И чудо произошло. Точнее пришло на порог дома Печёрских.
Открывая входную дверь, она сразу же отскочила. Кто-то как раз занёс руку, дабы постучать, ведь дверной звонок не работал пару дней, а Косте всё некогда было посмотреть (ему не нравилось, когда мать вызывает специалистов; он считал, что мужчина в доме должен быть мастером на все руки, по крайней мере, так он говорил Ольге Печёрской). Подняв взгляд на лицо незванного гостя, её глаза столкнулись с тёмными омутами недавнего знакомого.
Она испугалась. Сама не знала чего, но испугалась. Ладошки мигом похолодели, а сердце громко забухало в груди, но при этом к лицу прилила краска.
***
– Дарина? – он старался выглядеть удивлённым и очень надеялся, что у него этого получилось. Не хотелось бы, чтобы девчонка поняла, что он уже многое знает о ней, Дарине Волковой.
– Д... Даниил? А ты как здесь? – сердце продолжало бухать, но что странно, она поняла, что рада видеть этого мрачного типа. Хотя почему мрачного? Сегодня он был не в чёрном: синие джинсы и серая футболка под тёмно-зелёной кофтой.
Люпо хмыкнул. Знала бы она правду.
– Да вот решил с соседями познакомиться, – улыбнулся Даниил, вслушиваясь в удары девичьего сердца, в её тяжёлое дыхание, наблюдая за пульсирующей жилкой на левом виске. – И можно просто Дан.
– С соседями? – она словно и не слышала его последней фразы.
– Ну, да. Мне дом достался в наследство, – он махнул в сторону старенького, немного покосившегося дома. Он знал, что окна Волковой выходят как раз в сторону леса, вплотную примыкающего к его участку. – Я из-за этого и попал в этот городишко.
Он ей врал, хотя и не желал этого. Для появления в этом захолустье у него были иные причины, а дом... купил он его из-за неё. Не мог же он просто взвалить на плечо свою жертву и умчаться в своё логово, где всё было пропитано ненавистью и духом соперничества, да и не имел он никакого права возвращаться (вернуться-то он мог, но тогда сам себя бы перестал уважать), провозгласив себя одиночкой. А своё гнёздышко он так и не завёл, да и незачем было, кроме того он опасался, что брат всё же найдёт его и либо заставит вернуться в родные пенаты, либо убьёт.
– Дарин? Ты ещё не ушла? Кто там? – выглянула на голоса тётя Оля.
– Ой, тёть Оль, тут к нам новый сосед пожаловал, – повернулась в её сторону Даринка. Она попыталась придать лицу беззаботное выражение, но Дан Люпо видел, что она нервничает и боится его.
Так было всегда. Подобных ему чувствовали, их боялись, даже не осозновая этого.
Даниил только не мог взять в толк, почему при первой встрече от девушке не исходило такого страха. Быть может, тогда она была под впечатлением от произошедших событий, и подсознание просто не среагировало на него. Он не хотел гадать – Дан знал, что они вместе преодолеют недоверие и страх девушки, ведь она была его жертвой.
Да даже если бы он и стал искать причины, всё равно ему бы и в голову не пришло, что девушка боится не его, а перемен, которые, как она чувствовала, принесёт в её жизнь черноглазый мужчина.
В душе девушке постепенно расцветала надежда на лучшее, хотя разум кричал, что нужно бежать, бежать без оглядки, что ничего хорошо новый знакомец не принесёт. А Дан Люпо не знал, что совсем скоро его игра в прятки будет окончена и совсем не так, как он рассчитывал.
V
– Так что ж ты гостя дорогого на пороге держишь, малышка? – пожурила старшая родственница Дарину и позвала гостя на чай. Даринка же наблюдала за всем этим с открытым ртом: живя здесь совсем недавно, она поняла, что Ольга Вячеславовна не жалует незнакомцев, а тут пригласила в дом без лишних вопросов этого страшного типа. Но девушке ничего не оставалось, как проследовать за тёткой и "дорогим гостем".
А Ольга Печёрская уже вовсю хозяйничала на кухне, ставя на стол недавно испеченные блинчики, доставая из своих закромов черносмородиновое и малиное варенье. Она даже поставила перед Даниилом вазочку с вареньем из крыжовника, которое открывала лишь по большим праздникам, а рецепт этого чуда и вовсе передавался у них от матери к дочери, но ушлые соседки всё равно пытались выведать его, ведь только у Печёрской это варенье получалось таким душистым и невероятно вкусным.
