это сначала бодро, а потом наигранно испуганно: — И жутко…
Вдруг она заметила что-то странное. Со стороны плотины, которая соединяла оба берега, спокойно, на малом ходу, вышел большой белый катер. Сначала Ксюха решила, что ее глючит.
Она повернулась к Димону:
— Ты… тоже это видишь?
— Да.
— Эт чо, федеральный?
— Не похож. У них все по стилю, в черный выкрашено. Да и бортовой номер вроде довоенный. Ща!
Он достал из своей поясной разгрузки зрительную трубку.
— Ольга, Мария… 99, 98… рус 34…— прочитал он номер, опустил трубку и замер.
— И?
— Это не наш регион.
— Регион? Какое из обозначений?
— Ты же вроде говорила, что знаешь географию, — в его голосе послышалась насмешка. — Ладно. Если не ошибаюсь, 34 — это волгоградская область.
Катер медленно причалил к обломкам Кремлевской набережной, где еще сохранился небольшой лодочный пирс. Постоял так минуту, и из него вылез какой-то мужик.
Лилит выхватила трубку у Димона, чтобы лучше рассмотреть. Трубка была не очень дальнозоркой, и не сказать, что смотришь словно в упор, но разглядеть крупные детали хватало. Точно! Мужик, с рюкзаком и в крайне странном для поверхности наряде: классическое пальто, дешевый противогаз с одним фильтром и сплошным стеклом. Такие использовали только совсем нищие слои населения, которые не могли позволить себе даже самый убитый шлем закрытой защиты.
— Ничосе он, — произнесла Ксюха. — Точно залетный.
Мужик немного пошатался по берегу у катера, видимо, осматриваясь. Походил по киоскам, зачем-то поковырялся в кустах. После чего достал из катера длинную палку и, используя ее как опору, кабанчиком поскакал в сторону Кремля.
Димон оглянулся на фургон. Бойцы смотрели друг на друга. Явно о чем-то трепались по радиосвязи и прибывший катер совершенно не заметили.
— Там есть еще кто-то? — спросил напарник.
— Не-а, никто больше не вылез. Видимо, бродяга-одиночка. Что, думаешь, отожмем лодочку, пока он гуляет?
— Почему нет, катер бы нам не помешал — грузы до базы по воде таскать. Подождем пока Дядька с Болтом выйдут, обсудим. Заодно и посмотрим, будет ли с Кремля к лодке какой-то шухер.
— Ну да, согласен, — ответила Лилит.
Они молча наблюдали за катером еще минут пятнадцать, осторожно передавая друг другу трубу, стараясь не привлекать этим внимания бойцов. Но за это время ничего не поменялось. Из лодки никто не показался, а со стороны Кремля не подъехало ни одного патруля. Значит, этот водный транспорт пока никому не принадлежал.
Послышался щелчок подключения. Димон быстро убрал трубку, и рейдеры обернулись. Дядька с Болтом вышли из фургона, достали оружие из ящиков и направились к товарищам.
— Вы щас ваще офигеете! — радостно произнес Болт.
— Неизвестно, кто больше, — ответила ему Ксюха.
Все промолчали, понимая, что лучше дождаться, пока федералы скроются из поля зрения. Те затягивать стоянку не стали. Бойцы быстро закинули ящик на крышу, прыгнули в кабину, и бусик с пробуксовкой уехал в сторону «Козьей слободы».
— Странно, что не к «Кремлевской», — произнес Димон.
— Есть причины, объясню по дороге. Что там у вас?
Глава 2
Смолов
Кромешная темнота окружала его. Темнота, полная пустоты. Ни звуков, ни образов, ни запахов. Ничего. Сколько Павел ни пытался уловить хоть что-то, максимально сконцентрировавшись, все было тщетно. Он открыл глаза.
— Не выходит? — спросил Темный, облокотившись на дверь крохотной каюты, большую часть которой занимали уже опустевшие канистры.
— Абсолютно.
— Помочь?
— Хорошая попытка, но нет. Сам разберусь. К тому же, без этого, — Павел указал на большой черный футляр, который лежал рядом, — у тебя все равно ничего не выйдет.
— Как скажешь… — Темный немного замешкался. — Ты уверен, что не стоит выйти к штурвалу?
— Думаешь, автопилот собьется?
— Ну знаешь, некомфортно, что ты пустил все в прямом смысле на самотек.
— Курс прямой, река тоже. Если за несколько дней ничего не случилось, то и сейчас не произойдет. Олег вообще говорил, что даже на болотах справляется хорошо.
— Олег… Я, конечно, понимаю, что он толковый мужик, но он столько лет прожил один, может, и с ума сошел давно, а ты его словам про автопилот доверяешь.
— Все мы немного сошли с ума.
— Если бы я мог управлять этой штукой, я бы штурвал не отпускал ни на минуту. Мало ли что.
Павел встал с койки, надел противогаз и ответил:
— Ладно, успокойся. Сейчас проверю.
Он открыл дверь и вышел к штурвалу. За те несколько часов, что Павел был в медитации, картина и правда изменилась. На улице значительно посветлело и впереди показались первые жилые постройки города, который был главной целью путешествия.
— Ого! — удивился Павел, не ожидая, что до конца осталось совсем немного.
— Ты знаешь этот город?
— Не особо. Бывал там еще в школьные годы, когда возили на экскурсии всем классом. Но практически ничего не помню. Помню, что там Кремль белого цвета… красивый.
— Там метро-то хоть есть?
— В центре точно было. Я помню, что там одна станция прямо под Кремлем. Наверное, туда и направлюсь.
Сев в капитанское кресло, Павел достал из кармана пиджака старый, пожелтевший файл для бумаг и вынул из него фотографию. На ней была изображена девушка лет двадцати пяти, с длинными русыми волосами. Павлу она чем-то напоминала Дженнифер Энистон, актрису из далекого прошлого, когда жизни актеров волновали так же, как сейчас волнуют вопросы выживания. Девушка держала на руках маленькую девочку лет пяти, в чертах лица которой было очень много от матери, но что-то и от отца, которого Павел хорошо знал. Ведь именно этот человек