Читать интересную книгу Яр - Юлия Эйч

Итак. Убит богатенький человек. Успешный, властный, никем, похоже, особо не любимый. Тут намечается две ветви расследования – семья и бизнес. Кто-то не утерпел, стремясь побыстрее получить наследство? Или отпилить долю бизнеса? Хотя стоп, две ли ветви? Мне в голову пришла одна интересная мысль, которая едва не ускользнула, когда черный джип впереди резко тормознул возле пивного ресторанчика. Мне пришлось проехать еще метров двести, прежде чем я нашел свободное местечко среди приткнувшихся на краю шоссе машин. В заведении почти никого не было. Миленькая, но с чересчур толстыми ножками официантка провела нас в уголок. Яр отказался от меню заказал безалкогольное пиво и легкую закуску. Я сделал то же самое.

Как только официантка унеслась на своих неудачных конечностях, я тут уж оказался в эпицентре сверхъестественного внимания Гордеева. Под прицелом его взгляда было несколько неуютно. Складывалось впечатление, что он видел все вплоть до дырки у меня на левом носке. Но ощущение не комфортности оказалось недолгим. Уже через полчаса мы смеялись над тем, как я в университете метался между двумя назначенными свиданиями, не зная на какое пойти, и как в итоге ни одна из девушек не пришла. Даже не понял, как до этого дошло. Просто совсем скоро мне начало казаться, что я знаю Гордеева едва не всю жизнь. Он оказался компанейским парнем с отличным чувством юмора. Я смеялся над его шутками до боли в щеках, хотя сам он максимум улыбался, но очень дружелюбно, тепло. Выпив пива, мы поняли, что недооценили свой аппетит и заказали полноценный обед. К горячему разговор, наконец, свернул на дело. Оказывается, Яр, вероятно, благодаря дружбе с Валерией, уже был неплохо осведомлен о деятельности ее отца. Он владел не слишком крупной, но весьма достойной нефтяной компанией. Поэтому теперь без хозяина остался очень лакомый кусок.

– Да уж, нужно будет пошерстить его компаньонов, – заметил я. – И в первую очередь хорошенько расспросить этого его помощника – Кезик. Наверняка тот должен быть в курсе подводных течений в фирме.

– Тем более на первых порах бразды правления окажутся как раз в руках этого Кезик, – заметил Яр, отправляя в рот очередную порцию теленка в грибном соусе. В ответ на мой недоуменный взгляд он пояснил. – Валерия рассказала.

Значит, по крайней мере о чем-то они успели поговорить, когда были наедине.

– И, кстати, этого Кезик явно что-то связывает с Марсель Фурье.

– Опять Валерия поведала?

– То как француженка о нем говорила, с чувством…

Мне стало досадно, я ничего особенного не приметил. Хотя с ее соблазнительными маневрами было немудрено отвлечься от дела. Все-таки мне еще учиться и учиться следовательской работе.

– Что скис? – тут же отметил Яр. – Наверняка у тебя в голове тоже есть что-то, что я упустил.

Я в этом изрядно сомневался, но не в моих привычках долго расстраиваться. И я решил тоже подать мысль, которая пришла мне в голову перед входом в ресторанчик:

– А вообще, бизнес-контакты можно, вероятно, исключить, – я сделал эффектную паузу. – Очевидно, убил кто-то из своих. Кто часто бывает в доме.

– И на чем основан такой вывод? Дверь была открыта. Кстати, интересно почему, значит, войти мог любой желающий.

– Собака, – только и сказал я. Яр положил приборы и задумчиво глянул в окно. Уже через несколько секунд он одобрительно улыбнулся:

– Собака лает на чужих? Это не была антипатия лично ко мне?

– Точно, она чуть из шкуры не выпрыгнула, пока наши прибывали. А ночью никто не говорил про лай. Значит того, кто зашел в кабинет, она знала. И это существенно сужает круг подозреваемых.

Примерно на этой многообещающей ноте мы попрощались, Гордееву нужно было бежать на встречу, да и меня уверен, уже начальство днем с огнем ищет. Вдохновленный собственной сообразительностью, я пообещал Яру допуск к официальному расследованию. Мы договорились встретиться на следующий день, посетить скорбную вдову погибшего.

Глава 2

Около 11 утра мы уже были у дома экс-супруги Кость. Просторная прихожая оказалась настолько безупречно чистой, что я инстинктивно полез разуваться. Тем более на улице шел проливной дождь, и даже после небольшого расстояния до двери от машины мои ботинки покрылись толстым слоем грязи. Но хозяйка пресекла мое намерение и провела в гостиную.

Изольда Петровна, вдова убитого, оказалась дамой эксцентричной. Ее настороженный взгляд внимательно изучал нас с Гордеевым. Такой взгляд бывает у дворняжки, которая при появлении во дворе новеньких кобельков оценивает, стоит ли их уважать, или можно сразу подмять под себя. Кажется, решила, что мы не так просты. Дама криво улыбнулась, одним краем непропорционально большого рта, и предложила сесть. А потом еще и чаю.

