Читать интересную книгу Вечер вне дома: Сборник - Джеймс Хедли Чейз

— Придется тебе подождать до семи вечера. Я буду почти весь день иметь дело с начальством. А возможно, меня и арестуют. Это будет решать городской прокурор.

— Я буду следить за твоими успехами по газетам и часто принимать холодный душ,— обещала Дагна.

Сделав паузу, она весело добавила:

— Береги себя, Хаген.

Он услышал в трубке звук поцелуя и вышел из кабины с радостной улыбкой.

Подходя через несколько минут к двери приемной прокурора, он все еще улыбался, даже еще шире, когда увидел публику. Приемная была почти блокирована представителями прессы, фотографами, операторами местного телевидения и множеством любопытных. Всё ожидали Хагена и тотчас набросились на него, как женщины на стенд с распродажей товаров.

Ему задавали вопросы, просили дать разъяснения, фотографы просили его смотреть сразу в двенадцати направлениях. Хаген счел за лучшее всех удовлетворить, медленно проталкиваясь к двери, словно корабль среди льдин. Перед дверью он остановился и поднял вверх дневник, чтобы увековечить свою улыбку для потомства. Повсюду сверкали фотовспышки, Хагена снимали крупным планом.

Когда он вошел в приемную прокурора, все глаза уставились на него. Многие взгляды были довольно враждебные, поэтому он предчувствовал, что будет в кабинете. Это его не удивило.

Единственный, кто улыбнулся при виде его, был капитан Трог. Шеф отдела расследования убийств, прислонившись к письменному столу, потягивал сигарету и равнодушно наблюдал за появлёнием Хагена.

— Ну как, без духового оркестра? — спросил он.

— Да, в виде исключения,— ответил Хаген.— Что вы так рано явились сюда, Трог?

— Из-за вас,— ответил тот — Вы старательный маленький детектив, да?

— Так я зайду.

Хаген пошел к кабинету, протискиваясь сквозь толпу репортеров. Все обращали на него внимание. Поднявшийся шум заставил возмущенного прокурора выйти из кабинета. Это был дородный мужчина по имени Аустин Мак-Кракен, вполне сознающий важность своего положения. Сотрудники называли его дедом. Хаген встречался с ним на судебных процессах, считал его пустобрехом, впрочем довольно ловким, когда дело касалось его собственных интересов.

Мнение Мак-Кракена о Хагене, очевидно, было не из лучших. Он бросил на Хагена взгляд, от которого могло скиснуть молоко, и гаркнул:

— Сейчас же освободите приемную!

Никто его не послушался. Наконец Хаген приглушил шум, заявив, что прокурор будет иметь с ним личную беседу. Это означало, что Хаген выставлял на первое место Мак-Кракена, надеясь, что прокурор великодушно согласится с этим. Его слова не остались незамеченными, и Мак-Кракен тотчас пригласил Хагена в свой кабинет. Трог тоже не пропустил это мимо ушей.

— Гоняешься за крупными заголовками,— пробормотал он Хагену, когда тот закрыл дверь.

— Вам хорошо говорить. Вчера вы быстренько присвоили себе заслугу отыскания Дока. А я только пытаюсь защитить свою репутацию.

— Естественно,— согласился Трог.— Но полиции повседневно требуется одобрение. Моя репутация зависит даже от украденного колеса автомашины.

Городской прокурор не счел нужным быть приветливым. Он сел, выпрямившись, за свой большой письменный стол и сухо сказал:

— Я надеюсь, Хаген, что вы найдете оправдание для всего этого.'

— Я пришел не оправдываться, а передать вам вот это.

Размашистым движением он положил на стол дневник Хильды. Хаген вел себя словно благодетель.

— Слово, которое вы ищете, означает спасибо.

— Я ничего не ищу,— возразил Мак-Кракен,— кроме той причины, по которой я и капитан Трог узнают о существовании этого дневника из газет.

— Разве об этом было напечатано в газетах? — прикинулся удивленным Хаген.

Мак-Кракен покраснел и направил указательный палец на Хагена.

— Вы дьявольски хорошо знаете, что об этом напечатано в газетах. Во всех газетах, даже в лос-анджелесских. Вы сами рассказали им эту историю. Почему? У меня большое желание расквитаться с вами за это. Попытка причинить помехи юстиции.

— Кто чинит препятствия юстиции? Дневник здесь,— ответил уверенно Хаген.

Он был убежден, что в данный момент прокурор больше лает, чем кусает.

— Я нашел этот дневник в прошлую ночь, и вот я уже здесь, чтобы вручить его вам с самого утра.- Что еще можно требовать?

— Вы хорошо знаете, что нас первыми надо информировать.