Затем она вынула из духовки протвинь с пирожками, именно они и заинтересовали Даниила: как-никак они были с мясом, а Ольга знала, чем следует кормить мужчин. А вот когда она разлила по небольшим пузатым чашечкам травяной чай, и начался допрос.
А Даниил Люпо с улыбкой отвечал, поглядывая на сидящую рядом Даринку, он старался не выдать своего жгучего интереса к этой молодой девушке раньше времени. Слишком много у него было незавершенных дел, чтобы вплотную заняться своей жертвой, но при этом он уже не мог отпустить ту, чей запах сводил его с ума.
– Да, дом получил в наследство от троюродного деда, – дед у него действительно есть, но не здесь, да и жив он.
– Да, здесь никогда до этого не был и вообще об этом городке не слышал, хотя тут есть очень живописные виды, – виды, действительно, были живописные, одна Даринка чего стоила, но всё же он надеялся как можно скорее покинуть это место.
– Нет, в мегаполисе не жил. Моя семья имеет свои земли к западу отсюда, так что я всю жизнь прожил там, а затем решил попутешествовать.
– Образование получил, конечно. А ещё и спортом занимался, – только не стал уточнять, что его любимый вид спорта – охота. Не совсем обычная охота для простых человеческих обывателей.
Допрос продолжался, а Даниил всё так же спокойно отвечал, поглощая пирожки с мясом и запивая всё это вкуснейшим чаем, хотя и не был любителем подобных трапез.
А ещё он продолжал улыбаться, демонстрируя ровные белоснежные зубы. Именно его улыбка и заставила немного смягчиться Дарину: он просто обезоруживающе улыбался и говорил. У Волковой не было причин заподозрить его во лжи, ведь она жила здесь не так давно и ничего не знала ни о соседях, ни о городе, а раз тётя на всё кивала и соглашалась, то он говорил правду, не так ли?
Только вот Ольга Печёрская почему-то напрочь забыла, что соседский домик принадлежал, не пожилому недавно скончавшемуся деду, а семейной паре среднего возраста, которые перебрались поближе к благам цивилизации, дабы выучить своих детей. Не помнила она, что и до этого тут жила пожилая одинокая бабушка. Ничего не помнила. А рассказ Люпо каким-то непостижимым образом добавлялся её собственными воспоминаниями о нелюдимом старом соседе.
Когда с чаепитием было покончено, Ольга попросила Дарину показать "бедному мальчику, в одночасье потерявшему своего любимого троюродного дедушку" окрестности. Вот тут Волкова и поняла, что Даниил Люпо просто очаровал её тётку, и не нашла в себе сил отказать Печёрской в её небольшой просьбе, ведь та и так сделала для неё многое.
Дарина Волкова была права, Дан, поставил себе целью очаровать родственницу своей жертвы, что и сделал с успехом. Да, Ольга Вячеславовна была не рада гостям и незнакомцам, была очень насторожена и недоверчива, что могло бы осложнить его задачу, вот только она была очень уставшей от постоянной борьбы с жизнью, ей хотелось внимания и заботы, да и вообще, она была просто слаба для того, чтобы противостоять его очарованию.
Жаль, что с Дариной так просто не получится, на то она и жертва.
– Магазин у нас на соседней улице, тут недалеко, минут десять пешком, но ты же у нас предпочитаешь машины, – говорила Дарина, когда они вышли на улицу. Она не заметила, как поморщился Люпо после произнесённой девушкой последней фразы. Ему жутко не хотелось вспоминать те часы, что он провёл в этой вонючей консервной банке, даже сейчас, когда он шёл на своих двоих, он не чувствовал себя до конца свободным, ему не хватало бешеной скорости и ветра, пружинящей травы и невероятных запахов.
– Дар, пойдём просто погуляем? – спросил он, не надеясь на положительный ответ. К тому же он сделал ошибку, назвав её ласковым прозвищем, которым уже ни раз именовал в своих мыслях. Для него она и была даром, его жертвой. Все его размышления после их встречи сводились лишь к тому, как и куда забрать эту юную особу из этого города. То, что Даниил её никуда не отпустит, было решено.