– Леон Слэттер, он же Слэш, ударил ее кистенем, – подсказала Ева, – потому что она кричала и требовала, чтобы вы ушли.
– Точняк. Она на нас орала, командовала, вот Слэш ее и причесал маленько, чтоб угомонилась. А я чего, я взял сладкого, чипсов, ну, типа пожевать, и тут старик выбегает. Совсем с ума спятил. Бросается на меня, ну, мне пришлось защищаться. Тюкнул его разок, вот и все. А он накинулся наСникерса, орет как ненормальный, ну, Сникерс его и вырубил. Мы были под газом, вот и побили там все. А потом ушли. Видите? Мы никого не убивали.
Пибоди вытянула бумагу из папки.
– Вот акт аутопсии по Оучи. Ты знаешь, что такое аутопсия, парень?
Джимми Кей нервно облизнул губы.
– Ну, это когда мертвых людей режут. Черт, паршивое дело.
– И когда они разрезали этого мертвого человека, оказалось, что он умер от инфаркта. У него сердце остановилось.
– Так я же и говорю! Мы его не убивали.
– У него сердце остановилось из-за электрического разряда, оставившего, помимо всего прочего, следы ожогов на груди. Ваша вжикалка – орудие убийства.
Джимми Кей вытаращил глаза.
– Нет. Вот дерьмо! Нет, это не мы.
– Вот дерьмо, да. Это вы.
– Это случайно вышло! Черт. Это несчастный случай, верно? – умоляюще обратился он к Еве.
Ей надоело изображать хорошего копа.
– Вы отправились в магазин Оучи с целью ограбления, порчи имущества, запугивания и причинения телесных повреждений супругам Оучи, а так же всем, кто мог находиться на месте. Вы вошли, вооруженные незаконным устройством, причиняющим, как вам было заведомо известно, вред здоровью, и утяжеленными мешками, которые использовали как кистени. И вы выполнили все, зачем пришли. Но вашему собственному признанию, вы грабили, портили имущество и причиняли вред здоровью. А знаете, что происходит, когда в результате преступления или в ходе его человек погибает? Это автоматически приводит к обвинению в убийстве.
– Не может быть!
– Может, – заверила его Ева. – Еще как может.
Глава 2
Ева позволила Пибоди задать рабочий ритм. Дело шло несколько медленнее, чем надо бы, но допросы были проведены со всей дотошностью, этого она не могла отрицать. Они тянулись томительно долго, но в результате три криминально опасных идиота оказались за решеткой, где – она не сомневалась! – им предстояло провести много десятилетий своей идиотской жизни.
У себя в кабинете она ткнула пальцем в автоповар.
– У меня нет кофе, – заметила Ева с легким удивлением. – Как только ты исправишь ситуацию, можешь взять порцию себе.
Пибоди запрограммировала две кружки кофе и протянула одну Еве.
– Хорошая работа. – Ева шутливо чокнулась с ней кофейной кружкой.
– Что ни говори, а это был гол в пустые ворота.
– Если и так, это же ты его забила. Даже забивая мяч в пустые ворота, надо не промазать. Ты добилась информации и деталей от свидетеля, добавила к ней информацию, полученную мной от жены убитого, и все то, что мы наблюдали и собрали на месте. – Ева села и вскинула ноги в башмаках на стол. – Далее, твоя интуиция помогла тебе обнаружить местонахождение подозреваемых, хотя ты могла бы оставить это офицерам, уже ведущим поиск.
Пибоди опасливо опустилась в шаткое кресло для посетителей.
– Ты бы мне задницу начистила, если бы я передала поиск другим. Наше дело, наш убитый, наши подозреваемые.
– Не стану с этим спорить. Ты совершенно правильно, как мне кажется, определила слабое звено и разыграла его. Запугала парня, и он выболтал признание, да к тому же выложил важные сопутствующие детали. Кто что сделал, когда и как. Ты получила умысел, и это важнее всего. Ты поняла, что надо усилить давление на Слэттера, потому что он куда крепче Рогана.
– Картофельное пюре тоже крепче Рогана, но ты говори, говори. Продолжай. Расскажи мне, какой я великий следователь.
– Ты не облажалась, – заметила Ева, и Пибоди самодовольно ухмыльнулась. – Ты поджарила Слэттера, потому что он дико разозлился на Рогана: тот же его заложил. И он понял, что это Роган его заложил, по тем деталям, что ты ему предъявила. Решил сам сдать своих подельников со всеми потрохами. Он решил, что раз уж Роган изготовил орудие убийства, а Лоу пришла в голову гениальная мысль пойти в магазин и испробовать вжикалку на Оучи, сам он может откосить как ни в чем не повинный посторонний наблюдатель. И ты позволила ему в это поверить.
– Ну да. Но кто подвел его к этой мысли? Ты. Ты мне очень помогла как хороший коп. Великий следователь должен уметь работать в команде.
– Даю тебе еще несколько минут подоить ситуацию, – решила Ева.
– Bay! Мы загнали Лоу как лошадь.
– Как скажешь. Это был умный шаг – пустить в ход насмешку. Вроде того: дело уже в шляпе, тупица. Сарказм и ехидное веселье вместо угроз и запугивания. У него одно полушарие все-таки действует: если быты задала ему жару, мог сообразить, что надо вызватьадвоката. Холод на него лучше подействовал.
– Мне кажется, подсознательно он уже знал, что Оучи мертв, когда выбежал из магазина. Мало того, он прижал устройство к сердцу старика, потому что подсознательно хотел причинить серьезный вред здоровью, – заметила Пибоди. – Он знал, что так и будет.
«Не только интуиция, не только работа в команде, – подумала Ева, – но и проницательность важна для настоящего следователя. А также практичность».
– Не буду спорить, – сказала она, – но мы бы никогда и ни за что не смогли бы пришить им убийство первой степени. Ты получила все, что можно было получить, плюс нападение на офицера полиции – это когда Лоу тебе засветил. В общем, они повязаны, Пибоди. Просидят за решеткой больше, чем до сих пор прожили на свете. Миссис Оучи не вернет себе мужа, но когда ты ей позвонишь, она поймет, что те, кто в ответе за это, уже начали платить.
– Мне кажется, ты должна ей позвонить. Ты с ней говорила, она тебя знает, для нее, наверно, будет важно, если ты ей скажешь, что мы их взяли.
– Ладно, – кивнула Ева.
– Я позвоню свидетелю, – Пибоди перевела дух. – Мне понравилось быть плохим копом. Честно говоря, очень понравилось. Но… у меня вроде как голова заболела.
– Потому что это для тебя неестественно. Твой стиль – прорабатывать детали, устанавливать личный контакт и использовать его, чтобы подозреваемые все тебе выложили. Это хорошее качество, Пибоди. Ты можешь надрать задницу, если нужно, но по-хорошему у тебя лучше получается. А теперь напиши отчет.
– Я ведущий следователь. Разве не я должна тебе велеть писать отчет?
– Я старше тебя по званию, и хватит доить ситуацию, время вышло. Я соберу свои заметки, отошлю их тебе. Позвони свидетелю, напиши отчет, а потом вали домой.