Следующая моя реакция была уже другой. Возможно, проблема с маминым здоровьем и поможет нам с Се-лией остаться во Франции, в то время как Гарри придется вернуться домой. Он сможет держать мамину руку во время ее сердцебиений или других приступов, и она будет счастлива и успокоена этим. В слегка приглаженном виде я подала эту идею Селии, и она с готовностью ее подхватила.
— О, да, — сказала она. Мы были в ее комнате, и она одевалась, чтобы ехать на прогулку. Наши глаза встретились в высоком зеркале ее трельяжа. — Но ты же будешь тревожиться о матери, Беатрис.
— Конечно, — грустно ответила я. — Но, пока мы не решим нашу проблему, я не могу возвращаться домой. И, по крайней мере я буду знать, что Гарри рядом и заботится о ней. Кроме того, он может снять с ее плеч тяготы по управлению имением.
— Давай расскажем ему сейчас же, — решительно произнесла Селия. Мы надели шляпки, раскрыли зонтики и отправились за ним.
Гарри как раз посетил с визитом ферму, на которой в качестве удобрения использовались морские водоросли, и мы планировали то же самое сделать в Вайдекре. Я считала, что на меловых почвах, подобных нашим верхним пастбищам, лучше использовать лошадиный навоз, а водорослями можно удобрять лишь песчаные и глинистые почвы в низинных участках. По мнению же Гарри, это можно было делать и на склонах холмов, если только водоросли предварительно подготовить. И сейчас он находился на ферме, где водоросли сушили и переворачивали под солнцем и дождем, дожидаясь достаточной степени гниения. Мы направились туда же, рассчитывая встретить Гарри по дороге.
Лицо Селии осветилось радостью, когда мы увидели приближающегося к нам всадника. Под влиянием моды, царившей в этом маленьком провинциальном городке, Гарри отказался от парика, и теперь его отросшие волосы красиво развивались под надвинутой треуголкой.
— Хелло! — радостно произнес он, натягивая поводья и останавливаясь рядом с двуколкой. — Что за приятный сюрприз! — Улыбка Гарри предназначалась для нас обеих, но глаза его остановились на мне.
— Мы решили устроить небольшой пикник! — заявила Селия. — Ты не видел поблизости хорошенького местечка?
— Отлично, давайте вернемся на ферму. Там есть чудесная река. Если б я догадался захватить удочки, я бы мог выудить пару форелей нам на ланч.
— Их захватила я, — с триумфом произнесла Селия. — Я догадалась, что едва зайдет речь о пикнике, как ты вспомнишь о рыбной ловле и тогда первое, что тебе понадобится, это удочки.
Гарри склонился над ее рукой и благодарно поцеловал ее.
— Ты лучшая жена в мире, — произнес он. — Отлично.
Он развернул лошадь и приказал кучеру следовать за собой.
Я не упоминала о письме, пока мы ели, а Гарри безуспешно сидел на берегу со своими роскошными, но бесполезными удочками. Примерно через полчаса я показала ему письмо доктора Мак Эндрю и длинное послание мамы, переполненное заботами о зимнем севе и смущенными расспросами, какие именно поля следует засевать в этом году.
— Думаю, что нам надо возвращаться сразу, — решительно сказал Гарри, едва прочтя краткое письмо доктора и путаное известие от мамы. — Мама всегда очень боялась этих приступов, и я бы не хотел оставлять ее одну в такое время.
— Я согласна с тобой. Мы должны отправиться домой, как можно быстрее, — ответила я. — Доктор Мак Эндрю пишет довольно спокойным тоном, чтобы не пугать нас, но, я думаю, он не стал бы писать, если б дома было все хорошо. Какой самый короткий путь отсюда до Англии?
— Нам повезло, что мы сейчас в Бордо, — задумчиво протянул Гарри. — Если бы письмо застало нас уже в Италии, нам потребовалось бы несколько недель на возвращение. А сейчас мы можем нанять пакетбот от Бристоля и оттуда добираться на почтовой карете.
Я улыбнулась. Все складывалось удачно, и я не стала продолжать этот разговор. Селия удивленно взглянула на меня, но я взглядом велела ей помолчать, и она ничего не сказала.
Спустя несколько часов я опять подняла этот вопрос, напомнив Гарри о моей болезни и о тбм, что мне не выдержать долгого морского путешествия.
— Ты, конечно, можешь подумать, что я равнодушная дочь, — произнесла я, улыбаясь. — Но, Гарри, я не решусь даже ступить ногой в лодку, особенно в ноябре. Я едва ли найду в себе силы опять пересечь Ла-Манш.
Мы сидели в нашей спокойной гостиной после обеда, и Гарри при звуке моих слов оторвался на минуту от своих писем.
— Что же нам делать, Беатрис? — спросил он. За решением подобных проблем он всегда обращался ко мне, тогда как от Селии он мог ожидать только мелких услуг.
— Маме нужен ты, — храбро сказала я. — Поэтому, я думаю, что ехать следует тебе. Селия и я останемся здесь дожидаться известий из Вайдекра. Если мама серьезно больна, то ты освободишь ее от забот по дому, а мы наймем здесь корабль и отправимся срочно в дорогу. Если же дома все будет благополучно, то мы в карете отправимся до Ла-Манша, а там уже и до Портсмута.
— Куда я и приеду за вами, — с энтузиазмом согласился Гарри. — А если не смогу, то пришлю слуг. Не станете же вы путешествовать одни. Этот план устраивает тебя, Беатрис?
Я кивнула, улыбнувшись и стараясь не показывать, насколько сильно он меня устраивает. Не только потому, что Гарри полностью принял мою идею, а также потому, что при обсуждении нашего плана он даже не смотрел в сторону Селии. Она могла оставаться во Франции или отправляться домой — все это оставлялось на мое усмотрение.
— А как насчет слуг? — поинтересовался Гарри. — Своего лакея я, конечно, возьму с собой, а вам останутся ваши горничные и кучера.
— Ах, уволь, пожалуйста, — воскликнула я шутливо. — Мы отправимся за тобой через несколько дней. Мы с Селией вполне обойдемся это время одной служанкой-француженкой. Не так уж мы изнежены. Пожалуйста, не заставляй меня путешествовать с целой оравой слуг.
Гарри усмехнулся.
— Ну, конечно же нет. Я могу забрать с собой все наши тяжелые сундуки и ваших горничных, если хочешь.
— Сделай одолжение, — сказала я и обернулась к Селии. — Ты смогла бы обойтись несколько дней без горничной, Селия?
Жена Гарри все время старалась наклонять голову пониже к шитью, чтобы не участвовать в этом потоке лжи. Но на мой вопрос она ответила ровным голосом:
— Конечно, Беатрис, — если тебе так удобнее.
Тут Гарри оставил нас, и мы молча проводили его взглядами. Селия с каким-то суеверным страхом обратилась ко мне:
— Беатрис, ты ведь почти ничего не предпринимаешь, а все выходит по-твоему.
Я улыбнулась и постаралась ответить без лишнего самодовольства.
— Да. Почему-то так всегда бывает.
Гарри собирался отправляться в путь, и наша последняя ночь была одной из самых сладких. Гарри ужасно расчувствовался на прощание. С тех пор как мы прибыли во Францию, мы не провели раздельно ни одной ночи и в каждую из них спали в одной кровати. А теперь он отправлялся самостоятельно управлять имением, чувствуя себя уже взрослым мужчиной и мужем. Я даже испытывала гордость за него, лежа рядом с ним и улыбаясь ему.