Читать интересную книгу «Венгерская рапсодия» ГРУ - Попов Евгений Владимирович

«По вполне понятным причинам, — продолжал мой собеседник, — работа радистов остается как бы в тени деятельности разведгрупп, хотя без связи с Центром даже самый способный разведчик теряет свою ценность. Но есть множество примеров, когда радисты, действуя самостоятельно, проявляли находчивость, боевые качества, смелость. Приведу лишь один пример. Радистка разведгруппы Елизавета Яковлевна Вологодская была схвачена фашистами в момент работы на рации. На допросе она поняла, что эсэсовец, который вел следствие, сознавал, что Германия проиграла войну, его тяготила мысль об ответственности за какие-то дела. Она предложила ему искупить свою вину работой на советскую военную разведку. Немец согласился и организовал ей побег. Вскоре он стал регулярно передавать нашей разведгруппе ценную информацию о немецких силах в районе Кракова.

— Мало кто знает, — сказал в заключение Александр Никифорович, — что Международный планетарный центр, находящийся в США, признавая исключительные заслуги другой разведчицы — радистки Валентины Олешко, — присвоил ее имя одной из малых звезд Галактики».

Результаты работы разведчиков в партизанских отрядах, действовавших в тылу противника, не замедлили сказаться на качестве разведсводок, которые Управление дважды в течение суток направляло в Ставку и членам Государственного Комитета Обороны.

«Вторая линия» венгерской дипломатии

Венгерское руководство с тревогой следило за экспансией Германии на Восток. Осенью 1938 г. немцы захватили Судетскую область Чехословакии, в том же году к Германии насильственно была присоедена Австрия (аншлюс), а в 1939 г. была оккупирована Чехословакия.

К обсуждению внешнеполитических планов Гитлер обычно приглашал вождя итальянских фашистов Муссолини.

Премьер-министр Венгрии (он же по совместительству министр иностранных дел) Миклош Каллаи в апреле 1943 г. лично совершил поездку в Италию, чтобы заручится поддержкой итальянского руководства в поисках путей выхода из войны.

Однако тайная цель визита оказалась в центре внимания итальянской и иностранной прессы. «Визит венгерского премьер-министра, — писал в своем комментарии римский корреспондент агентства Рейтер, — предпринят с целью достичь взаимопонимания с итальянцами относительно заключения сепаратного мира».

Беседуя с венгерским гостем, министр иностранных дел Италии граф Чиано с грустной улыбкой спросил, любит ли он играть в покер. Заметив недоумение на лице собеседника, Чиано горько усмехнулся, сказав, что им будет чем заняться в немецком концлагере, если Гитлер узнает, о чем говорили между собой руководители венгерской и итальянской дипломатии.

В отделе печати венгерского МИД большое значение придавалось обзорам английской и американской печати, которые регулярно направляло в Будапешт венгерское представительство в Швейцарии. В окружении адмирала Хорти особый интерес вызвало опубликованное в английской печати заявление министра авиационной промышленности в кабинете Черчилля Мур Брабазона, который заявил, что «…лучшим исходом на Восточном фронте было бы взаимное истощение Германии и СССР, вследствии этого Англия могла бы занять господствующее положение в Европе».

Еще более откровенно и цинично сформулировал свою позицию американский сенатор Гарри Трумен (будущий президент США). Он публично заявил: «Если мы увидим, выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, пусть они убивают как можно больше».

Если английский журналист был недалек от истины, комментируя цель визита в Италию главы венгерского правительства, то содержание его бесед с главой Римской католической церкви папой Пием XII осталось неизвестным представителям прессы. Каллаи просил высшего иерарха Римской католической церкви помочь установить конфиденциальный контакт с англичанами или американцами, чтобы обсудить условия выхода Венгрии из войны.

Первоначально руководителям венгерской внешней политики представлялось, что страной, где удобнее всего было бы вести тайные переговоры с представителями западных стран, является Португалия.

Венгерский посланник в Лиссабоне Водианер начал зондаж через польского разведчика Ковалевского, который связался с помощником военного атташе США. Но американский представитель ответил, что в условиях войны подобные вопросы следует адресовать генералу Эйзенхауэру, в компетенцию которого входит все, что связано как с военными действиями, так и с политическими акциями в Центральной Европе.

С Восточного фронта в Будапешт поступали неутешительные вести. С каждым днем линия фронта неуклонно двигалась все дальше на запад. После очередного неутешительного доклада начальника Генерального штаба о положении на фронте адмирал Хорти поручил начальнику своей военной канцелярии организовать ему встречу с графом Иштваном Бетленом.

Бетлён[5] пользовался особым доверием регента, он был одним из руководителей «второй линии» дипломатии, которая активно включилась в тайные операции с целью выяснения возможности выхода страны из войны. Графу Бетлену Хорти доверял, поскольку во многом именно ему был обязан своим приходом к власти. Правда, был период, когда между Хорти и Бетленом наступило заметное охлаждение. Это произошло, когда Германия напала на Советский Союз. Граф предостерегал регента от вступления Венгрии в войну против СССР на стороне Германии, убеждал адмирала Хорти и лиц из его ближайшего окружения, что это будет непоправимой ошибкой.

Но успехи германской армии на первом этапе войны вскружили голову венгерским политикам. Хорти боялся опоздать к «дележу пирога», если Германия одержит победу в молниеносной войне против Советского Союза. В день, когда немецкие войска вероломно вторглись на советскую территорию, регент Хорти собственноручно написал Гитлеру восторженное приветственное послание, в котором убеждал фюрера, что 22 июня 1941 г. — самый счастливый день в его жизни.

Потребовалось время, чтобы регент оценил дальновидность Бетлена. Он понял, что тот был прав, когда убеждал, что победа Германии далеко не бесспорна, и в конце войны Венгрия рискует снова, как и в 1920 г., оказаться на скамье побежденных.

Теперь Хорти вынужден был опираться на графа Бетлена, т.к. видел в нем опытного политика, не связанного с немцами, который мог подобрать из своего окружения надежных людей для выполнения секретных заданий за рубежом.

Хорти ознакомил графа с донесением посланника Венгрии в Стокгольме, в котором сообщалось, что союзники по антигитлеровской коалиции считают существующую в Венгрии политическую систему, которая привела страну к вступлению в войну, ответственной за гибельную для страны политику. Англо-американцы полагают, что руководители Венгрии должны конкретными делами доказать, что они порвали с Гитлером, а после войны способны провести демократизацию страны, осуществить аграрную реформу, поднять жизненный уровень населения.

Возникла необходимость найти приемлемые формы для союза с антифашистскими кругами и организациями, на которые можно было бы сослаться в переговорах с Западом, а после войны опереться в политической борьбе.

Зондаж позиции англо-американцев показал, что союзники в целом соблюдают соглашение и не идут на сепаратные переговоры с правительствами стран оси. В то же время англичане дали понять, что не исключаются контакты с представителями оппозиции и движения Сопротивления.

Учитывая это, Бетлен встретился с рядом патриотически настроенных влиятельных политических деятелей из числа известных аристократов и представителей промышленно-финансового капитала, а также с руководителями левых партий (кроме коммунистов). После консультации с ними был создан закрытый политический клуб, которому дали нейтральное название «Дружеский круг». В уставе клуба его учредители подчеркивали, что он создается для содействия укреплению самостоятельности и независимости Венгрии (что уже само по себе звучало как вызов немецкому влиянию), а также для согласования деятельности политических движений.