До Бетт донесся низкий хрипловатый смех Джуди. Должно быть, Кевин сказал ей что-нибудь смешное или сделал что-то… Она закрыла рот рукой и судорожно сглотнула.
— Бабник, — Бетт коснулась его руки, — давай договоримся на следующий танец. Я хочу сходить в туалетную комнату и причесаться, — пробормотала она рассеянно.
— Да? Смотри не обмани, Бетти. У меня уже болит, — он бросил на нее похотливый взгляд. — И ты одна, Бетти, способна меня вылечить.
Бетт увернулась от Бабника и сделала вид, что направилась к дому. Обернувшись через плечо и: заметив, что Лютер танцует с Сью Эллен, она свернула в сторону и по боковой аллее бросилась к пруду. Ее маленькое лицо исказилось от ненависти, когда она увидела Кевина и Джуди в шезлонге. Они о чем-то шептались, и Кевин явно намеревался ее поцеловать. Нет, он не может, не должен! Если он поцелует Джуди, это означает… Уже стемнело. Если люди целуются в темноте, это означает… это означает еще кое-что… Он не должен целовать Джуди, Она, Бетт, не позволит ему этого.
— Кевин, Кевин! Где ты? — крикнула она. — Кевин, я плохо себя чувствую, я хочу домой. Кевин, ты меня слышишь? Мне плохо. Я хочу домой.
Кевин вскочил с шезлонга, когда Бетт остановилась у самой воды.
— Что случилось? Бабник дал волю рукам? С тобой все было в порядке, когда мы пошли сюда, — он оставил Джуди, подошел к Бетт и обнял ее за плечи. — Я предупреждал тебя… Ты еще недостаточно взрослая, чтобы дать отпор таким, как Бабник. Тебе надо немного подрасти, Бетт, чтобы уметь защищать себя.
— А ты, похоже, уже достаточно взрослый! — вызывающе ответила Бетт. — Я вас видела, Кевин. Ты собирался поцеловать Джуди.
Кевина охватил гнев и стыд — оттого, что Джуди присутствует при этой сцене. Он всерьез разозлился на Бетт, которая застала его в щекотливой ситуации.
— Почему бы тебе не попросить аспирин у Сью Эллен? Если это не поможет, я позвоню папе, чтобы он приехал и забрал тебя домой.
— Конечно! Лучше даже две таблетки аспирина! А пока я буду его искать, ты займешься Джуди? Нет уж! Ты меня привез сюда, и ты меня отвезешь назад. И немедленно! — закричала она.
— Не будь ребенком, Бетт! — засмеялась Джуди. — Почему ты хочешь испортить вечер Кевину? Он прав: ты еще не доросла до таких вечеринок. Почему бы тебе не позвонить отцу и не попросить его приехать за тобой? Не мешай Кевину отдыхать!
Бетт презрительно усмехнулась, лицо ее исказилось от злости:
— И, насколько я понимаю, именно ты покажешь ему, как нужно отдыхать? Угадала? Таких девчонок, как ты, называют…
— Заткнись, Бетт! — угрожающе произнес Кевин, схватив сестру за локоть.
— Отпусти ее, Кевин, — успокоила Джуди. — Похоже, Бабник пристает к ней, а она не может с ним справиться. Я права, Бетт?
— Не позволяй ей разговаривать со мной таким тоном, Кевин… — заскулила Бетт. — Дай ей как следует! Врежь! Пусть она так со мной не разговаривает!
Кевин в отчаянии вскинул руки.
— Разбирайтесь сами, — холодно заявил он и направился к площадке, где танцевали ребята. — Эй, Бабник, следующий танец я танцую со Сью Эллен! — крикнул он.
— Глупая маленькая плакса! — разозлилась Джуди. — Посмотри, что ты наделала! Вырастай быстрее или сдохни!
