Читать интересную книгу Над водами Ксанфа. Ошибка царьзидента - Лео Карлсон

Под окном были видны следы приземления. Здание было старым, и подоконник возвышался над землей не менее чем на два метра. Те, кто украли покойницу, были явно в хорошей форме и бабушку не уронили. Однако следы были только двух ног одного человека. Шустрая, однако, бабушка… Если это, конечно, она…

Поляков подошел к главврачу и спросил —

– Вы точно уверены, что ваша постоялица была мертва?

В черных пуговицах глаз на сером искаженном страхом лице стоял неподдельный ужас.

– Уже и не знаю… Но она там была!!! Анастасия Львовна!!! Марина Николаевна!!!

Те дружно согласно закивали.

– И пульс вы щупали?

– Да, что там щупать, мы тут на мертвых, знаете, сколько насмотрелись…

Когда закончилась вся эта чехарда с осмотром места, поездкой в полицию, где Модесту Иннокентьевичу пришлось в числе прочего лицезреть фотографии трех убитых, одного из которых не узнать он не мог. Решил, что благоразумней не врать.

– Да, вот этого видел…

– Точно он?

– Никаких сомнений.

И Модест Иннокентьевич обстоятельно изложил все, что знал. Пришлось рассказать и историю появления старушки в приюте. Естественно, без излишних финансовых подробностей.

Он подписал показания и отбыл к себе домой. Приют уже больше не казался безопасным и тихим местом, островком привычной благодати среди бушующего мира. Его теперь как вулкан, как взрывчатка разогревал изнутри посторонний объект. И лежал этот объект в надежном (надежном ли?) месте – на территории пансионата, в вертикальном углублении развилки дерева, приваленном сверху куском кирпича. Если на дерево не залезть, но и не видно. Но Модесту Иннокентьевичу с его ростом и лезть никуда не надо. Просунул руку и взял.

* * *

Контекстный поиск тут же направил Джереми в странное место. Он сразу понял, что видит что-то настолько чуждое делам и заботам его собственного мира, что напрягся и насторожился. Его чувство опасности здесь, в этой части Карассии, было еще более выраженным. Сущности, которых он наблюдал сейчас, были смесью черных эльфов и самых настоящих боевых орков. Что ж, посмотрим, как вы тут поживаете…

* * *

Квасква, древняя столица Карассии, со всех сторон окружена дачами и особняками. Их здесь десятки, сотни тысяч. Есть роскошные, практически дворцы. Есть куда поскромнее. Есть ухоженные и жилые. А есть брошенные и пришедшие в упадок. Брошенных после последних великих потрясений стало заметно больше. Есть даже целые поселки таких вот покинутых бывшими владельцами поместьев, так и не успевшими стать солидными родовыми гнездами, переходящими от отцов к детям и далее по цепочке поколений туда, в неизвестное и туманное Будущее,

В одном из таких поселков из трубы летней крытой веранды на территории вокруг не самого роскошного особняка поднимается струйка легкого дымка. Веранда застеклена со всех сторон и происходящее внутри закрыто от посторонних глаз. Во всяком случае, так думают находящиеся внутри. Высокий, трехметровый забор по периметру участка увит девичьим виноградом, таким же как в мире Джереми. На территории слоняются и скучают серьезного вида мужчины в камуфляже – охрана.

Внутри веранды вокруг огромного стола сидят пять человек. Во главе стола восседает старик с изжеванным временем, желтым, нездоровым лицом, впалыми щеками и неприятным выражением лица. Голос его хрипл, интонации выдают человека властного, привыкшего к повиновению окружающих.

– Где Семен?! Я, вас, Сергей, спрашиваю. И где объект?!

Сергей, грузный, коротко стриженый и уже седой сорокалетний человек с небольшим, но уже заметным пузом в камуфляжных штанах и тельняшке отвечал вдумчиво и вежливо:

– Не знаем пока… Этих мы тормознули. Красиво сработали… – в голосе прозвучала профессиональная гордость, – А дальше чертовщина какая-то произошла.

– Что вы сделали, чтобы разобраться?

– У пентов у нас свой человек имеется. Оттуда всю инфу получим. Пока знаем только то, что старуха исчезла.

– Вы вообще понимаете, чем это все грозит? А если ее поймают? И вообще что с ней – ее украли? Или она нас кинуть решила?!

Сергей покраснел и собрался было что-то сказать, но тут вмешался человек до этого стоявший у камина спиной ко всем. Он говорил тихо и размеренно.

