Сердце сразу и уже привычно закололо дурным предчувствием. Вернув себе серьезность, Шеорлеон откинулся в кресле, расслабляясь.
— И что не так с Африэль? Мне, казалось, мы все обсудили, — спокойно и нарочито безэмоционально спросил ирлинг, и только легкое напряжение выдавало готового вцепиться в глотку противника хищника.
— А не все сказал… Африэль на нее спорили. Шестеро с потока, — Рон сам скривился от этого признания, постыдное воспоминание пробуждало желание смыть с себя это прошлое, отрешиться от него словно никогда и не было, но прошлое это прошлое, то, что делает нас сегодняшних. И если бы не тот случай неизвестно, каким бы он стал. Может, его дни, как и дни его царственного кузена, были бы наполнены пустыми развлечениями и бесполезным прожиганием жизни.
— Кто еще, Рон? — обрезал поток его размышлений Леон.
Аншер назвал пять имен, но лишь одно встревожило белого ирлинга:
— Зигвард? — удивился он. — Но он же был не в нашем потоке.
— Да, он был в одном потоке с Эбьендоном.
— Твой кузен тоже принимал участие?
— В самом споре насколько я помню, нет. Но тогда они с Зигом были не разлей вода. И с тобой.
— И со мной, — покорно согласился Мариерон.
Повисла напряженная тишина, и лишь приход секретаря выдернул их из глубокой задумчивости:
— Ваша варфа, аншер.
Шеорлеон подхватился и направился к двери:
— Ты куда? — попробовал удержать его Рон. — Нам нужно еще кое-что обсудить.
— Позже, аншер. А ответ на твой вопрос — Бридицея, — кинул он, уже закрывая дверь
Пусть сам разбирается со своими проблемами, он и так уже сказал больше, чем собирался. Много больше.
Забравшись в миринг рванул, не отдавая себе отчета в направлении, а когда приехал, содрогнулся от узнавания. Та же скала, тот же установленный им в память об Африэль символ. Посмотрел вниз и, закрыв глаза, кинулся с головой. Сколько раз он делал так? Бесчисленное множество, но никогда его еще не подводили крылья. И это сбивало с толку, рождало смутное предчувствие, что девушка не прыгнула сама, но никакого иного подтверждения догадки не было. Несчастная любовь к черному ирлингу и прыжок со скалы, хоть как-то, но поддавались объяснению, а вот все остальное нет. Поисковая магия не нашла ни следов связывания, ни следов какого бы то ни было зелья, способного затуманить разум, настолько чтобы скинуть девушку со скалы.
Левис уже давно перевалил за горизонт, склоняясь к закату, когда душу пронзило новой стрелой боли. Белый ирлинг расправил крылья, и взмыл в небо, но связь, что еще мгновение назад ощущалась прочной и неразрывной, тут же исчезла. Не задумываясь, Леон взлетел повыше и полетел в закат — туда, где затерялся последний отголосок зова.
***
Несколько долгих мгновений Мариерон, гипнотизировал закрывшуюся за Леоном дверь. И с сожалением думал о том, что прошлое нельзя переписать как черновик отчета. Выдохнул, смотря на последние донесения о расследовании. Все-таки Бридицея, а он так надеялся отыскать другой след покушений. Грустно было думать, что за невинным личиком и голубыми глазами стоит безжалостное коварство. Девица, которая ни перед чем не остановится.
Покачал головой, и так и не выпив варфу, покинул кабинет. Нужно разобраться с этим предложением и решением императора.
Белый величественный особняк семейства Хотрани встретил его приветливыми слугами и, судя по тому, что его сразу же проводили с гостиную, встречая как долгожданного гостя, слухи о помолвке не были секретом для слуг.
Взяв с подноса крепкую варфу, подошел к окну и вгляделся в приветливое небо.
— Рон, — восторженный голос Бридицеи заставил его недовольно поморщиться.
Медленно повернулся, возвращая себе каменное выражение лица. Прошел к притаившемуся у кресла столику и отставил уже пустую чашку.
