несколько причудливых каменных фигур. Проблеск воспоминания, в котором я был, однако, не совсем уверен, говорил мне, что это вход в винный погребок. Мне, однако, не удалось разъяснить, ни что означает это сновидение, ни откуда оно проистекает. В 1907 г. я случайно приехал в Падую, в которой, к моему великому сожалению, не бывал с 1895 г. Мое первое посещение прекрасного университетского города было неудачным: мне не удалось повидать фресок Джиотто в Мадонна дель Арена; отправившись туда, я по дороге узнал, что церковь в этот день заперта, и повернул обратно. Посетив Падую во второй раз, двенадцать лет спустя, я решил вознаградить себя за потерянное, и первым делом отправился в церковь. На улице, ведшей туда, по левой стороне, по всей вероятности, на том месте, где в 1895 г. я повернул обратно, я увидел помещение, которое столь часто видел во сне, с теми же самыми каменными фигурами. Это в действительности был вход в маленький ресторан.
Одним из источников, из которых сновидение черпает материал для репродукции, отчасти таким, который не вспоминается и не используется в бодрственном состоянии, служат детские годы. Я приведу лишь некоторых авторов, заметивших и утверждавших это:
Гильдебрандпг (с. 23): «Несомненно то, что сновидение иногда с изумительной репродуцирующей силой