Читать интересную книгу Тихое убийство. Инфекция как орудие преступления - Алексей Ракитин

толку и запутать несчастных горожан. Подтекст этих домыслов можно выразить следующим образом: власти всё знали, но скрывали и дурили головы людям, лишь бы не говорить правду! Мы коснёмся в своём месте разного рода версий и домыслов и разберём их надлежащим образом, но сейчас, коли зашёл разговор о возможном заражении горожан через продукцию мясокомбината, отметим, что версия эта вовсе не выглядит априори абсурдной или притянутой за уши. Учитывая неопределенность тех дней, подобное предположение выглядит оправданным и логичным.

Термическая обработка мяса убивает бактерии сибирской язвы — строго говоря, она убивает любые живые клетки — но известны многочисленные случаи того, как пища из мяса больных животных, надлежащим, вроде бы, образом приготовленная, становилась источником инфекции. Именно по этой причине туши павших от сибирской язвы животных подлежат захоронению, а не утилизации в каком-либо виде.

Итак, к середине апреля 1979 г. население было предупреждено об опасности, на мясокомбинат направилась проверка СЭС, а ОБХСС принялся проверять документацию на поставку комбинату мясного сырья. В ближайшие дни, без сомнений, удалось бы отыскать тот колхоз или совхоз, что поставил негодный продукт, там провели бы сплошную дезинфекцию и подавили бы источник заразы. Потом должны были пройти несколько дней и естественным образом вспышка инфекции должна была сойти на нет.

На протяжении второй половины весны 1979 г свердловская пресса периодически напоминала жителям города о риске заболеть сибирской язвой при покупке мяса и мясной продукции у частных торговцев. Государственная торговля по умолчанию гарантировала поставку качественного продукта. Но если быть совсем точным, то в государственной торговой сети г. Свердловска мясных продуктов в те годы не было вообще. Так что и риска заразиться, соответственно, тоже…

От человека человеку болезнь не передавалась, а стало быть, при отсутствии постоянно возобновляемого источника, сибирская язва должны была закончиться сама собой. В общем-то, всё было просто и понятно. На первый взгляд…

На упомянутом ранее совещании 12 апреля, проведенном под руководством главного врача-инфекциониста РСФСР Владимира Никифорова, был принят в качестве обязательного особый порядок проведения аутопсии и последующих исследований тканей умерших от сибиреязвенной инфекции лиц. Момент этот требует некоторого пояснения.

Ещё в 1928 г в Советском Союзе были введены в действие правила вскрытия т. н. опасных трупов (интересно то, что этот документ был принят на год ранее «Правил судебномедицинского исследования трупов», задавших стандарт судебно-медицинской экспертизы в Советском Союзе. Эта деталь свидетельствует об актуальности для того времени проблемы обращения именно с опасными трупами!). Под таковыми понимались тела людей, скончавшихся от особо опасных заразных болезней (чумы, холеры, сибирской язвы, сапа, оспы и пр.). Несложно догадаться, что обращение с такими телами на всех этапах требовало особых мер предосторожности. Вскрытия подозрительных тел проводились в противочумных костюмах, гарантировавших полную защиту персонала от инфекции, особое внимание уделялось обработке инструмента, утилизации жидкостей и т. п. нюансам. После того, как первичный диагноз подтверждался и факт заболевания особо опасной болезнью сомнений не вызывал, тела умерших со схожей симптоматикой причислялись к категории «особо опасных трупов» и вскрытию не подлежали. Что следует признать логичным — незачем рисковать здоровьем врачей, коли и так всё ясно!

Тела умерших от особо опасных инфекций хоронили с особыми предосторожностями, причём территория захоронения получала статус, исключавший повторное её использование в любом виде. Такого рода правила действуют во всех развитых странах мира. Все, наверное, знают о чудовищной эпидемии «испанки», унёсшей в 1918 г многие миллионы человеческих жизней. Так вот, когда в конце XX-го столетия в Великобритании среди микробиологов возникли идеи изучить геном вируса, вызывавшего эту необычную форму гриппа, разрешение на вскрытие могил умерших от «испанки» для забора биоматериалов санкционировал кабинет министров (т. е. не министр здравоохранения в одиночку). Потому что если бы в результате всех этих мероприятий последовала вспышка эпидемии особо заразной болезни, от которой у населения не было иммунитета, то проблема приняла бы общегосударственный масштаб.

Есть у этой проблемы и другой аспект (уж извините, не могу удержаться!). Многие, наверное, слышали о гибели группы Дятлова, во всяком случае, постоянные читатели сайта «Загадочные преступления прошлого» слышали об этой истории точно. Среди некоторой части населения бытует представление, будто расследование 1959 г фальсифицировано, судмедэкспертизы того времени намеренно искажены с целью сокрытия истины от советского тогда ещё народа, будто имеются где-то документы из «второго уголовного дела» и вот они-то — эти таинственные документы — несут в себе некую невыразимую словами государственную тайну, скрываемую и по сей день злобной властью. В 2010 г автор написал книгу, посвященную истории гибели группы Дятлова, её электронная версия называется «Смерть, идущая по следу», а в бумаге она была издана под названием «Перевал Дятлова. Загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на Советском Урале».

В этой книге автор указал на полную бессмысленность и даже абсурдность подобной точки зрения. Один из весомых аргументов в пользу того, что никто из власть предержащих ничего в 1959 г. не маскировал, не скрывал и не имитировал, заключается как раз в том, что если бы действительно надо было что-то скрыть, то в те времена это проделали бы быстро, просто и изящно. А именно — объявили бы во всеуслышание о гибели тургруппы от остро заразной инфекционной болезни, похоронили бы без вскрытия и придали бы захоронению статус опасного. И даже в областной газетке статейку бы на сей счёт тиснули, про то, дескать, что не следует снимать шкуру с найденной в лесу туши умершего оленя (медведя, лося, росомахи, волка, лисицы и т. п.), поскольку животное могло погибнуть от опасной инфекции! И никто бы никогда не позволил бы проводить эксгумацию останков убитых и устраивать те непотребные пиар-компании, что устроили самодеятельные «расследователи» трагедии, раскопавшие могилу Золотарёва весной 2018 г.

То есть следует понимать, что «опасный труп» — это категория не только узко медицинская, но и до некоторой степени юридическая. Именно поэтому приказ главного инфекциониста РСФСР Никифорова, обязавшего 12 апреля 1979 г вскрывать трупы всех умерших с подозрением на сибиреязвенный сепсис, вызывает на первый взгляд удивление.

Владимир Николаевич не должен был отдавать приказ, прямо противоречивший юридически утвержденной норме! Если бы в результате исполнения приказа Никифорова заболел кто-то из врачей-патологоанатомов, то с большой вероятностью главный инфекционист пошёл бы под суд. Посадили бы Владимира Николаевича или нет — это вопрос, конечно, спорный — но должности он бы лишился однозначно. Тем не менее, Никифоров отдал противозаконный приказ…

Почему?

Да потому, что к 12 апреля странный характер течения болезни уже стал очевиден. В ходе совещания в Горздравотделе выяснилось, что симптоматика поразившей Свердловск болезни совершенно не соответствует традиционному течению сибирской язвы и врачи попросту не распознают заболевание. Поэтому было