Читать интересную книгу ОСС 117. Совершенно секретно - Жан Брюс

Юбер снова повернул к нему свое враждебное лицо и спросил недовольным тоном:

– А что?

* * *

– Зачем? – в сотый раз повторил Такара. – Зачем мне было сбрасывать Кунга за борт, если он работал со мной несколько лет и его работа меня удовлетворяла?

Владимир обошел стол и встал перед великаном-рыбаком.

– Ссора. Если это так, то тебе лучше признаться. Мы можем уладить это дело...

Такара провел своими огромными пальцами по черной шевелюре, и его густые брови сошлись на переносице. Он с презрением пожал плечами и возразил:

– Ссора? Как я мог поссориться с Кунгом? Он никогда не разговаривал. Я ему говорил: сделай это. Он молча делал. Говорил: не делай этого. Он не делал. И никогда ни единого слова. Только: Хууу! А! Ну да! – все, что он знал... Этого было достаточно.

Владимир вдруг сказал на американском английском:

– Позавчера твой матрос пришел сюда и донес, что ты иностранный шпион.

Такара остался каменным. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он вопросительно посмотрел на Владимира, потом повернулся к двери, к которой стоял спиной. Дверь была закрыта, и в комнате находились только они двое.

– Э! – спросил Такара, хмуря брови. – С кем вы разговариваете?

Владимир ответил по-русски:

– С тобой.

– А вы можете говорить, как все?

Круглое лицо Владимира посуровело. Он грубо ответил:

– Ты прекрасно понял, что я тебе сказал! Позавчера Кунг пришел сюда и донес, что ты иностранный шпион.

На этот раз он сказал по-русски. Секунду Такара стоял, как бы не веря своим ушам, немного наклонив голову на бок, глядя чистыми глазами, потом сильно покраснел и расхохотался. Фантастический смех сотряс всю комнату и заставил Владимира отступить к столу, к которому он прислонился.

– Хватит! – заорал он.

Но Такара не остановился. Он продолжал смеяться, хлопал себя по ляжкам, плача, икая, шмыгая носом и задыхаясь.

Было так смешно, что его хотели поймать на эту идиотскую историю!

– Хватит! – снова заорал Владимир.

* * *

Адатиум. Автобус с громким скрежетом остановился на тесной площади, скупо освещенной единственным фонарем, лампочка которого качалась на ветру. Ночь была такой же темной, как предыдущая. Несколько полосок света выбивалась из домов, смутно видневшихся по краям площади.

Пассажиры медленно выходили, не толкаясь. Юбер последовал за остальными. Женщина с котенком была впереди него, толстяк сзади.

– Вы знаете город, товарищ?

От толстого было трудно отделаться.

– Да, – буркнул Юбер, не оборачиваясь.

Они, шаг за шагом, продвигались по узкому проходу в цечтре салона.

– У вас есть номер в гостинице?

– Нет.

– В гостинице мало мест, – продолжал толстяк, – и они всегда заняты. Автобус поедет на центральную станцию... Только бы работало отопление.

Они прошли полпути. Шофер стоял на крыше и сбрасывал багаж, который пассажиры ловили на лету. Юберу никак не удавалось разглядеть стройную фигуру Манновой...

– Вы идете на центральную станцию, товарищ?

– Нет.

– А! – догадался тот. – У вас здесь есть знакомые.

– Да.

– И вы заночуете у них?

– Да.

Наконец, они подошли к двери.

– А нельзя привести к ним еще одного человека? – шепнул толстяк на ухо Юберу. – Конечно, не бесплатно...

– Нет, – буркнул Юбер, начавший злиться.

– Ну, ладно, – обиженно сказал толстяк.

Юбер спрыгнул на землю и обернулся, чтобы высвободить котомку, застрявшую в двери. Его взгляд встретился со взглядом толстяка, и то, что он там прочел, ему совершенно не понравилось. "Пошел к черту!", – подумал он, освобождая выход, но не мог не спросить себя, кто такой этот тип и почему он так любопытен: по характеру или...

Лин Маннова быстро уходила в сторону противоположного конца площади. Юберу вдруг сильно захотелось пойти за ней сразу и догнать, как только они окажутся одни. Однако она категорически запретила ему делать это, а до Погоби командовала она.

Открылась дверь закусочной, и в прямоугольнике света появился маленький человечек в фартуке и в меховом колпаке на голове.

Юбер вошел первым. Зал был довольно большим; в нем стояли рядами десятка два деревянных столиков. В глубине была стойка, занятая бутылками, чайниками и американской кофеваркой времен Буффало Билла. На стенах висели привычные портреты великих людей. Помещение тускло освещала грязная лампочка.

Пол скрипел при каждом шаге. Юбер сел за столик возле круглой печки и заказал порцию водки.

Вошли еще несколько пассажиров автобуса, потом толстяк, который прошел мимо Юбера, поправляя на голове шляпу, и сел через два столика от него.

Буфетчик включил радио, скрытое за стойкой. Работали сразу две станции одновременно, и политическая речь на китайском накладывалась на фон из русской музыки. Толстяк поднял воротник своего плаща и сказал достаточно громко, чтобы его слышал Юбер:

– Как же они надоели со своей ерундой.

Юбер сделал вид, что не слышал. Когда принесли водку, он расплатился и выпил стакан в два глотка.

Он прождал достаточно долго и теперь мог идти. Но прежде незаметно бросил взгляд на толстяка: тот явно наблюдал за ним. Юбер встал, повесил котомку на плечо и направился к двери.

– Спокойной ночи! – бросил он, переступая через порог.

Несколько голосов ответили ему. Он закрыл за собой дверь и пошел направо, вглубь площади. Шофер автобуса, все возившийся возле своей машины, сердечно простился с ним.

Перед ним была улица, а слева, в самом ее начале – кинотеатр. То, что нужно. Единственный фонарь едва освещал афиши, наклеенные на стену большого дома.

Улица, куда он двинулся, не была освещена. Пройдя по ней несколько метров, Юбер обернулся...

И перестал дышать: следом за ним через площадь шла толстая фигура, которую он сразу узнал.

Что делать? Попробовать оторваться? Трудно. Юбер не знал этот городок. Лин Маннова заставила его заучить наизусть сложный маршрут. Чтобы пройти по нему такой темной ночью, не сбившись с пути, надо было идти медленно, осторожно, часто останавливаясь для проверок.

Он продолжал идти тем же шагом, что и вначале. Подошвы почти не производили шума на грязном тротуаре. Главное не нервничать, хорошенько взвесить все "за" и "против" и принять решение. И ни в коем случае не выжидать, не рассчитывать на удачу или случай.

Если этот субъект пошел за ним после неудачных попыток завязать разговор, значит, на это была веская причина. Когда Юбер сел в автобус, неизвестный уже находился там, и наверняка он сел в Ногликах...

Были возможны два объяснения: человек, а это несомненно чекист, заметил в поведении или в одежде Юбера нечто такое, что показалось ему странным, а значит, разбудило профессиональное любопытство. Это была самая простая и наименее опасная гипотеза. Более серьезной была вторая: управление МВД Ногликов, заподозрившее, что прошлой ночью на берег высадился иностранный агент, могло установить наблюдение за дорогами и средствами передвижения и человек в плаще мог быть одним из агентов, осуществлявших это наблюдение.

И в том, и в другом случае существовал всего один способ заставить неизвестного прекратить слежку...

Юбер снова обернулся. Он прошел по улице метров сто пятьдесят. Дома становились реже. Адатиум – небольшой городок, хотя, по словам Манновой, быстро развивается. "Хвост", чей силуэт выделялся на более светлом фоне площади, казалось, приблизился. Он не пытался прятаться, это очевидно. Тогда чего он хотел?

Напугать дичь и заставить ее совершить ошибку? Если бы Юбер действительно был честным и безобидным русским лесорубом, едущим по своим совершенно законным делам, его бы, конечно, не обеспокоило, что кто-то следует за ним к друзьям, у которых он собирался заночевать. И напротив, если он попытается оторваться от "хвоста", подозрения преследователя подтвердятся, и в действие вступит контрразведка.

Дома кончились. По обеим сторонам простирались поля, кое-где росли отдельные деревья, а слева от дороги выстроились телефонные и телеграфные столбы. Небо было полностью затянуто тучами, и темнота была такой, что Юберу приходилось ориентироваться по столбам, чтобы видеть шоссе.

Он дошел до названного ему перекрестка с тремя указательными табличками. "Как раз напротив будет каменистая дорожка". Он прошел перекресток: дорожка была там.

Судя по звуку шагов, преследователь был всего метрах в двадцати сзади.

Юбер почувствовал, что у него напрягаются мускулы спины. Он не считал, что его жизни угрожает реальная опасность, по крайней мере в данный момент, но в присутствии сзади этого неизвестного не было ничего приятного...

Тропинка вдруг свернула в пихтовый лес и стала более трудной. Рытвины заставляли Юбера идти осторожнее.

Он на секунду остановился и прислушался. "Хвост" тоже остановился, но Юбер чувствовал его присутствие, как хищник чувствует охотника.