Добравшись до низа, Ким шмыгнула за снежный куст, похожий на белый шар. Перевела дыхание и, согнувшись в три погибели, почти до самой земли, побежала к Обители. Ей даже начало казаться, что спасение реально.
Позади раздался тихий, почти неуловимый хруст ветки.
Ким остановилась, замерла, едва справляясь с паникой, и медленно обернулась.
…Зверь стоял на вершине холма. Там, где еще минуту назад была она сама. Припадая на передние лапы, он словно огромный кот следил за каждым ее шагом.
Послушница попятилась. Дыхание с хрипом вырывалось у нее из груди, крик встал поперек горла, и в голове не осталось ни одной мысли, кроме той, что ей очень хочется жить.
В полнейшей тишине Майтикор оскалился, обнажая устрашающие клыки. И Ким не выдержала. Тихо всхлипнув от ужаса, она развернулась и бросилась бежать. Где-то за спиной разносился рев, рычание зверя, преследовавшего добычу.
Проваливаясь по колено в снег, она неслась к ззаговоренному контуру, не думая о том, что будет потом. Поймет ли чудовище куда она исчезла, найдет ли ее, сумеет ли пробить защиту.
Спасение было так близко, но удар в спину сбил ее с ног. Девушка потеряла равновесие и покатилась по снегу, а потом замерла, уткнувшись в него лицом. Ей было слишком страшно, чтобы думать о таких мелочах, как слетевший с головы платок или снег, забившийся за шкирку. С трудом приподнявшись, Ким обернулась и обомлела.
Рядом с ней стоял майтикор, и теперь она могла рассмотреть его как следует.
Ветер трепал завитки пепельной гривы, широкие кожистые крылья с когтями на изгибах были угрожающе приподняты, а хвост с ядовитым жалом на конце, нервно хлестал по лоснящимся бокам. На могучей груди хищника висела золотая цепь с ярким камнем в темной оправе, а на лапах красовались широкие браслеты.
Он был огромный, выше лошади в полтора раза, и ужасный в своей красоте.
Ким видела чудовищ Андракиса на картинках, в старых книгах, хранящихся на библиотечных полках, но они и близко не отражали суть, ту яростную силу, что клубилась в его глазах.
Оскалившись, с тихим рычанием он шагнул к ней.
Всего один шаг…
Ким даже не поняла, как вместо зверя перед ней оказался мужчина:
— Все. Отбегалась, — сказал он, рывком, за шкирку поднимая ее в воздух.
В его янтарных глазах не было ничего кроме равнодушия
***
Она попыталась вырваться, но это все равно, что бороться со скалой.
— Пусти!
Вместо ответа, он просто еще сильнее сжал кулак, так что ворот дубленки врезался в горло. Ким захрипела, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег, но только когда перед глазами поплыли красные круги, зверь ослабил хватку и скинул ее обратно на снег.
Заходясь в кашле, она прижала руку к шее, пытаясь отдышаться. Из глаз катились слезы, сердце гремело на пределе возможностей. Тем временем захватчик присел рядом с ней на корточки, схватил за подбородок, вынуждая смотреть в глаза:
— Имя!
Ким дернулась, но жесткие пальцы сильнее впились в кожу:
— Имя, — повторил он без единой эмоции.
— Пусти! Мне больно!
— Разве это больно? — по губам скользнула снисходительная усмешка.
Его зрачки сузились до точки, а потом внезапно расползлись темнотой, перекрывая тепло янтаря, и в тот же миг Ким показалось, что она ослепла. Виски разрывались от огненной боли, она растекалась по затылку, кольцом охватила голову, парализовала голос…а потом исчезла, оставив за собой щемящую пустоту.
— Так, как ты говоришь, твое имя? Я не расслышал.
— Ким, — прохрипела она.
— Умница, девочка. А теперь скажи, откуда ты здесь взялась?
Она задрожала, только сейчас осознав, что своими неосмотрительными действиями подвергла опасности всех жителей монастыря. По ее вине их могут найти.
— Опять молчишь? — угрожающе склонился к ней.
— Я…я пряталась. В снегу.
Он не поверил, и снова ее полоснуло болью в этот раз поперек живота. Ким закричала, сжалась на снегу в комок, мечтая оказаться в подвале Обители Сна, в своем миарт-тане. Подальше от него.
