— Ага, и при этом абсолютно параллельные потоки, будто их ровняли. А купол за ними? Тоже вулканический?
— Локатор что-нибудь показывает? — подсунулся к экранам Васюченко.
— Что-то зернистое, — сказал Аксёнов, — дырки какие-то.
— Странно.
Замолчали, разглядывая удивительный подводный ландшафт.
— Зови Иваныча, — сказал Васюченко, имея в виду руководителя группы геологов, в которую входили и специалисты по археологии, — пусть посмотрит. Кажется, наша тихая жизнь кончилась.
Он оказался прав. Сообщение о находке, посланное в Москву, возбудило не только руководство Антарктического института, но и спецслужбы России, а также разведки других стран, претендующих на открытие древней цивилизации Антарктиды.
Москва, Национальный центр управления обороной России (НЦУО).
13 декабря, утро
Перед тем как появиться в кабинете директора НЦУО, министр сделал небольшую прогулку по тихим ковровым коридорам зданий комплекса, начав со своего кабинета, выходящего окнами на улицу Знаменку, и закончив экскурсию в главном оперативном зале управления и взаимодействия.
В сопровождении заместителя, ничем не выдавшего своего удивления по поводу странного желания министра, он спустился в холл здания на Фрунзенской набережной, постоял напротив огромного синего шара, изображавшего Землю, с красными пятнами континентов и надписью: «Национальный центр управления обороной Российской Федерации», — зашёл в левое крыло здания, занятое информационно-аналитическими отделами, поговорил с начальником информационного управления, обсудил что-то с командующим военно-космическими силами, задумчиво обошёл центральный зал и только потом поднялся на пятый этаж комплекса, охраняемого так тихо и незаметно, будто центр являлся не секретнейшим объектом, созданным для мониторинга и анализа военно-политической, социально-экономической и общественно-политической обстановки в мире, а каким-то МФЦ, охраняемом по стандартной схеме соблюдения порядка в общественных учреждениях.
Впрочем, это впечатление было ложным. НЦУО был защищён с помощью новейших охранных технологий и специальных средств защиты так же хорошо, как и пресловутый американский Пентагон. Правда, в отличие от Пентагона, получившего в две тысячи первом году «пробоину» в левом крыле здания, к центру невозможно было подлететь на расстояние ближе двадцати километров, на любой высоте, начиная с самой малой, и с любой скоростью.
Ровно в одиннадцать часов утра министр вместе с первым заместителем генералом Леонтьевым вошли в кабинет начальника НЦУО Кулакова Николая Михайловича, где главу ведомства уже дожидались приглашённые лица: директор Главного разведывательного Управления (ГРУ) Волгин, начальник штаба МО Толстой, главком ВМФ адмирал Сурмянов, директор Службы внешней разведки Мягков, директор ФСБ Калиничев, секретарь Совета безопасности Чащин и хозяин кабинета, молодой, подтянутый, с модно подбритыми висками.
Впрочем, министр был не намного его старше, в январе у него намечался «промежуточный» юбилей — сорок пять лет, но опытом он обладал изрядным, а его решительность в отстаивании интересов государства на всех направлениях, в военном строительстве и привлечении креативных умов, и ещё больше — в защите всей структуры министерства перед финансовыми органами, Госдумой и президентом, снискала уважение у всех сотрудников ведомства, в том числе — у офицерского состава и руководителей Управлений.
Министр вошёл.
— Товарищи генералы! — поднялся начальник НЦУО; он единственный из присутствующих был одет в генеральский мундир.
Сидящие за Т-образным столом мужчины дружно встали.
— Без церемоний, — поздоровался с каждым за руку министр.
Начальник центра уступил ему своё место.
Министр занял кресло, надел очки, раскрыл захваченный с собой планшетник.
Остальные также раскрыли свои персональные компьютеры.
— Несколько вводных предложений, — продолжал министр, смуглолицый, черноволосый, с плоским как у утки носом, не урод, но и не красавец, в чёрных глазах которого невозможно было прочитать ничего, кроме вежливой внимательности.
Отец министра, бывший подводник Евтюх Павел Емельянович, был белорусом, мать — из эвенков, но по этому поводу подчинённые никогда не шутили. Министра уважали везде и все и между собой называли не иначе как Сам: Сам на совещании у того-то, Сам велел сделать то-то.
— Мы получили два важнейших сообщения, — посмотрел на собравшихся министр поверх очков. — От службы мониторинга Антарктиды и от руководства Антарктического института. Наши спутники помимо развалин городов подо льдами и в озёрах южного материка обнаружили сеть тоннелей, соединяющих озёра и обнаруженные развалины. Робот-лодка, спущенная в озеро Восток полярниками станции «Южный полюс», наткнулась на неизвестный объект искусственного происхождения. Прорентгенить его не удалось, но контуры определены с точностью до десятка сантиметров. Это купол под осадочным слоем, расположенный на северо-западном «берегу» озера, высотой в двести сорок метров и диаметром в полкилометра.
Окружён сетью валов длиной до двухсот метров как медуза щупальцами. Теперь ознакомьтесь с тезисами докладов.
Все уткнулись в экраны планшетников, даже директор ГРУ, хотя он получил донесения об открытиях на южном континенте раньше всех, даже раньше директора СВР.
Чтение не заняло много времени.
— Мирон Андреевич? — посмотрел на главу ГРУ министр. — У вас есть что добавить?
— Неделю назад у секдефа[4] США собиралась интересная компания, — сказал генерал Волгин, самый неприметный из всех присутствующих, сероглазый, несуетливый, худой, как подросток. — Говорили об Антарктиде. К сожалению, записи переговоров у меня нет, но по косвенным данным речь шла о готовящейся провокации в отношении нашей станции «Южный полюс» и о посыле к Антарктиде субмарины и эсминца. Субмарина «Висконсин» уже вышла в океан из порта Кейптауна в Южной Африке, эсминец «Трамп» тоже вышел из порта Аннабел в Австралии и обогнул Тасманию.
— Серьёзные машины, — проворчал начальник штаба.
Волгин посмотрел на него с сомнением, но возражать не стал.
— Мы разработали план ответных действий, — сказал министр. — Евгений Анатольевич, раскройте в общих чертах.
Замминистра пробежался пальцами по клавиатуре планшета.
— Стратегия действий министерства в Антарктиде разрабатывается, — сказал он. — Приоритеты — охрана зон российских научно-исследовательских станций, строительство баз на шельфах Росса и Земли Уилкса, усиление патрулирования прибрежных морей со стороны ВМФ и ВКС.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});