вышли из автомобиля и отправились в здание неподалёку -возможно, казарму, так сразу не понять. А Семён Михайлович, подойдя к задней двери и распахнув её, пригласил меня выходить:
— Владимир Николаевич, прошу.
Благо, хоть, когда я вылезал руку он мне не подал.
Вообще, местное воспитание и этикет для меня неизвестны, и, возможно, заставят меня не раз оконфузится. Придётся учить всё это с нуля.
Когда мы поднялись по мраморной лестнице с мраморными же колоннами по бокам наверх, массивные деревянные двустворчатые двери распахнулись прямо перед моим носом, будто от пинка. И передо мной появилась та же девчонка, которую я видел в госпитале, и которая является, скорее всего, моей сестрой.
Лекарь тут же кивнул ей:
— Добрый день, Мария Николаевна.
Она махнула приветственно ему рукой, даже не посмотрев в его сторону, а вот меня оглядела внимательно с головы до ног. Затем, бесцеремонно повернула меня к себе спиной, потом, наклонила мою голову и провела ладонью по двухмиллиметровому ёжику волос:
— Ну что, хлюпик, как ты? — Нахмурив брови, она заглянула мне в глаза. — Помнишь меня?
Я, мягко говоря, не ожидал такой встречи, поэтому даже не сопротивлялся, пока меня крутили туда-сюда. Но взял в руки я себя быстро и ответил:
— Мария Николаевна Лескова. — Это я выдал своё предположение. — Моя сестра.
На лице девушки появилась улыбка, но я тут же продолжил:
— Видимо, та ещё заноза. А ещё, я тебя не помню, как, в общем-то, и всё остальное.
Улыбка на лице моей сестры медленно померкла, а лекарь положил ладонь ей на правое предплечье:
— Увы, Мария Николаевна, Владимир Николаевич совершенно ничего не помнит.
Моя сестра нервно дёрнула рукой, стряхивая с себя руку лекаря, и кивнула ему, даже не посмотрев на него:
— Семён Михайлович, спасибо за Вашу помощь, дальше я разберусь сама.
Затем, тут же схватила меня за руку и повела куда-то за собой.
Я не сопротивлялся. А зачем? Наоборот, любопытно, куда это она меня тащит.
Мы прошли налево от входа по коридору и начали подниматься по широкой мраморной лестнице наверх. Сестра, ведя меня наверх, покачала головой:
— Да, хлюпик, ты точно ничего не помнишь, но ничего, я быстро напомню тебе что тут и как. Занозой… — Она резко остановилась и зло посмотрела в мои глаза. Или даже обиженно, что ли. — Меня не имеет право называть никто!
Её рука вспыхнула белым светом, и она сжала моё предплечье так, что кожа начала гореть, будто её крапивой отхлестали. Реально, больно вышло.
Тааак, я всё ещё не понимаю толком что это за хрень тут творится!
Это она так пытается надо мной, то есть, над своим братом, типо доминировать? Показать сходу нашу внутрисемейную иерархию, к которой она, похоже, привыкла?
Мда…
Видать не зря она называла раньше своего брата хлюпиком.
Я вздохнул.
Лять! А ведь мне всё это теперь разгребать… И это ещё у себя дома. А что будет в школе⁉ Ну, или где там бывший хозяин моего тела сейчас учится?
Сестра ведь упоминала в первую встречу, что меня, видимо, ОПЯТЬ побили. ОПЯТЬ!! То есть, действие это далеко не единичное.
Ладно, пора по-новой ставить себя в этом мире, и начинать надо уже сейчас — со своей охреневшей сестры.
Я посмотрел на её ладонь, сжимающую мою руку, а потом на неё саму. Посмотрел примерно, как на идиотку.
Сестра с каким-то недоумением разглядывала моё лицо несколько секунд, затем отпустила мою руку и хмыкнула:
— Раньше ты всегда просил пощады…
Да ладно⁈ Похоже, что мне придётся труднее, чем я думал…
Хотел сказать ей в лицо что-то жёсткое, вот только не успел придумать что…
В миг, пол под ногами ощутимо вздрогнул.
Это, ещё что такое⁈
Широкая мраморная лестница, по которой мы поднимались вверх, вела к большой деревянной двустворчатой двери, и сейчас, эти двери, будто хлопком выбило наружу. Одна створка повисла на одной петле, вторая же — улетела в сторону и ухнула вниз на первый этаж.
Моя новая сестра крикнула:
— Кабинет отца!
И тут же изнутри кабинета раздался ещё один взрыв. Серые всполохи от взрыва разлетелись в стороны, пробивая собой насквозь всё на своём пути — и деревянную мебель, стоящую сверху вокруг кабинета, и бетонные стены…
Я от неожиданности, и непонимания, что тут мать его происходит, стоял с охреневшим лицом, а вот моя сестра тут же сжала пальцы в кулаки и, побелев лицом, создала полупрозрачный синеватый купол вокруг нас.
Серый, меняющий постоянно свою форму всполох, что летел в нашу сторону, размазался по этому куполу, и исчез.
Выглядело это всё как-то не особо опасно, вот только, сестра издала стон, и вместе с исчезновением купола повалилась мне под ноги тряпичной куклой.
Оп!
Сработал рефлекс, и я придержал её за руку, чтобы она не скатилась вниз по ступенькам…
Тут же приложил пальцы к её сонной артерии.
Пульс есть, значит, жива!
Из кабинета отца опять раздался взрыв, и оттуда вылетело на сей раз серое облако, потолок над верхней частью лестницы провалился вниз, и сверху посыпался мусор — доски вперемежку со штукатуркой, которые наполовину перекрыли проход по лестнице.
Да что, мать его, тут происходит⁉
Я убедился, что сестру не задело обрушившимся потолком, и побежал вверх, как я понял в кабинет своего новоявленного отца.
Пробравшись сквозь завал, попал через выбитые двери в кабинет, и тут же застыл на месте…
Охренеть! Я всё ещё не понимаю толком, что тут происходит, но, кажется, это какой-то сюр…
В кабинете не было ничего. Ну, вернее, раньше-то что-то было, наверное, но сейчас всё это лежало ровным слоем чёрной пыли на полу. Голые закопчённые стены, пыль, и трое в масках-балаклавах, что скрывали их лицо. Эти трое сейчас