— Еще раз спрашиваю, как ты сюда попала.
— Пришла, из Милрадии…Пряталась…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он вскинул темные брови:
— Хочешь еще? — зрачки снова начали сужаться.
Ким отчаянно замотала головой и начала от него пятиться, ползти по снегу.
— Давай так, Ким. Ты сэкономишь мне время и все расскажешь, а я за это не буду использовать взгляд зверя.
— Я пряталась, — пропищала она.
— Отважная? Или глупая?
— Я правда пряталась. Ай!
Ее снова скрутило. В этот раз она даже не могла понять, где именно больно, все тело горело в огне.
Он снова отпустил:
— Это был твой выбор.
Оставив ее на снегу, он прошел вперед, хищным взглядом подмечая каждую деталь, прислушиваясь.
Ким с трудом поднялась. Боли не было, но от слабости ноги едва держали, хотелось сесть, а еще лучше лечь и закрыть глаза, поспать. Она не пыталась сбежать, прекрасно понимая, что зверь нагонит в мгновение ока, все что ей оставалось — это смотреть в спину захватчику из Андракиса и задыхаться от ненависти.
И тут Ким впервые увидела, на что действительно способна защита, сплетенная обитателями монастыря.
Он стоял в каком-то метре от выглядывающего из снега конька жилого дома и не видел его. Просто не видел и все. Прошелся вдоль цепочки следов, оставленных беспечной послушницей, присел в том месте, где они обрывались и рукавицей разгреб снег. У Ким замерло сердце, когда в снежной белизне проскочила темная крыша Обители, но он снова ничего не заметил. Досадливо хмыкнул и отошел от того места, не догадываясь насколько близко был к своей цели.
— Ты с неба что ли свалилась? — он приближался и его хмурый взгляд не предвещал ничего хорошего, — где ты пряталась? Где прячутся все жители этой чертовой долины!
— Я не знаю, я одна…
— Довольно, — дернул ее на себя, — сам все узнаю.
И снова тьма расползлась в его глазах. В этот раз Ким чувствовала не только боль. Ей казалось будто в ее голову пытается кто-то забраться, когтями раздирает себе путь, стремясь добраться до истины.
Она попыталась вырваться — бесполезно. Зверь даже не замечал ее сопротивления, продолжал рваться вперед. Его никак нельзя было пускать дальше. Нельзя. Если прорвется, то узнает все, и про монастырь Россы, и про то, как все жители спасаются от зимних захватчиков.
И тогда произошло что-то странное. То, чего не ожидала ни бедная девушка из Долины, ни жестокий захватчик. Внутри нее, где-то глубоко-глубоко в сознании полыхнуло белым, таким же ярким, как снег в солнечный день. Эта вспышка не выталкивала зверя, она, наоборот, рванула к нему, пытаясь поймать в смертельную западню, сжечь заживо.
— Твою ж…
Он отпрянул от нее, разрывая зрительный контакт, сжал пальцами виски, пошатнулся, но все-таки удержал равновесие, в отличие от Ким, которая тяжело опустилась на снег.
— Как ты это сделала? — едва придя в себя, он рванул к ней, и Ким показалось, что сейчас одним движением свернет ей шею.
— Я…я не знаю. Оно…само.
Снова рывком поставил на ноги:
— Какая у тебя магия?
— Я — лекарка.
— Врешь, лекарки так не бьют. — сдавил плечи так, что не вздохнуть.
— Я только лечу! Слабо…
Взгляд зверя снова полыхнул, выворачивая наизнанку. Ким захрипела, давясь слезами.
— Какая у тебя магия!
— Никакой! — процедила сквозь зубы.
Она ненавидела его. Так люто, как никого и никогда в этой жизни. Если бы она знала, что это за белая вспышка и как ее призвать — спалила бы его, не раздумывая.
Он еле держался. В глазах полыхало отражение зверя, готового вырваться на волю и разорвать девчонку, посмевшую оказать сопротивление.
— Никакой? Тем хуже для тебя. Император не любит скучные подарки. Со мной пойдешь, — он оттолкнул ее от себя. Ким в который раз повалилась на снег, а когда обернулась вместо мужчины над ней снова стоял зверь.
Тихо всхлипнув, она побежала от него, совсем не надеясь, что сумеет спастись. Просто оставаться рядом с чудовищем было невыносимо.