Читать интересную книгу Нарковойны XXI века. Оружие массового поражения - Дэн Перцефф

– Ну и что мы тут делаем? – спросил я у Арта недовольно, – Если мне приспичит полюбоваться на разные древности я могу и у в Америке в музей сходить.

– Ты что еще не понял? Это тот самый легендарный Дустум! Он контролирует 75% крестьян, выращивающих опиум на Севере Афганистана и собирает с них дань. У него 70 танков, куча бронетехники и желающих служить хоть отбавляй. Это все знают…

– Почему тогда его не арестуют? Раз знают?

– Кто его арестует, балда, он наш союзник. За последнюю четверть века генерал Дустум все время был чьим-нибудь союзником. В 1979 году, когда СССР ввел в страну войска, генерал вместе с русскими воевал против моджахедов. Затем американские президенты на зелененьких бумажках убедили его перейти на сторону противника. В 1994 году Дустум вновь поссорился с моджахедами и перешел на сторону исламских экстримистов-талибов. Во время штурма Кабула талибами генерал отличился тем, что привязывал прогневавших его соратников к гусеницам танков. Когда талибы окончательно разонравились президенту США, Дустум своевременно поругался с ними и увел свои войска на север. Но поговаривают в кулуарах, что окончательно занять чью-либо сторону, генералу помог сотрудник ЦРУ, который заявился в его лагерь с чемоданом денег. Вообще, на подкуп полевых командиров в начале войны, как говорят неофициальные источники, было истрачено больше 70 миллионов долларов. Теперь генерал – союзник коалиции, помогает бороться с талибами и террористами, но не забывает и о себе. Поэтому каждый мужчина, женщина и даже дети платят ежемесячную дань Дустум, кто опиумом, кто деньгами.

– Так с ним вообще никто не борется? Почему его не уберут? – шепотом спросил я.

– Невыгодно! Как говорят военные: «Когда мы устраняем одного большого полевого командира, то взамен получаем десять маленьких, которых невозможно контролировать, к тому же, иногда более опасных и отмороженных, чем их прежний босс». Подумай сам, это же такая кормушка! Оборот полевых командиров составляет 2 миллиарда долларов ежегодно, и сумма растет постоянно, потому что сегодня на территории Афганистана возникло немало нарколабораторий для переработки опиума-сырца в героин. Это целый бизнес, находящихся под защитой полевых командиров.

Арт продолжал говорить, а я подумал, что о появлении Дустума в лучших традициях мании величия возвестят литавры, но генерал скромно вышел откуда-то из боковой двери, с жуткого вида арабом, у которого шрам от пули пересекал все лицо, как оказалось это переводчик. На мой взгляд он больше напоминал палача из застенок, чем выпускника Университета международных отношений.

Сам Дустум выглядел, несмотря на годы, крепким мужчиной. Смотрел с этакой небрежной ленцой, сразу говорящей всем непонимающим кто тут хозяин. Глаза его мне не понравились. Водянистые глаза, какие-то блеклые и безжизненные. Глаза массового убийцы.

– Генерал Дустум рад приветствовать вас в своем доме, – затараторил переводчик.

Около получаса владелец дворца рассуждал, наблюдая как за ним записывает Стив, о новом возрожденном Афганистане, отвесил немало поклонов в сторону США и нашего президента Буша. Их воркование прервал я, задав острый вопрос, после которого сразу на несколько секунд воцарилось молчание.

(Я) – Скажите, сегодня Афганистан стал лидером по выращиванию опийных культур. Как такое могло произойти?

(Д) – Виноваты в том, что наши люди выращивают мак только талибы, они научили крестьян как получать из маковых культур опиум. Они источник всего зла для нашей многострадальной родины. (Генерал с пафосом закатил глаза.) Если бы не талибан, мы бы сейчас имели отличное производство, наблюдали небывалый экономический рост Афганистана, производили многое. (Тут переводчик вместе с генералом замолчали.) Я сразу понял – почему. Какое может быть производство в Афганистане, если это беднейшая страна, как в плане ресурсов, так и в плане умственного потенциала? (Наука и культура находятся здесь в бедственном положении, если во времена Александра Македонского через Афганистан пролегал Великой шелковый путь, то сегодня похвастаться стране нечем.)

(Я) – Многие западные СМИ утверждают, что талибан боролся с наркоторговлей и выращивающими мак людьми всеми доступными средствами, даже с помощью религиозных рычагов. Это правда или вымысел?

(Д) – Вымысел! Талибан всячески способствовал росту наркоторговли. (Дустум это сказал чуть устало, с улыбкой взрослого человека, которому приходится что-то доказывать ребенку.) При их правлении существовало негласное постановление, что нужно растить опиум! Об этом мало кто знает, но я в был в кругу лиц, которые присутствовали при объявлении этого манифеста.