Слезы текли по щекам Бетт, рыдания были готовы вырваться из груди, она сжимала и разжимала кулаки. Ей хотелось наброситься на Джуди, бить кулаками по ее лицу, пока оно не превратится в кровавое месиво. Джуди хочет лишить ее Кевина! А Кевин совсем не против. Джуди собиралась поцеловать Кевина, заставить его забыть обо всем, кроме ее страстных ласк.
— Бетт, Бетт! — услышала она голос Бабника.
Не думая ни о чем, она повернулась и бросилась к дому, стараясь избегать освещенных аллей, пробираясь через кусты, и, наконец, вбежала в дом и отыскала туалет. Бетт заперла дверь, села на унитаз и зажала рот махровым полотенцем, чтобы заглушить рыдания.
Ей показалось, что так прошло несколько долгих часов. Потом она встала, подошла к раковине и ополоснула лицо холодной водой. Выглядела она ужасно и чувствовала себя не лучше. Раздался осторожный стук в дверь, и чей-то тихий голос спросил:
— Сколько ты еще там собираешься сидеть? — Этот вопрос вернул ее к реальности.
— Я только… Мне нужно еще немного времени. Ты не можешь пойти в туалет на втором этаже? — с трудом ответила она, и слезы снова готовы были брызнуть из глаз.
— Да ничего… Просто не хотелось подниматься наверх.
Бетт прислушалась: за дверью стало тихо. Она расслабилась, поняв, что никто не собирается ее беспокоить. Ей хотелось побыть одной. Никто не должен застать ее в таком виде. Она не могла смотреть на себя в зеркало, и уж тем более ей не хотелось, чтобы ее увидели Джуди или Бабник. А больше всего не хотелось снова встретиться с Кевином и столкнуться с его безразличием.
Черт бы побрал эту Джуди! Боже, как она ее ненавидит! Как Кевин не поймет, кто она на самом деле? Эта дрянь все позволяет ему… Бетт закрыла лицо руками и прижалась к прохладной керамической раковине, Что произошло между нею и Кевином? Почему она так себя ведет? Кевин не виноват в том, что она так ненавидит Джуди. Она, Бетт, сама навязывается ему. И ничего не может с собой поделать, потому что боится потерять его. У нее никого нет, кроме Кевина. Это ужасно, что через несколько недель он уезжает в колледж. Осталось так мало времени до его отъезда, а Джуди крадет у нее эти бесценные минуты…
А сейчас, когда она попросила Кевина отвезти ее домой, он повел себя так, будто ему совершенно безразлично, что с ней произошло. Для него куда важнее соблазнять Джуди. Джуди, Джуди! Все время эта Джуди! Как ей поступить, чтобы Кевин понял, как много он для нее значит?
Все изменилось с тех пор, как в городе появился мистер Хэррис и Кевин начал работать у него в магазине. Кевин теперь почти не бывал дома, ей не с кем поговорить, не с кем поделиться. И родители у них, кажется, совсем не такие, как у других детей. Не надо много ума, чтобы понять, что отношения между мамой и папой испортились. Кевин и Бетт всегда держались вместе, доверяли друг другу, всегда были так близки. Ближе, чем брат и сестра, потому что у них больше никого не было. А теперь Кейдер Хэррис и Джуди все разрушили и хотят забрать у нее Кевина. Но она не позволит сделать это. Она пойдет на все. Кевин принадлежит ей и всегда будет принадлежать.
— Давай, Бетт, выходи! Ты слишком долго здесь сидишь, — в голосе Джуди слышалось легкое презрение. — Ты что, прячешься? Слушай, мне нужно умыться, и я не собираюсь идти наверх.
Взгляд Бетт застыл на двери, единственном барьере между презрением Джуди и ее собственной ненавистью. Ей хотелось ударить Джуди, убить, испепелить — прямо через эту дверь. Ненависть росла с каждой минутой одновременно со страхом. Кевин… Она не может потерять Кевина. Он должен понять, как нужен ей. Ее охватила паника, ставшая почти осязаемой, в голове стучала барабанная дробь. Домой, ей захотелось домой. Домой вместе с Кевином. Любой ценой его нужно увести от Джуди!