Читать интересную книгу Сёгун (СИ) - Grimnir Grugnisson

- Это меняющий плоть!

В крике самурая не было страха, один гнев.

- Врассыпную! - приказал игрок, - Лучники! Выбейте в погонщиков и особенно костистого! Атакуем со всех сторон! Держитесь подальше.

Строй распался. Напасть на монстра внезапно не получилось бы, крысиные головы смотрели во все стороны. Но вот запутать и сбить с толку созданное на скорую руку чудовище очень даже можно было. Все самураи с ашигару копейщики привычно разбились на группы. К мечнику сразу встали по одному-два копейщика. Стрелы сразу пронзили пару погонщиков, но прочие ловко укорачивались и укрывались за большой тушей крысиной химеры.

Химеру шатало во все стороны. Она была не в состоянии выбрать направления движения и атаки, в отличии от настоящих химер не имея единого разума, а оставаясь множеством крыс сшитых воедино. Погонщики же были заняты уворачиваясь от стрел. Самураи координируя свои действия криками старались атаковать одновременно с разных сторон. К сожалению зайти в тыл большой твари и покончить с погонщиками не получалось. Не все большие крысы пошли на создание монстра. Некоторые остались сами по себе и теперь играли роль мясного щита, закрывая собой хозяев. Кенишин не столько сражался с химерой, сколько пытался пробиться к ратманам, уменьшая крысиный щит. Но погонщики не только уворачивались. Они выжидали подходящего момента и вот он настал. Внезапный рывок химеры в одну из сторон застал врасплох самурая и пару ашигару и погреб их под своей массой. Вопли заживо раздираемый людей огласили округу, но не испугали оставшихся. Наоборот, они набросились на химеру с удвоенной яростью, но при этом удвоили и осторожность. В гневе от внезапной потери воинов, которых он уже считал своими игрок применил на туше "град ударов". Копье буквально превратило в кровавый фарш большой участок тела монстра и его туша осела. Выжившие крысы были не в состоянии нести груз из мертвых и бессильно пища крысиная химера замерла на месте. Громко пища от страха пара последних погонщиков и уцелевшие свободные крысы бросились в сторону амбара. Свистнули стрелы и один из бежавших крысолюдов покатился с предсмертным писком по земле. Но второй не смотря пару попавших стрел лишь ускорил бег. Стрелы отлетели от кольчуги и костяных пластин изменяющего плоть, что единственный выжил из всех ратменов, руководивших нападением на деревню. Игрок со всех ног бросился следом, но гуманоидная крыса была быстрее. Брошенное вслед копьё прошло немного выше фигуры рамена, внезапно согнувшейся и исчезнувшей в огромной земляной норе внутри амбара.

Конец боя ознаменовался для Бродяги_Кенишина оповещением:

"Вы защитили деревню Туманный Камень. Для получения награды обратитесь к старосте. Идёт подсчёт результатов..."

Последнее конечно немного удивляло, но выбросив странности из головы Бродяга призвал воинов отправляться к пагоде. Пришло время получать плюшки.

Глава 3

На центральной площади деревни, у пагоды с храмом посвященному Небесному Дракону, стоял громкий плач. Именно сюда жители сносили своих мертвецов, завёрнутых в соломенные циновки. С неуютным чувством Бродяга_Кенишин отметил среди них множество маленьких свёртков, никак не могущих принадлежать взрослым людям. Он знал, что от нападения крыс пострадали в основном самые слабые жители и были это старики и дети. Но видеть это воочию было всё же тяжело. Он пытался успокоить свою совесть мыслями о том, что это всего лишь строчки кода, которым было суждено умереть для начала его квеста, но окружающее выглядело настолько реально, что они совсем не помогали.

Почти все выжившие были ранены. Наиболее тяжелых разместили в пагоде, где о них заботились послушники и женщины знакомые с травами. Вака возглавил остальных и занимался спасением деревни. Наскоро перевязав раны крестьяне уже потушили почти все пожары и теперь сновали вокруг складывая в кучи то имущество, что ещё можно будет использовать. В отдельные кучи тащили то, что можно будет переработать и то, что надо будет выкинуть. Последняя кука была очень мала, деревенские были очень бережливыми. Даже испорченные остатки еды и разделанные крысы от отправлялись в компостные кучи.