(Я) – А кто курирует наркоторговлю сегодня? Ведь кому-то крестьяне платят за защиту, ведь кто-то контролирует сам процесс?

(Д) – В нашей области таких людей нет и не может быть! Я сам борюсь с наркоторговлей всеми способами, мои солдаты несут ежедневную караульную службу и если видят маковое поле – сжигают его! Напалма у нас хватит! (Вот здесь я едва не открыл рот от удивления, так как по дороге и в непосредственной близости от дворца, мы видели целые маковые моря. Видимо запасы напалма подошли к концу).

Дальше в разговоре не было ничего интересного, но одна реплика Дустума меня насторожила:

– Мой лучший друг, Лал Мухаммад, тоже понимает всю пагубность талибанского, он как и я способствует его полнейшему уничтожению, уже сейчас талибы забились в горах, зная, что мы идем по их следам!

Лал Мухаммад еще одна фигура, о которой в Афганистане на протяжении последних десятилетий говорят только шепотом. Это военное содружество Дустум Мухаммад было создано в марте 1992 г. на базе бывшего Северного командования ВС Афганистана. При помощи узбекской милиции jowzani, состоявшей из офицеров-узбеков, входивших в состав фракции Parcham (Знамя) Народно-демократической партии Афганистана, а так же отдельных примкнувших элементов таджикской, туркменской, хазарейской и исмаилитской общин. Представляет оно в основном интересы узбекской этнической общины. В итоге, вооруженные формирования подмяли под себя выращивание опийного мака, так как на выручку от продажи и сбора дани, в Узбекистане закупалось оружие бывшей Советской империи. Все это мне рассказал Стив Арт на обратном пути.

Теперь вместо хаммера нас вез старый видавший виды российский «уазик», который на ухабах подбрасывало и трясло. Вообще создавалось впечатление, что он рассыплется по дороге. Видимо генерал посчитал – мавры, то бишь мы, сделали свое дело, теперь можно и не использовать производственные мощности для произведения на нас впечатления. Узбек за рулем не понимал и слова по-английски. Завидев работающих в поле крестьян, Арт попросил его остановиться.

Тот, не меняя выражения лица, нажал на тормоз.

Я направился вслед за Стивом к крестьянам.

– У вас есть машинное масло? – почти сразу же спросил один из них. Оказалось он предлагает 100 грамм опиума-сырца за пятилитровую канистру, по всей стране установленные установлены одни и те же расценки. К примеру, плитку шоколада можно пробрести имея пять грамм опиума-сырца.

Стив Арт быстро разговорил высокого худого старика Мохаммеда, старосту близлежащего селения, который согласился ответить на несколько наших вопросов.

(Я) – Знаете, в моем представлении люди, связанные с производством опиума, выглядят иначе.

(М) – А как они выглядят? (старик улыбнулся) Думаете, в чем наша беда? В том, что мы бедны. Здесь вы не найдете того, чего ожидали увидеть, нет ни лимузинов, ни дорогих украшений. Опиум то, благодаря чему мы еще живы.

(Стив Арт) – Основное население живет бедно. У них нет денег, и поэтому они вынуждены жить в средневековье, выменивая на опиум необходимое для жизни. Опиумом выплачивается даже зарплата полицейским и работникам муниципалитета. Дети им расплачиваются за шоколад или жвачку. Они выживают, а не жируют. Тут нет ни одной развитой инфраструктуры, выращивать же зерно невозможно ввиду очень сухого климата и часто случающихся длительных засух. А больше взять деньги неоткуда.

(М) – Афганистан страна бедная, но богата духом и людьми. В последнее время из-за войны она стала еще беднее. Если мак перестанет всходить – мы умрем. Поэтому нас и не трогают, так как дешевле бороться с наркотиками, чем полноценно воевать с нами. А то, что мы возьмемся за оружие – ни для кого не секрет, ведь когда у тебя забирают последний кусок хлеба и ты умираешь от голода, то что остается, если не сражаться? А когда если кусок вырывают у твоих недоедающих детей? Ты будешь считать свою войну справедливой! Но дело не в этом, я хочу сказать про другое. Я, местный староста, предлагал некоторым странам, чья медицина нуждается в опиуме, приобретать его у нашего селения, но те не согласились, а ведь цены наши в сто раз ниже, чем те, которые они платят другим поставщикам, но для нас и это было бы выгодно. Я понимаю, наркотики – зло. Но разве не человек их сделал злом? Разве мы кого-то заставляем – бери у нас опиум? Совсем нет. Но я вижу решение и выход из сложившейся ситуации лишь один – работать с фармацевтическими фирмами, выпускающими различные обезболивающие средства и средства от кашля…