Читать интересную книгу ПОТОЛОК МИРА - А Гарри

В истории развития техники научная мысль часто возвращается к уже пройденным этапам, разрабатывая их заново с иными задачами и на иной, высшей ступени. Такова диалектика технического роста. Аэроплан родился из планера братьев Райт. Теперь, освоив мощные стоместные многомоторные машины, авиация снова с большим увлечением занимается проблемой безмоторного парения.

Впервые человек поднялся на воздух, будучи подвешен к воздушному шару, аэростату. С появлением управляемых аэростатов — дирижаблей и с бурным развитием авиации воздушный шар стал казаться анахронизмом, пережитком летной старины. И вот снова для завоевания сверхвысот человечество прибегает к аэростату, к свободному полету воздушного шара. Ибо что такое, как не большой воздушный шар, современный стратостат? Аэростат огромной кубатуры, заполняемый на земле лишь на какую-то долю своего объема, он рассчитан на большое давление и приобретает форму шара лишь на высотах, распираемый заключенным в нем газом.

Оболочка и гондола — вот тело и голова стратостата. И больше всего опасений было по поводу оболочки. Дело было новым, неосвоенным. Беспокоились, не станет ли оболочка на больших высотах под действием фиолетовых лучей процеживать водород Боялись вообще, выдержит ли наша первая стратостатная ткань давление расширявшегося газа Расчеты и конструкцию оболочки дал инженер К.Д. Годунов, один из трех участников исторического полета. До сих пор все ткани, которые идут на изготовление аэростатов, ввозились из-за границы. Теперь решили, что мы имеем достаточно крепкую текстильную базу и такую превосходную организацию, как Научный институт резиновой промышленности, и сами справимся с созданием и прорезиниванием этой ответственной ткани. И, получив задание, институт взялся за это дело без колебаний. Разработку рецептуры и всего технологического процесса взяли на себя две сотрудницы Научно-исследовательного института: инженеры Елена Николаевна Кузина и Гека Абрамовна Левитина. Обе они работали в специальном отделе института, в одной из секций, ведающей, между прочим, и баллонными тканями. Обе они были совсем молодыми инженерами. Кузина — родилась в 1901 году, окончила физико-математический факультет I Московского университета по химическому отделению. С 1926 года работала в резиновой промышленности. На заводе «Богатырь» разработала новый способ резинового регенерата. Раньше резиновый утиль подвергался щелочной и кислотной обработке. Кузина вместе с другими сотрудниками нашла способ растворять резину, сохраняя калошное тряпье, подкладку, что давало большую экономию. С 1930 года она уже работала в специальном отделе резинового института, заведуя одной из его секций и успешно разрабатывая проблему баллонных тканей. Левитина была старше ее лишь на два года и на «резине» работала около четырех лет.

Получив ответственейшее задание, Кузина и Левитина решили создать во что бы то ни стало ткань лучше, чем была у Пиккара… Перед ними были поставлены очень жесткие технические условия. Надо было дать ткань и очень легкую по весу и весьма прочную, и обладающую малой газопроницаемостью. Очень сложным вопросом был выбор надлежащей окраски. Надо было найти такой цвет, чтобы на состоянии самой оболочки и заключенного в ней газа не отразились ни космические лучи, ни температура. Темна вода в облаках, а там выше за облаками и совсем неизвестно, какие испытания ждали оболочку стратостата. И вот приходилось испытывать ткань всевозможнейшими способами: ее проверяли на лучах рентгена, ее

студили и накаляли, ее подвергали действию ультрафиолетовых лучей, и только тогда, когда по лученные лабораторным путем образчики ткани стойко выдержали все пытки и не сдали, — лишь тогда приступили к производству оболочки на заводе «Каучук».

Не все встретили гостеприимно новое производственное задание. Как всегда, нашлись люди, уверявшие Кузину и Левитину, что невозможно создать ткань, более легкую, чем у Пиккара, и одновременно более прочную. «Поймите, что это просто невозможно: одно противоречит другому», — отговаривали Кузину. Но технический директор «Каучука» т. Федоров решительно настоял на немедленном изготовлении оболочки по рецепту Кузиной и Левитиной. Рецепт, предложенный и разработанный группой баллонных тканей под руководством Кузиной и Левитиной, был совершенно новым и оригинальным. Даже самым смелым людям дело казалось несбыточным. Но уверенность в успехе, родившаяся в маленькой комнатке резинового института, где даже тетради научных записей имели обложки, вырезанные из новой ткани, — эта уверенность заразила каучуковцев, и на шпреддинг-машинах «Каучука» началось прорезинивание ткани по невиданному доселе рецепту.