– Саша, чаю! – гаркнула она куда-то в пустоту большого и безвкусно обставленного дома, чувствовалась преемственность особняку Кость. Явно, с ее уходом там не многое поменялось. Женщина уселась на леопардовый диван, приподняв длинный подол темно-коричневого балахона, в котором ее тощая и невысокая фигурка болталась как ложка в стакане. Судя по дочерям ей было далеко за сорок. Выглядела она лет на 10 моложе, а сзади с ее комплекцией и молодежной короткой стрижкой, пожалуй, вообще сошла бы за подростка. За ее спиной как страж у трона королевы встал молодой человек лет 25. В элегантном дорогом костюме и при ярко-оранжевом галстуке. Его пухлые губки были крепко сжаты, и во взгляде невинных голубых глазок читалось явное презрение к милицейским ищейкам. Он то и дело приглаживал и без того плотно облепившие череп русые волосы, явно чем-то намазанные. Пользуются ли еще бриолином? Или теперь есть что-то более современное для придания пышным кудрям крысиной прилизанности?

– Мы хотели бы узнать, в каких отношениях вы были с бывшим мужем и где были вчера между часом и двумя часами ночи, – пояснил я хозяйке дома и выразительно взглянул на набриолининого пажа.

– Это Евгений, не волнуйтесь, от него у меня нет секретов, – протянула женщина-подросток и кинула на паренька полный нежности взгляд. – Мне скрывать нечего, тем более мое отношение к бывшему мужу ни для кого не секрет. Я ненавидела Кость. Пока мы были молоды и перебивались от зарплаты до зарплаты, я ему была нужна. Нужна чтобы выслушивать его бесконечные жалобы на несчастную долю, на непонимающее начальство, на пробки на дорогах. На все. И утешать его, подбадривать, поднимать самооценку. И молчать о своих бедах. Ну как же. Ведь у него своих хватало, а я его любила и хотела, чтобы ему было легче. А чем он мне отплатил? Когда его карьера пошла в гору, он тут же почувствовал себя самым-самым. Стал сначала скрытно, а потом откровенно ходить налево. А затем и вовсе со мной развелся. Я едва успела вкусить его богатства, хотя его бедности испробовала вдоволь. Отобрал у меня детей. И ведь он, даже выпроваживая за дверь, все равно далеко не пускает. Заставил поселиться здесь, по соседству, иначе грозил лишить и тех крох содержания, которые изволит, точнее, изволил мне выплачивать. Ничтожество. И как вы думаете, я должна к нему относиться? – она почти сорвалась на крик. Грудь бурно поднималась под тяжелыми медальонами, свисавшими с шеи.

Тут появился чай, и она перевела дыхание. Саша оказался мужчиной. Что меня несколько удивило. Мужчин-горничных мне еще встречать не доводилось. Хотя в принципе я не припомню, чтобы видел горничных, разве что в отелях. Накачанный брюнет в белоснежной рубашке расставил все необходимое для чая на маленьком столике и тихо удалился. Я заметил, что Евгений проводил его полным злости взглядом. Похоже, чего-то не поделили, а скорее кого-то. Честно говоря, неясно, какой толк от этого мальчишки был нынешней вдове. Его замашки явно отдавали «голубизной». Гордеев, очевидно, тоже отметил отношение паренька к «горничной». Он с любопытством его изучал, пока Изольда передавала тому изящную чашечку из такого тонкого фарфора, что я даже побоялся взять ее в руки, вдруг рассыплется.

– Что же касается вчерашней ночи. То около 12 я ушла спать, около 4 утра меня разбудил звонок Валерии. И нет, подтвердить этого некому. Я сплю одна, – последнее она особенно подчеркнула. – Но я его не убивала. Зачем брать грех на душу.

– У вас есть какие-то соображения, кто мог желать смерти вашему бывшему мужу?

Женщина хищно усмехнулась:

– Проще сказать, кто не желал его смерти. Он был не из тех, кто располагает к себе. Единственная, кто может жалеть о нем, это маленькая пронырливая Марселька, которой она дарил такие подарки, каких я никогда не видела.

Я удивленно поднял бровь:

– Так они были любовниками?

– Да он не пропускал мимо ни одной юбки, а уж такой смазливой, да к тому же живущей в его доме и подавно, – она так резко поставила чашку на блюдце, что волна чая выплеснулась через край и несколько горячих капель попало ей на руку. Евгений тут же оказался возле нее с салфеткой в руках. Мне бросились в глаза его ноги. Он был обут в яркие домашние тапочки, что очень забавно сочеталось с официальностью всего остального наряда. Очевидно, он частый гость в доме и чувствует себя здесь совершенно комфортно: