Читать интересную книгу Тихий омут - Найджел Маккрери

Он вынул из кармана пиджака мобильник и после минутного раздумья набрал номер, который, как он думал, ему не вспомнить.

— Полиция Эссекса, чем могу служить?

— Суперинтенданта Роуза, пожалуйста.

— Соединяю.

Через несколько секунд послышался новый голос:

— Кабинет начальника криминальной полиции главного суперинтенданта Роуза.

— Это главный детектив-инспектор Лэпсли. Можно поговорить с суперинтендантом?

— Он еще не приехал. Могу я спросить, о чем вы хотите поговорить?

— Как оказалось, меня вытащили из отпуска по приказу суперинтенданта. Хотелось бы знать почему.

Голос на другом конце линии стал на мгновение приглушенным, словно помощница Роуза прикрыла трубку рукой и спрашивала, что ответить. Через мгновение она снова была на проводе.

— Я могу попросить суперинтенданта перезвонить вам позже. У него есть ваш номер?

— Я бы не удивился, — раздраженно бросил Лэпсли и отключился.

Засунув мобильник в карман, Лэпсли подошел к палатке и отодвинул клапан входа. Внутри было достаточно просторно, чтобы вместить свадебный прием или конкурс овощеводов. Криминалистическая бригада — все в желтой спецодежде, — разделившись на две группы, занималась фотографированием и осмотром местности в поисках вешдоков. С ними была женщина. Она беседовала со всеми сразу. Волосы короткие, торчат в стороны; макияж подчеркивает остроту скул. Дыхание изо рта вылетало в холодный утренний воздух, словно сигаретный дым. Когда она увидела Лэпсли, то замолчала и направилась к нему.

— Детектив-сержант Брэдбери? — спросил он.

— Доброе утро, сэр, — ответила она.

Лимон, как и по мобильнику, но теперь с привкусом грейпфрута. Ее костюм явно сшит на заказ, но выглядел так, будто она в нем спала, когда ей позвонили.

— Простите, что пришлось так рано вытаскивать вас из кровати.

— Не проблема. Я даже рад снова оказаться в седле. Отпуск через какое-то время надоедает.

Брэдбери сгорала от желания спросить, почему его отправили в домашний отпуск — такой емкий термин означает, что кому-то платят, чтобы он сидел дома, но не уточняет почему, — но была или слишком вежливой, или слишком осторожной, чтобы попытаться. Чтобы заполнить паузу в разговоре и помня высказанное Брэдбери по телефону сожаление по поводу гибели классного авто, Лэпсли кивнул в сторону машины за палаткой.

— Жаль было услышать о вашей утрате, — пошутил он.

Она вздохнула:

— «Порше». Великолепный аппарат. Списан к чертовой матери. Вдребезги.

— Судя по следам, его понесло при входе в поворот. Удар о бордюр поднял машину в воздух, а удар о деревья добил окончательно.

— Думаю, все именно так и было. Ничто не указывает на участие другой машины. Разумеется, машину обследуют, но пока нет причин предполагать механическую неисправность. — Она печально покачала головой: — Некоторые люди просто не заслуживают хороших машин.

Лэпсли посмотрел туда, где двумя группками стояли члены криминалистической бригады.

— Что с водителем?

— Вылез через боковое окно и отполз в заросли. Там мы его и обнаружили.

— Он был мертв?

— Как дуврский палтус на доске у торговца рыбой.

— А что с ним было?

Эмма Брэдбери улыбнулась, показав мелкие белые зубы:

— Видимо, оказался самым крупным неудачником в истории. Даже на той скорости, с которой он ехал, ремень безопасности и подушка должны были спасти ему жизнь, но обломанная ветка дерева пробила окно со стороны водителя и проткнула ему шею. Он, пока полз, истек кровью. — Она указала на группку криминалистов слева: — Он там. Ждем, когда появится судебный врач. Она явно задерживается.

— Нам известно, кто водитель?

Эмма покопалась в карманах и вытащила прозрачный пакет для вешдоков с кошельком внутри.

— Имя — Сазэрлэнд. Наверняка бизнесмен. Лет сорок пять, живет сразу за Хелмсфордом. Похоже, мог возвращаться домой после поздней встречи или что-то в этом роде. Я послала известить его жену.

Поздняя встреча. Торопливый обед в «Литтл шеф» или в «Бифитер» перед долгой дорогой домой, когда слепят встречные фары. Лэпсли хорошо помнил это. Давным-давно кто-то, примостившись в домашнем халате у телевизора, ждал, когда он появится. Кто-то, кому было бы не все равно, если бы он попал в аварию. Давным-давно.

Он встряхнулся и огляделся:

— Если здесь не было другой машины, то кто позвонил в полицию?

Эмма усмехнулась:

— Какая-то парочка, припарковавшаяся неподалеку, чтобы поиграть в машине в кроликов, услышала удар и звук бьющегося стекла.

— Значит, земля действительно содрогнулась под ними, — тихо проговорил Лэпсли.

— Они подъехали, конечно, предварительно приведя в порядок одежду, и, увидев, что произошло, позвонили. Полицейские взяли у них показания и отпустили домой.

Лэпсли переключил внимание на другую группу криминалистов, сгрудившихся над чем-то, лежащим на земле.

— А действительная причина, по которой вы разбудили меня и заставили тащиться в такую даль? Из-за чего мое имя всплыло в компьютере?

— Из-за второго трупа, который полицейские нашли рядом с водителем, когда проверяли, дышит ли тот еще.

— По телефону вы говорили, что что-то связано с его состоянием?

— Думаю, мы имеем дело с «Рассветом мертвецов».

Он кивнул:

— Ладно, давайте посмотрим.

Они вместе пошли к этой группе. Мелкие прутья и ветки хрустели под ногами, и Лэпсли не мог сказать с уверенностью, был ли ударивший в нос кислый запах связан со звуками или хрустом, или с тем и другим. Рассвет уже перешел в утро, и клочок неба, виднеющийся через клапан входа в палатку, был ясным и голубым. Он чувствовал повсюду вокруг себя вкус птиц и зверей.

Они прошли мимо первой группы криминалистов, и Лэпсли не мог не взглянуть на лежащее на земле тело: мужчину, измятого, как и его машина, в темном костюме, блестевшем от застывшей жидкости. Списан к чертовой матери, если воспользоваться словами Эммы.

Вторая группа сгрудилась у чего-то на земле, недалеко от первого трупа. Когда Лэпсли подошел, все будто напряглись, словно не желая делиться своей находкой.

— Главный инспектор Лэпсли, — твердо сказал он. — Что тут у вас?

Руководитель криминалистической группы встал, вытирая обтянутые перчатками руки о спецодежду. Лэпсли доводилось встречаться с ним на других преступлениях несколько лет назад: маленький человечек лет пятидесяти пяти, с выпирающим из-под одежды брюшком и с торчащей строго вверх челкой седых волос.

— У нас тут мертвое тело, — проговорил тот со сбивающим столку сильным ирландским акцентом (последние слова для Лэпсли прозвучали как «мирное дело»). Вкус у его голоса был таким, каким, по представлению Лэпсли, должен быть вкус вина из ежевики: терпким и тонким.

— Нет связи с аварией?

— Есть, но не в том смысле, какой вы придаете этому слову. Взгляните.

Там, высовываясь из кучи земли, папоротников и листьев, лежал труп. И это был настоящий труп. Он больше походил на скелет, к которому что-то добавили, чем на тело, у которого что-то поубавили. Все лицо состояло из острых скул и пустых глазниц, голова была повернута на сторону, а челюсть отвалилась, словно в жуткой молчаливой агонии. Сохранившаяся кое-где кожа была такой же унылой и серой, как и волосы, рассредоточенные по черепу. Вытянутые за спину руки трупа были столь же тонки и сухи, как прутики, лежащие вокруг них. Пальцы, та их часть, что была видна Лэпсли, намертво вцепились в лесной суглинок.

А самое странное было то, что тело находилось в покрытом грязью полиэтилене, завернутом так, что образовались два больших крыла, по одному у каждого плеча.

Почти не замечая шуток, которыми обменивались члены криминалистической бригады, Лэпсли опустился на колени рядом с трупом, стараясь не потревожить ничего, что еще не потревожено. Конечно, все трупы кажутся старыми, но этот выглядел так, словно на самом деле был трупом старого человека. Нижняя часть все еще в земле, пленкой плотно обернуты таз и ноги, но торс торчит под наклоном градусов в тридцать. Такое впечатление, что руки держат на себе вес тела. Но это всего лишь иллюзия, поскольку руки свисают назад и костяшки пальцев лежат на земле. Хотя материя, из которой сшита одежда, покоробилась и выцвела от времени, похоже, труп одет в блузу, кардиган и обтягивающие брюки из темного материала.

Он подался вперед, чтобы взглянуть на затылочную часть черепа. Трудно определить без прощупывания, но по виду — есть следы повреждения. Виной тому могут быть хищники, но нельзя исключать и насилие. Какова бы ни была причина, это точно подозрительная смерть. По опыту Лэпсли, люди не заворачиваются в пленку, прежде чем спокойно лечь и умереть.

Не трогая прутья и грязный полиэтилен, Лэпсли тщательно осмотрел все вокруг места, где касались руки трупа. Тело было наполовину закопано в чем-то вроде канавы. Канаву почему-то разворошили — земля вокруг взрыхлена, а папоротники частично вырваны, — и тело вылезло наверх, будто мотылек из куколки. Пальцы врыты в землю и…