— Пойдемте, — позвал Фредерик.
— Куда ты меня поведешь? — спросила она.
— Куда же еще, как не в ваш собственный дом, миледи.
Она согласно кивнула и скользнула в узкую дверь. Взобралась по лестнице на верхнюю палубу. Когда она появилась наверху, вдохнув свежий вечерний воздух, разговоры на палубе стихли и все как один уставились на нее, бросив прочищать пушки «Леди Джейн» и подвязывать паруса.
Аманда постаралась пройти мимо, держась прямо, хотя ей показалось, что все смотрели на нее с немым осуждением. Кто-то начал насвистывать мотив старой шотландской баллады. Затем один за другим солдаты стали кланяться ей. Смущенная Аманда кивала головой в ответ все время, пока Фредерик вел ее с корабля. Наконец она по сходням сбежала на пристань.
Их ожидала маленькая карета. На козлах сидел Пьер. Он даже не взглянул в ее сторону. Аманда подошла к карете и забралась внутрь, Фредерик последовал за ней. Молодая женщина оглянулась на корабль. Пожилой капитан в зеленой форме пехотинца отдал ей честь.
Аманда бросила быстрый взгляд на Фредерика.
— Не понимаю, — пробормотала она.
Сидевший рядом Фредерик улыбнулся — Они приветствуют своего отважного противника, потерпевшего поражение.
— Но ведь они должны ненавидеть меня.
— Да, некоторые ненавидят. Но большинство уважают поверженного врага, который сражался по зову своего сердца. А те, кто действительно знает секрет Принцессы, вполне возможно, надеются, что вы перейдете на сторону вашего мужа.
— Я не могу отказаться от своих убеждений.
— Так же, как и мы, миледи, — ответил Фредерик и погрузился в молчание. Пьер щелкнул кнутом над головой лошади, и карета тронулась в путь, громыхая колесами по каменистой дороге.
Откинув занавеску, Аманда смотрела на обсаженную деревьями дорогу, поднимающуюся к поместью.
От больших стеклянных окон до внушительных портиков дом был воплощением очарования прибрежной Виргинии. Она полюбила этот дом с того самого момента, когда впервые увидела. Ей было дорого здесь все: от сверкающей глянцевой полировкой лестницы красного дерева до галереи с портретами Камеронов, каждый кирпичик и камешек.
Карета остановилась. Пьер открыл дверцу, по-прежнему избегая смотреть на хозяйку. Аманде захотелось его ударить. Захотелось крикнуть, что во всем случившемся нет ее вины. Но разве кучер поймет, если Аманда ушла отсюда вместе с Робертом?
Аманда выскользнула из кареты и двинулась «к дому, сделав вид, что не замечает слуги Фредерик моментально оказался рядом, и уже вместе они стали подниматься вверх по ступеням. Аманде пришло в голову, что он сопровождает ее не просто так.
Фредерик прочистил горло:
— Лорд Камерон скоро прибудет в свои покои, миледи.
Аманда взглянула на него и кивнула. В голове промелькнула мысль: может, броситься в сторону и убежать в лес, что начинается сразу за палями? Но нет, этого ей не вделать никогда. Кое-кто из окружающих все еще верил ей, некоторые даже любили. Правда, не так, как ее мужа.
— Благодарю, Фредерик, — произнесла Аманда и, с достоинством подобрав юбки, продолжила свой путь по лестнице. Поднимаясь, она слышала за спиной его шаги!
Прохода вдоль портретов по галерее, она чувствовала, словно все предки Камероны смотрели на нее сверху с осуждением и презрением «Я не виновата!» — хотелось выкрикнуть ей. Но это бессмысленно.
Она приговорена. Увидев собственный портрет, она подумала: интересно, как быстро Эрик уберет его со стены? Была ли среди Камеронов хоть одна жена, предавшая собственный дом?
Наконец Аманда добралась до хозяйских покоев. Фредерик пропустил ее и притворил двери. Она осталась одна. Снова чувство безысходности сдавило ее грудь. Еще совсем недавно она лежала в постели и мечтала. Фантазировала о том, как муж вернется домой.
Негромкий крик отчаяния вырвался из груди. Она не могла больше выдерживать пытку ожиданием, особенно здесь. Сколько воспоминаний связано с этими комнатами! Здесь бушевали страсти, происходили пламенные примирения, звучал его смех…
Ее взгляд упал на уютную кровать, стоявшую на, возвышении. С изящной резьбой по темному дереву, задрапированное в шелк и парчу, это ложе любви казалось ей таким уединенным. Оторвав взгляд от кровати, Аманда посмотрела вверх, на часы в стиле королевы Анны, стоявшие на трюмо. Почти шесть. Наконец-то наступил вечер. Но Эрика все нет.
Аманда беспокойно заходила по спальне, слишком озабоченная своим неясным будущим, слишком испуганная, чтобы вспоминать прошлое.
Темнота сгущалась.
Постучав, в комнату вошел Кэссиди, угольно-черный камердинер Эрика, с серебряным подносом в руках. Он с грустью посмотрел на хозяйку.
— Что? Ты тоже пришел, чтобы Повесить меня, Кэссиди?
Тот покачал головой:
— Нет, леди Камерон. Возможно, я знаю об этом деле больше, чем могли заметить люди.
Он был ее другом. Но в первую очередь он был другом Эрика.
Аманде удалось улыбнуться:
— Спасибо.
— Я принес вина и жареную индейку. А Като и Джек сейчас принесут воды для сидячей ванны.
— Спасибо, Кэссиди. — Она неловко улыбнулась ему.
Его акцент был прелестен. В нем слышалось что-то от произношения самого Эрика, которое он приобрел в Оксфорде. Кэссиди был весь словно составлен из Черного и белого, настоящий слуга-джентльмен знатного лорда. Он был рожден рабом, а здесь стал свободным человеком.
Аманда вдруг ощутила себя узницей в собственной комнате, в своем же доме. Невольница, больше чем любой из рабов, когда-либо принадлежавших Камеронам.
Не проронив больше ни слова, Кэссиди поставил поднос на стол Джек и Като, одетые в красно-бело-зеленые ливреи, цвета Камеронов, принесли воду и выволокли в центр комнаты сидячую ванну. Аманда кивком поблагодарила слуг. Она боролась не с ними.
— Где лорд Камерон? — спросила она у Кэссиди.
— Занят делами, миледи. Они собираются преследовать лорда Данмора и выбить его с нашего побережья раз и навсегда. , Дела… Значит, он может вовсе не вернуться. Она будет проводить день за днем в этой комнате, ожидая приговора Аманда откашлялась.
— А он… он вернется, ты не знаешь? Или меня собираются передать представителям континентальных властей?
— О нет! Милорд Камерон придет обязательно.
Его слова не воодушевили молодую женщину.
Кэссиди поклонился и исчез вместе с остальными. Дверь захлопнулась. Она услышала, как поворачивается в замке ключ. Ее заперли.
Присев к столу, Аманда попыталась поесть. Еда была превосходной, но аппетит не приходил, поэтому она ограничилась глотком вина и замерла, уставившись в темноту ночи за окном.
Какое-то время спустя она вспомнила об остывающей воде в ванне, об ужасающем запахе, исходящем от ее одежды и волос. Взглянув на дверь и чувствуя, как постепенно проходит оцепенение, она испугалась, что сейчас войдет муж. Пришлось напомнить себе, что он может не появиться несколько дней.