— Среди ночи? Я думал, что окажу вам услугу.

Мак-Кракен угрюмо посмотрел на Хагена.

— Это просто смешно. Было бы вам известно, что ваши друзья-репортеры подняли меня сегодня с постели в час ночи. И я больше ни секунды не спал. Вот услуга, какую вы мне оказали, Хаген!

Тот огорченно покачал головой.

— Это проклятие государственной должности, не так ли?

Прокурор нахмурился и хотел продолжить разговор, но Трог перебил его. Видный работник полиции тотчас взял дневник и во время разговора перелистал его. Сейчас он положил его раскрытым на записи от восьмого июня перед прокурором.

— Давайте перейдем к делу, а препираться будем потом,— предложил он.— Прочтите это, Мак.

Мак-Кракен прочел, даже не один раз, и наконец пробурчал:

— Ну, он действительно кажется подлинным. Как и где вы нашли эту книгу, Хаген?

Тот изложил свою старательно приукрашенную версию действительности. По ней он под вечер был нанят Вэйном Висартом расследовать убийство, и когда он осматривал вещи убитой, то нашел этот дневник. Это было не так уж неверно, и Хаген радовался, что сумел не скрыть ничего важного и в то же время соблюдал интересы своего клиента.

Когда он закончил, Трог спросил:

— Как вы уговорили Висарта нанять вас? Вчера он не мог выносить одного вашего вида.

— Он передумал и решил меня нанять.

— Поскольку мистер Висарт нанял вас, вы имели доводы — правда, шаткие — вмешаться в это дело,— раздраженно заметил Мак-Кракен.— Но теперь я бы очень советовал вам бросить этим заниматься и предоставить компетентным органам власти вести расследование убийства миссис Висарт. Хорошо, Хаген, можете идти.

Но тот продолжал сидеть.

Не так скоро. До сих пор я представлял вам информацию,— сказал он.— Теперь ваша очередь. Не уверяйте меня, что сегодня после часу ночи вы ограничились в этом деле,—- указал он на дневник,— только покупкой газет.

Трог и Мак-Кракен обменялись долгими взглядами, затем Трог пожал плечами.

— Можно ему рассказать. Иначе он повсюду раструбит о своих предположениях.

Мак-Кракен механически бросил взгляд на репортеров и откашлялся. Хаген терпеливо ждал.

— Да, я полагаю, вы правы,— сказал наконец прокурор.— Ну, Хаген, на основе той информации, которую вы так любезно предоставили газетам, я.сегодня рано утром позвонил в Гонолулу. Я говорил с шефом полиции, и, согласно его сообщению, этот дневник не мошенничество. Таково было мое первое впечатление.

— Один ноль в мою пользу,— пробормотал Хаген.— Итак, это действительно Гавайи. Кто был Брук?

На этот раз ответил Трог:

— Брук Шаннер — молодой парень из окрестностей Гонолулу, который погиб около трех лет назад. Он был убит неизвестным лицом или лицами. Никаких арестов не последовало. Полиция Гонолулу до сих пор не раскрыла это дело.

— Есть какие-либо детали?

— Немного. Полный отчет будет выслан нам по телеграфу. Согласно сообщению полиции, это было довольно крупное дело. Шаннер был очень состоятельным человеком, он унаследовал фирму экспорта сахара. Его нашли где-то в джунглях, он говорил друзьям, что отправляется охотиться на медведей. Видимо, он пошел на охоту один, хотя это на него не было похоже, так как он имел много подружек. Во всяком случае, нашли его одного.

— А причина смерти?

— Остановка сердечной деятельности,— равнодушно объяснил Трог.— Она была следствием ранения в спину. Оружия не нашли, но по результатам вскрытия предположили, что это инструмент с острым концом — металлический стержень или нож для колки льда.

Хаген медленно покачал головой.

— Я думаю, вы это хорошо знаете. Брук не был заколот. В него пустили стрелу из лука. В данном случае стрелу удалили. У стрелка из лука было достаточно времени.

Трог промолчал, но прокурор возразил:

— Мы этого не знаем. Официально он был заколот.

— А о Хильде где-нибудь упоминалось? Ее допрашивали? — спросил Хаген.

— Полиция Гонолулу о ней не слышала и не знала никого, подходящего под ее описание. Они, конечно, допросили многих женщин, хотя Шаннер обычно интересовался рыжими и блондинками.

Трог закурил свою потухшую сигарету.

— Конечно, мужчина может изменить своим вкусам.

— Дневник Хильды доказывает это.

— В этом нельзя быть уверенным. За три дня до смерти Шаннер объявил о своем обручении. Правда, не с Хильдой.