— Зачем, Бриди? — спросил он, наблюдая, как на ее лице сменяются эмоции: страх, растерянность, осознание и решительность.
— Что зачем, Рон? — девушка сделала шаг вперед, сокращая расстояние между ними до максимально возможного. Выгнула спину, из-за чего ее полная грудь в откровенном декольте призывно подлетела выше. Кокетливо взмахнула ресницами.
— К чему эта игра? — презрительно вскинул брови аншер, абсолютно не растроганные ее прелестями.
И она вскипела. Не выдержала:
— Почему, Рон? Почему ты никогда не обращаешь на меня внимания? Чтобы я ни сделала, чтобы ни сказала, все чего я достойна это снисходительная улыбка на твоих устах! — вскричала, негодуя, приближаясь еще ближе.
Волна раздражения окатила аншера.
— Чего ты хочешь, Бриди?
— Разве еще не ясно, Рон? Тебя! Я хочу тебя! С самого первого взгляда. Я все для этого сделаю!
— Даже убьешь мою невесту и переспишь с моим кузеном? — презрительно скривив губы, озвучил мелькнувшую догадку аншер.
— Даже это! — призналась девушка, гордо задирая подбородок, словно ее поступок не изысканная гадость и подлость, а что-то требующее поощрения. — И теперь ты мой! Сам император заинтересован в этом! — торжествующе рассмеялась она.
— А Шеорлеон?
— Глупец, помешанный на своей Африэль, — повела плечами девушка, словно сбрасывая с них какой-то невидимый никому груз. — Возомнил, что может использовать меня в своей мести тебе. А я… Я подкралась к нему так близко, что теперь могу разрушить все его планы. Или наоборот осуществить их, превратив твою жизнь в ад.
Глядя в эти предвкушающие победу глаза, аншер улыбнулся свои мыслям. Хорошо, что Бриди не знает, что Леон теперь не враг ему и весь его план мести уже потерял актуальность. Одним козырем у этой девицы меньше.
— Ты думаешь, что навязав мне чужого наследника, сделаешь меня счастливым?
— Кто сказал, что этот наследник родиться? Ты станешь моим, Рон, а наш сын станет следующим императором. Вся власть будет в наших руках. Отец уже все подготовил для этого. Ты великолепный аншер, но будешь еще лучшим регентом при нашем сыне, а о том, что он только наш никто и не узнает, — рисуя странные фигуры на его груди, приговаривала Бридицея.
А он с трудом удерживал отвращение и подавлял желание схватить ее и отбросить подальше от себя.
— Ты беременна, Бриди? — спросил, вымораживая все эмоции в своем голосе.
— До нашей свадьбы мне придется сохранить эту беременность, — смиренно призналась она, — а потом я выпью специальные травки и мы получим благословение.
— Думаешь, богиня смилостивиться над тобой? — все же немного отстранился от девушки аншер.
— Богиня? — безумно рассмеялась она. — Я не рассчитываю на помощь богини, Рон. Нет, мы проведем тот же ритуал, и никто не узнает, что наследник не сын Эбьена. Соглашайся, любимый. Разве я сделала недостаточно для тебя? Положив Кирулею к твоим ногам? Только скажи «да», — искушающе прошептала девушка в самое ухо черного ирлинга.
Глава 8
Алина Маинкур Блэйк
Пророчество оказалось до боли прозаичным и совсем корявым. Ну, кто так пишет:
Без боли, без крови, без запаха, Слоняясь по миру бесцельно. И сердце в груди твоей замерло Пока не пройдешь беспределье. Вернув в этот мир, что утрачено, Коснешься ладонями гроба. И все, что было захвачено, Обрящишь в мгновение ока. И где ответы? Только еще больше вопросов. Ладно, первые пару строк понятны, а вот дальше полная белиберда.
— Что за беспределье такое? — задала я вслух первый из очевидных вопросов. — И что было утрачено? Если людская раса, то, как ее вернуть в этот мир? Или речь про оборотней? Так их вообще след простыл. А может это про какой-то артефакт? Ничего не теряли? — завалила вопросами вампира, нетерпеливая я.