Самую материю для оболочки, так сказать, исподнюю ткань, — тонкий и легкий перкаль, — дала Богородско-Глуховская мануфактура. Пять тысяч погонных метров пошло на оболочку. На материю было нанесено двадцать пять штрихов, т. е. двадцать пять слоев нового состава, открытого под руководством Кузиной и Левитиной. И эти двадцать пять тончайших напластований дали толщину резинового слоя всего лишь в три сотых миллиметра!..

Работа шла в три смены. Рабочие «Каучука» с огромным интересом и вниманием следили за сложным процессом. Секретарь цеховой ячейки Воробьев и мастер-коммунист Сатишура сумели увлечь трудным и ответственным делом весь свой цех. Были проведены специальные беседы и доклады. Рабочих познакомили с назначением ткани, с устройством стратостата, с целями предстоящего полета. Вскоре в цехах «Каучука» уже запросто калякали о стратосфере и Пиккаре, о сверхвысотных полетах и космических лучах… Все это уже казалось своим родным делом, непосредственно зависящим от каждого каучуковца. И подобно тому, как каждый сантиметр ткани был пропитан новым составом Кузиной и Левитиной, так и каждый этап технологического процесса был для создателей его пропитан чувством большой ответственности и гордости за дело мирового значения. Старые кадровые рабочие-резинщики — Ефимов, Горин, Кошелев — по очереди дежурили во всех трех сменах. И в каждой смене дежурил один из работников секции института, которой руководила Кузина. Для института, для секции работа была внеплановой. Тем не менее секция сумела отдать 113 человекодней для помощи «Каучуку». Завод за месяц с небольшим выпустил все необходимое количество ткани. Кроме того Кузина и Левитина со своими товарищами по институту изготовили прокладочную резину для окон гондолы и газонепроницаемый резиновый пласт, который был получен в СССР в первый раз.

Так было создано тело стратостата, дыхательные пути и чрево его. Оно было огромно. Поперечник его равнялся тридцати шести метрам. Внутри раздутого шара мог легко поместиться дом в сто квартир по три комнаты каждая. Здания редакций «Известий» и «Правды» могли бы разместиться внутри оболочки, не особенно растянув ее. 24000 кубометров — таков был ее объем! И весила она всего лишь 950 килограммов, в то время как аэростат Пиккара, объемом всего лишь в 14000 кубометров, весил свыше 800 килограммов. В рекордно короткий срок был создан проект стратостата, в рекордно короткий срок он был изготовлен. В последние дни рабочие «Каучука» работали с таким подъемом, что многие из них оставались работать после смены. Недаром с высоты 18400 метров, где оболочка выдержала температуру в 67° и все другие экзамены, радио передало благодарность пилотов всем строителям стратостата и прежде всего — ударникам завода «Каучук».

ПРАВО НА РИСК

За последние годы мы наделали много чудесных дел. Под обломками скал, взорванных на Беломорско-Балтийском канале, под миллионами кубометров песку и глины, вынутыми из поверхности земли у Кузнецка и на Магнитной, мы похоронили старую, чумазую, лапотную и нищую Россию. Мы похоронили ее под клумбами и бульварами, разбитыми у новых красавцев-заводов, под фундаментами рабочих поселков и дворцов культуры, под миллионами га земли, вспаханных и убранных тракторами и комбайнами, на возрожденных и вновь освоенных социалистических полях.

Гигантский размах социалистического переустройства нашей страны вовлек в борьбу за социализм миллионы новых людей. Мы много писали о чудесах первой закончившейся пятилетки. Мы писали о фабриках и заводах, выросших на пустырях, о тракторах и автомобилях, прошедших по дорогам, которых четыре года назад еще не существовало. Мы писали о новых обликах героев, о диковинных заморских машинах, взаимодействие которых создали сталь, чугун, чудеса пятилетки. Но наряду с чудесами техники, родившимися в невиданные сроки, в нашей стране за первую нашу пятилетку родился и новый человек.

Новый человек пришел из далеких горных аулов, из забытых богом и людьми степей, из корпусов фабричных городов и из развалин старых местечковых гетто. Новый человек, рожденный пятилеткой, необычайно разносторонен, он пишет научные труды, сидит за баранкой трактора, вычерчивает сложнейшие машины, с оружием в руках защищает советские границы. О новом человеке будут когда-нибудь написаны сотни книг, потому что необычайность его так же любопытна и нова, как любопытна и нова каждая вновь родившаяся машина.