Воины, живые и мёртвые, расположились отдельно. Все выжившие ронины, бывшие в деревне, присягнули Кенишину сразу после боя во главе с самураем по имени Акира, которого ранее представил староста-монах. Сразу после боя за Ивой и припасами отправились ашигару и после прибытия гейша захлопотала вокруг раненных бойцов не хуже опытной медсестры. она меняла повязки намотанные в спешке на новые с приготовленными ранее полосками пропитанными лечебными отварами. Небольшие знания по зельеварению как оказалось были довольно распространены среди НПС, не смотря на наличие магии исцеления.

Пока гейша заботилась о ранах воинов, а сами бойцы занимались своим оружием, посреди этой суеты сидел игрок и занимался несколькими важными делами. Разглядывая различные оповещения, полученные после боя и закрытия квеста он машинально перетирал собранные листья подорожника в однообразную зелёную кашицу. После добавки небольшого количества алкоголя она должна будет превратиться в мазь из подорожника и ещё чуть-чуть повысить боеспособность отряда, ещё немного подлечив раны.

Системные сообщения в основном состояли из логов битвы: кто кому сколько нанес урона, кто присоединился, кто погиб. Немного покопавшись в настройках он отключил эти оповещения, оставив только действительно важные. Например о получении двух уровней. Кроме того, что сам бой принёс повышение характеристик силы и ловкости на единицу, новые уровни подняли ментальную выносливость на двойку, по одному за уровень. Также стоял выбор между навыками "Логистика" и "Магия жизни 2" за второй уровень и неожиданным "Садоводством" и "Жителем моря" за третий. Немного поразмыслив Кенишин взял "Магия жизни 2" и "Житель моря". Логистика конечно пригодилась бы для быстрой переброски войск, а Садоводство повысило бы выход продукции с отсутствующих сейчас садов, но пока это было не так критично, как личное усиление и возможность быть более сильным на море. Быстро пробежав прочие оповещения о повышении лояльности, морали и боевого духа войск, о присоединении самураев, ашигару и двух послушников. Глядя на последнее оповещение он вспомнил свой разговор со старостой, в котором закрывал квест на защиту деревни.

- Мой господин, - склонился тогда перед ним монах когда игрок подошёл и тот час же появилось оповещение о закрытии квеста на защиту деревни, - Вы спасли деревню и мы готовы присягнуть вам в верности, но боюсь пока от нас будет мало пользы. Проклятые крысы испортили то, что не уничтожили и в ближайшем будущем мы едва сможем прокормить себя. Ещё как минимум дня четыре, пока не созреет новый урожай мы не сможем ни платить налоги, ни отдавать продовольствие.

Бродяга_Кенишин оглядел разорённую деревню и кивнул.

- Ближайшие пять дней я не буду брать с вас подати, но мне понадобятся добровольцы, чтобы вернуть замок из-под крысиного контроля.

Монах скривился, как будто лимон попробовал.

- С этим не будет проблем. Некоторые крестьяне и оба моих послушников желают присоединиться к вам в этом походе. Небесный Дракон не одобряет месть. Они иссушает душу. Но он и понимает, что иногда нужно пойти на это ради высшего блага. Но прошу вас, после окончания похода отправьте выживших обратно. Их души нуждаются в исцелении, а не дальнейшей мести.

Я постараюсь, но это будет зависеть от их собственной воли, - возразил игрок.

С той же кислой физиономией монах поклонился, соглашаясь со всем. Привычка местных кланяться по поводу и без уже начинала раздражать игрока. Он не успевал сообразить нужно ли кланяться в ответ, чтобы не прослыть спесивым, или наоборот держать себя, чтобы не прославиться наоборот принижающим свое достоинство.

Закончив приготовление мази игрок огляделся. Воины уже завершили приготовления. Оружие было поправлено и начищено, пара самураев облачились в лакированные нагрудники, которые не одели из-за внезапности крысиной атаки. Тела мёртвых перенесли к прочим усопшим, где они должны будут дожидаться своей очереди на погребение. Раздавав целебную мазь наиболее нуждающимся, Бродяга приказал выступать наличными силами налегке. Припасы и Иву оставили в деревне. Кроме самураев с ашигару к нему присоединилась пара послушников с тяжелыми окованными металлом посохами и десяток крестьян, пылающих жаждой мести за свои погибшие семьи.