Читать интересную книгу Отель «Снежная кошка» - Ирина Трофимова

В любом случае, время, как всегда, все изменит и расставит по своим местам.

Глава девятая

В ресторане «Снежной кошки»

В половине девятого Олег спустился вниз по дубовой лестнице. Ботинки тонули в пушистых коврах. В главном холле почти ничего не изменилось, свет от тысячи ламп стал тише, в канделябрах зажгли свечи. У последней ступеньки стояла та же горничная, что приносила в номер прогноз погоды. Она слегка поклонилась и кивком пригласила Олега за собой.

Вход в ресторан был спрятан под правой лестницей за пальмовыми зарослями и кустами самшита. На строгой двери красного дерева вместо ручки была огромная серебряная вилка. Горничная пропустила Олега вперед, в зал с темно-бордовыми стенами и нереально высоким потолком. Маленькие квадратные окна были расположены одно над другим, через них с улицы пробивался мягкий желтый свет. Олег поднял голову, и в самом верхнем окне ему на минуту почудилось море. В очередной раз удивившись странности заведения, он прошел дальше. Между стенами, как распорки, были вбиты огромные балки вишневого цвета, вторым потолком разбивающие пространство на две части. С них на длинных плетеных шнурах спускались стеклянные светильники. Посреди зала был круглый стол, на нем в центре — огромный букет роз и желтых амариллисов. Вдоль стен размещались кадки с миниатюрными кипарисами, там и тут между растениями оказывалась потемневшая от времени мраморная статуя. Мягко мерцали свечи. Все напоминало теплую далекую страну, о которой все когда-нибудь слышали, но никто не помнил названия.

У стола возвышалась статная фигура портье. По случаю ужина он сменил синий пиджак на темно-бордовый, в тон основного убранства парадного зала ресторана.

— Спасибо, что проводила гостя, Юки-но, — сказал он горничной, которая тут же исчезла с глаз. Потом улыбнулся Олегу и отодвинул для него тяжелый деревянный стул с высокой резной спинкой. — Прошу вас.

За столом уже сидели трое постояльцев. Возможно, в другой ситуации они вряд ли оказались бы вместе за поздним ужином. Во главе стола восседала дама, которой издалека на вид можно было дать от сорока до шестидесяти. Когда Олег привык к приглушенному свету, он увидел, что она совсем не старая, ее просто портили дурацкая старомодная одежда и прическа, а довершал картину примятый соболь на плечах. Мадам слегка кивнула в его сторону, поджала губы и снова стала рассматривать узор на тарелке — по краю плыли золотистые рыбы, пытаясь ухватить друг друга за хвост. Справа от нее сидел жутко растрепанный и взволнованный молодой человек с красным лицом, в очках и в дурацком галстуке с полосками. Увидев Олега, он вскочил и попытался протянуть ему руку, сшиб два фужера, покраснел еще больше и плюхнулся на стул. Сидящая напротив девушка все время оглядывалась по сторонам, как будто кого-то искала или боялась, что из-за растений кто-нибудь выпрыгнет. Олег сел за стол, портье тут же как будто из рукава извлек длинную каминную спичку и зажег свечи.

— Надеюсь, наши гости отдохнули, — сказал он. — И смею думать, вы испытываете хотя бы легкий голод. Сегодня у нас необычный ужин. И хоть ничего нет слаще неизвестности и предвкушения, не буду вас интриговать. Наш шеф-повар сегодня постарался — на закуску мы подадим вам чуть теплое фуа-гра в земляничных косточках с соусом из ягод инжира. Соус, разумеется, тоже будет теплым. Насколько я помню, никто из вас не заказывал особого меню, ваши друзья, родственники, знакомые, а также бывшие и нынешние любовники также не предупреждали нас о каких-то особых ваших пристрастиях и пожеланиях, так что, думаю, блюдо придется вам по вкусу и…

— Любовники?! — подскочила хозяйка мертвого соболя. — Как вы можете, будучи совершенно посторонним нам человеком, позволять себе такие выражения? Это недопустимо! Недопустимо!

— О, простите меня! — За золотой оправой сверкнули искры. — Мне, конечно, следовало быть осторожней, и смею заверить, я не хотел вас обидеть. Но позвольте мне кое-что вам разъяснить. «Снежная кошка» — не простой отель. Здесь не стесняются слов и мыслей. Сюда не приезжают скоротать время или провести ночь, ожидая отложенный рейс. Это редкое место, где люди могут быть самими собой и не притворяться. Здесь можно искать себя или кого-то еще. Это место тайных желаний, смелых намерений и правды. А кому знать всю правду о вас, как не любовникам? Особенно тайным любовникам, не правда ли? Когда люди поддаются страсти, особенно недолгой и ослепительной, они не думают о том, как надо выглядеть и что положено говорить по этикету. Самые заветные ваши тайны часто знают самые случайные люди. А разве то, что кто-то, к примеру, любит по ночам есть суп, — портье перешел на шепот, — сидя на столе в шерстяных носках, не заветная тайна? Когда вы думаете о таких мелочах, разве вам не становится тепло и уютно? Ведь они — только ваши. Привычки и странности делают нас уникальными. Как вас — полосатые наволочки.

— Не понимаю, о чем вы? — снова выпалила дама. — Я попросила бы вас прекратить болтать ерунду, и я еще выясню, кто это позволил вам залезать в мой платяной шкаф! Можете нести ужин. А вам, молодые люди, неплохо было бы представиться.

— Конечно, еще раз прошу меня простить.

Портье кивнул гостям и удалился в сторону кухни, а строгая дама продолжила:

— Раз уж мы за одним столом, нам придется познакомиться. Хотя, когда мой сын покупал мне эту дорогую путевку, он наверняка предупреждал об отдельном столе для меня. У меня прекрасный сын. На редкость чуткий и заботливый молодой человек. Самое главное для него — комфорт его матери. Меня, кстати, зовут Родмонга Эдуардовна Растопильская. Я профессор и академик Академии наук. — Дама просияла. — Сомневаюсь, правда, что кому-то из вас знакомы мои работы. Нынешняя молодежь вряд ли интересуется гуманитарными науками и культурной жизнью.

— Почему же, — тихо сказала девушка. — Я читала ваше интервью в интернете. Впечатляюще. Мне нужно было по работе. Я психолог и работаю в крупном издательстве, меня зовут Катя.

— Понятно. А вы кто, господа, позвольте поинтересоваться?

Растрепанный молодой человек покрылся пунцовыми пятнами и брякнул:

— Сергей. Ой, простите, Дмитрий. Извините, я немного взволнован. Я так сложно сюда добирался, и спросить было не у кого. Простите. Я бухгалтер. То есть, я работаю в бухгалтерии. То есть, я работаю в бюро «Простые новости». Я там работаю бухгалтером. Старшим. То есть, простите, главным. Почти…

— Моя фамилия Кладковский, — сказал Олег. — Я занимаюсь бизнесом и немного увлекаюсь спортом. Учился в Москве и в Лондоне. Сейчас владею несколькими фирмами. Достаточно известными. Что вам еще хотелось бы знать, Родмонга Эдуардовна?

От возможных вопросов его избавил голос портье, который уже разливал вино в бокалы на высоких ножках. Два статных официанта принесли закуски.

— Наслаждайтесь! — Портье прищурился с видом довольного кота. — И смею вас успокоить, мадам, я не появлюсь здесь до самого сорбета. Ведь вы об этом хотели меня попросить?

— Вы возмутительный тип, — сказала Родмонга Эдуардовна. — То болтаете всякий вздор, то обвиняете меня бог знает в чем. Занимайтесь своим делом. Это самая большая проблема наших дней, друзья мои. Никто не желает заниматься своим делом.

— Олег Кладковский, — Олег протянул портье руку. — Я понимаю, что вы здесь не только портье, но мы до сих пор не знаем вашего имени.

— Для наших гостей меня зовут Франс Валта. О профессиях и занятиях мы поговорим с вами в другой раз, если не возражаете. Не сейчас! Разговоры о срочных делах и работе могут испортить не только фуа-гра. Прошу вас!

Портье поклонился и опять исчез. Олег был уверен, что он наблюдает за ними из-за какого-нибудь букета или скульптуры.

— Приятного аппетита, — оживился Дима. — Все очень красиво. Надо поблагодарить повара.

— Да уж, — тут же возникла Родмонга Эдуардовна. — Хорошо, что этот развязный швейцар не будет мешаться здесь до десерта.

— До сорбета, — тихо поправила Катя. — Это такое мороженое. Чаще всего лимонное. Его подают между блюдами, чтобы перебить послевкусие и подготовиться к следующему блюду.

— Спасибо за информацию, милочка, — поджала губы Родмонга Эдуардовна. — И к вашему сведению, нехорошо появляться за столом с неприбранными волосами. Молодые девушки должны знать правила приличия.

— Правила приличия у всех свои! — Портье материализовался из воздуха под прикрытием необходимости поправить салфетки. — Это как выбор религии, простите за смелое сравнение. Некоторые не думают извиниться, наступив вам на ногу, а вешать портреты в гостиной для них — дурной тон и смертный грех! Каждый подчиняется своим правилам. Но вам, мадам, я прощу даже появление надушенной к завтраку.

Родмонга Эдуардовна наградила Франса Валту испепеляющим взглядом.