– Седой, – сказал он, явно обращаясь к председательствующему, – Мы же договорились – никаких имен. Вы сами так предложили, кстати, – он сделал паузу, никто его не перебивал.

– Так вот, чтобы не произошло, мы должны держать себя в руках. Иначе нас порвут и скормят псам. А у нас всех, напоминаю, есть цель, и мы должны к ней стремиться. Давайте подытожим то, что знаем. Год назад вы нашли для нашей старушки, – он выделил особой интонацией слово «старушка» – это укрытие. Все шло своим ходом. Про вас стали забывать, и появился шанс, что вы сможете провернуть операцию в ближайшее время, когда все уляжется.

Но три дня назад кто-то узнал, где находится наша бабушка. Семен нас предупредил, и мы отработали конкурентов. К сожалению, мы так и не узнали, зачем им она нужна – для Гааги или для чего-то еще. И это твоя вина, Бегемот! Шмальнуть со ствола каждый дурак умеет, а получить из будущего трупа информацию – только умный человек.

Джереми, наблюдавший всю эту сцену обратил внимание, что оратор употребляет поочередно сразу два местоимения, говоря о старушке и связанной с ней хлопотам. Он говорил то «ваша», то «наша» – и это выдавало в нем новенького, но уважаемого всеми присутствующими члена совещания.

Сергей, которого только что назвали Бегемотом, шумно вздохнул и насупился.

– Итак, у нас две возможности: либо просто кто-то хочет нашу старушку на кукан надеть или, что гораздо хуже – кто-то в курсе всей нашей операции. А мы из-за некоторых этого не знаем наверняка, – он выразительно посмотрел на Сергея.

Тот молча сжал кулаки на столе и ничего не ответил. Стоящий продолжал:

– Надо сделать вот что – пообщаться с начальником этого заведения. Расспросить. Поедешь ты, Харон, возьмешь ксиву соответствующую и вытянешь из этой глисты всю информацию. Если нужно, напугайте, но не трогайте. Нам лишнее внимание сейчас не нужно. Хотя подожди, пока не надо. Просто не теряйте его из вида.

Теперь о старушке, Адольфовне нашей. Честно скажу – если это ее взбрык, то я не ожидал. Всегда была человеком команды. Во всяком случае, так про нее пишут в прессе (Седой на этих словах согласно закивал) Поэтому я склонен считать, что либо ее похитили, либо она сама, что-то заподозрив, сбежала.

Ее надо найти любой ценой. И средство для этого у нас есть, – тут он многозначительно посмотрел на Седого, но ничего больше не добавил.

* * *

Это совещание, свидетелем которого только что стал Джереми, в очередной раз показало ему, что деление представителей известных ему разумных видов на эльфов, орков и более редкие типы – не абстракция, а реальность. Только что он видел и гоблина Седого, и группу боевых орков во главе с Сергеем и эту странную личность, которую никто не назвал по имени. Ведущий совещание его заинтересовал больше всего. Это был, несомненно, орк, причем редкой породы – орк-переросток. Как известно, у любого правила есть исключения. Например, считается, что привычка к чтению – признак настоящего эльфа. Статистически это так и есть, но существуют и эльфы, предпочитающие непопулярные у эльфов способы загрузки информации в организм, и орки, просто не расстающиеся с книжкой. Нам из наших земных примеров можно вспомнить персонажа фильма «Арап Петра Первого», которого играет Золотухин.

Орк, если он умный и постоянно читает, рискует попасть в скорее неприятную для себя ситуацию – стать чужим среди своих. Он понимает ограниченность своей оркской природы, но эльфом при этом не становится.

И если он действительно умен, то либо нарочито, порою пародийно, изображает из себя настоящего орка, либо ведет себя очень отстраненно. Этакий орк-аристократ или, выражаясь блатным оркским жаргоном – «ломом опоясанный». Сильным оркам это прощается, слабым – нет.

Он еще раз поработал с настройками контекста… и вздрогнул от увиденного.

* * *

Старые хвойные леса, а точнее бывшие лесопосадки, где деревья сажали слишком близко друг другу – мрачное место. В таком лесу темно, нижние ветви мертвы, сухи и колючи, а почва покрыта слоем толстым отмершей хвои, из-под которой то там, то здесь силятся выбраться наружу грибы. По одному из междурядий, спотыкаясь, брела старуха с небольшим саквояжиком в руке и рюкзачком за плечами. На старухе были кроссовки и просторный спортивный костюм. Ей было жарко, и у нее нестерпимо чесалась голова под париком. И яйца. Яйца чесались особенно сильно.