поняли, что он, вероятно, прячется в сейфовом помещении. Вы подумали, что или Перкинс, или я можем открыть это помещение, поэтому вы притворились, будто его открываете, но на самом деле вы заперли дверь. Вам повезло – Перкинс сыграл вам на руку, предложив не открывать ее. В противном случае вы, наверное, притворились бы, что забыли комбинацию.
Бэзил Уилсон слушал Мейсона и хмурился все сильнее.
– Вы, Дункан, очень хотели избавиться от нас с Перкинсом, поэтому вы обвинили меня в том, что я что-то прихватил из кабинета. Вы убедили Перкинса отвести меня в вашу каюту и обыскать, нажали тревожную кнопку для вызова Маннинга. Как только мы ушли, вы сразу же открыли сейфовое помещение и выпустили Маннинга. Вы быстро поняли, что в вашей версии имеется одно слабое место. Вам требовалось защитить себя, а поэтому никто не должен был догадаться, что вы с Маннингом сообщники. Поэтому вы договорились с Маннингом, что он скажет полиции. Он должен был заявить, будто видел, как вы возились у кресла, в котором сидел я, когда он сам вбежал в приемную. Таким образом ваша версия становилась более правдоподобной, устранялась возможность посчитать вас сообщниками, и подтверждалось, что вы находились в приемной, а никак не у двери в сейфовое помещение. Потом, когда Маннинга взял на работу Пол Дрейк, и он сообщил вам об этом, вы придумали историю о соревнованиях в стрельбе на складе. Она должна была подкрепить версию самоубийства. Пуля, которую Маннинг выковырял из балки, была выпущена сегодня утром. И пока вы всем этим занимались, вам в голову пришла отличная мысль: лучше свалить преступление на Сильвию Оксман. Поэтому вы велели Маннингу настаивать на самоубийстве, а сами были готовы отмахнуться от этой теории, если окажется, что получается все повесить на Сильвию.
Дункан рассмеялся.
– Это самая большая чушь, которую я когда-либо слышал, – заявил он. – Я знал, что вы изобретательный адвокат, но никогда бы не поверил, что вы способны придумать такое нелепое нагромождение домыслов, чтобы спасти свою клиентку.
– Да, мистер Мейсон, боюсь, что ваша отчаянная попытка спасти миссис Оксман сработает как бумеранг, и вам на основании ваших собственных заявлений будет предъявлено обвинение в соучастии в преступлении… – подключился окружной прокурор.
– Минутку, – перебил Мейсон. – Я ведь не просто так болтаю. У меня есть доказательства.
– Какие доказательства? – спросил Дункан.
– Очень простые. Белгрейд наблюдал за входом в коридор, ведущий к кабинету. Он не видел, как туда заходил Маннинг. Никто не видел, как туда заходил Маннинг. Никто не видел Маннинга в игровом зале. Когда Дункан и Перкинс поднялись на борт, Маннинга в игровом зале не было. Маннинг утверждает, что бросился по коридору в кабинет, когда из коридора вышли Перкинс и я, но я его не видел, и Перкинс его не видел.
– Вы были ко мне спиной, – заявил Маннинг.
– Тогда почему вас не видел Белгрейд? – спросил Мейсон.
Маннинг пожал плечами.
– Белгрейд – подонок, – сказал он. – Он продал Пола Дрейка. Я не стал бы верить его слову.
Окружной прокурор нахмурился и внимательно посмотрел на Белгрейда.
– Вы видели, как мистер Маннинг заходил в коридор, ведущий к кабинету? – спросил он.
Белгрейд покачал головой. Судя по выражению лица, он был поставлен в тупик, и это подтверждало его искренность.
– Нет, – сказал он. – Не видел!
Окружной прокурор в задумчивости переводил взгляд с Дункана на Маннинга и Мейсона.
– Черт вас всех побери, – сказал он. – Это самое запутанное дело из всех, с которыми мне когда-либо приходилось разбираться. Просто не могу поверить…
– Я хочу сделать признание, – перебила его Матильда Бенсон.
– Что вы хотите? – уставился на нее окружной прокурор.
– Сделать признание, – повторила она. – Вы не будете возражать, если я закурю, мистер Уилсон?
– Нет, – сказал он.
Дункан с Маннингом переглянулись, затем Маннинг поспешно отвернулся.
Матильда Бенсон спокойно достала сигару из кожаной сигарницы, отрезала кончик и закурила. Все это время пораженный окружной прокурор не сводил с нее глаз.
– Стенографист будет фиксировать все, что я скажу? – уточнила она.
– Да. Он все стенографирует, – подтвердил окружной прокурор.
– Очень хорошо, – кивнула миссис Бенсон, которая говорила таким голосом, будто смирилась со своей участью. – Не знаю, какое наказание полагается за мой поступок. Но что бы там ни было, я готова взять на себя полную ответственность. Я не боюсь смерти. В любом случае я не ожидаю прожить еще много лет. Сильвия и ее дочь для меня гораздо дороже моей собственной жизни. Гриб и Дункан шантажировали Сильвию. Я считала их парой мерзких крыс. Я не считала, что они имеют право жить. Я поднялась на борт корабля с твердым намерением прикончить обоих – и Гриба, и Дункана.
– Вы пришли с оружием? – спросил окружной прокурор.
– Конечно, – ответила она. – У меня в сумочке лежал автоматический пистолет тридцать восьмого калибра. Неужели вы думаете, что я собиралась их убивать голыми руками?
– Дальше рассказывайте, – поспешно предложил окружной прокурор.
– Я ждала своего шанса. Я увидела, как Сильвия пошла к кабинету. Я продолжала наблюдать. Я видела, как в коридор зашел Фрэнк Оксман. Я открыла сумочку и положила пистолет в декольте. Я увидела, как вышел Оксман. Потом я увидела, как зашел Мейсон. Потом вышла Сильвия. Потом зашли Дункан с Перкинсом. Потом я увидела, как вышли Перкинс с мистером Мейсоном. И тогда я сказала себе: «Время пришло. Оба негодяя, которых я хочу убить, находятся там». Я взяла пистолет в правую руку и на цыпочках пошла по коридору. Я проскользнула в приемную. Оттуда я видела дверь в сейфовое помещение, но не видела письменный стол Гриба. Дверь закрывала мне обзор, но я, конечно, предполагала, что Гриб сидит за своим письменным столом. Я увидела, как Дункан склонился над дверью сейфового помещения и набирает комбинацию. Я прицелилась и уже собиралась нажать на курок, когда Дункан распахнул дверь в сейфовое помещение, и оттуда вышел Маннинг. Я не хотела убивать Дункана в присутствии Маннинга, поэтому выскользнула в коридор. Я видела, как вышел Дункан. Я последовала за ним до каюты, в которой обыскивали Перри Мейсона. Я подслушивала под дверью. Я узнала, что Гриб убит, поэтому выбежала на палубу и несколько минут стояла там, раздумывая, что делать. Я увидела, как на палубу вышла Сильвия, и решила, что Сильвия собирается со мной поговорить. Тогда же я поняла, что меня будут обыскивать, и выбросила пистолет за борт. Но Сильвия меня не видела. Она побежала вниз к посадочной платформе и села в катер, отплывающий к берегу. Я пыталась защитить Сильвию, поскольку думала, что она