обозначает того, кого я люблю, и того, кого потеряла.
Эйса смотрит на ее платье красно-темного цвета, как всегда. В Симте так одеваются вдовы.
– Я часто гадала для Тома. И видела одно и то же: амбиции и риск, награду и испытание. В его предсказаниях всегда бурлила жизнь.
Джасинта проводит пальцем по рисунку с такой любовью, словно касается реального человека.
– У него была небольшая шлюпка, в которой он устроил небольшой потайной ящик, чтобы провозить контрабандные зелья на суда у побережья. Это опасное занятие, особенно для тех, кто не принадлежит куликам, но Том прекрасно справлялся. Однажды, когда я гадала ему, мне выпали плохие карты. Я не хотела в это верить и не представляла, что именно может пойти не так. Это была вероятность… одна из версий будущего. Я предупредила Тома, чтобы он был осторожен, а сама решила забыть об этом. Но вскоре его поймали смотрители. А для контрабандистов не проводят суд. Когда я узнала о случившемся и добралась до Висельничной линии, успела лишь к исполнению приговора. – Ее голос звучит уверенно, но наполнен эмоциями, показывающими, насколько ужасна ее потеря.
– Мне жаль, Джасинта, – говорит Эйса.
Но та отмахивается:
– Я рассказала это, чтобы ответить на твой вопрос. Будущее непредсказуемо. Судьба меняется в зависимости от принятых нами решений. У нас всегда есть выбор. А у судьбы – множество путей.
Эйса делает глубокий вдох и, потянувшись к стопке карт, замирает на мгновение. Она сможет это сделать. Вдруг она чувствует едва уловимую искру, подталкивающую вытянуть карту.
Жесткие линии, темные краски и яркие глаза. Мужчина в мантии, напоминающий церковника. Под ним всего одно слово: «СМЕРТЬ».
Картинка расплывается перед глазами, и Эйса проваливается в темноту. Неподалеку кто-то зажигает свечу, чтобы разогнать тьму. Она пытается всмотреться и что-то понять, но все как в тумане. Ее слух пронзает звук удара, который сменяется шумом льющейся воды. Земля сотрясается от низкого, зловещего рева.
Она резко выныривает из видения, хватая ртом воздух и пытаясь унять колотящееся сердце.
– Эйса? – зовет Джасинта. – Что ты видела?
Но едва Эйса открывает рот, как полог откидывается и палатка Джасинты наполняется людьми. Матильда, Алеканд, Сейер, Крастан. Воздух искрится от напряжения.
– Твоя затея бессмысленна, – говорит Алек. – И ты это знаешь.
Матильда вздергивает подбородок:
– Я не согласна.
Печаль на лице Джасинты сменяется весельем. У них с Матильдой больше общего, чем им кажется.
– Что случилось? – спрашивает Джасинта.
Алеканд поворачивается к ней.
– Матильда считает, что пришло время встретиться с понтификом.
Нахмурившись, Матильда упирает руки в бока:
– Ты считаешь, что мы не должны реагировать на это?
Глаза Джасинты сужаются.
– Реагировать на что?
Алек протягивает ей листок.
– Это письмо разослали во все Великие Дома.
На тонкой бумаге нарисован знак Эшамэйна и символ понтифика.
Церковь получила донесения, что вы укрываете ведьм. Понтифик не хочет в это верить. Но служа четырем богам и душам всех эвдеанцев, мы обязаны это проверить. Поэтому смотрители проведут тщательный обыск во всех Великих Домах. Ко всем, кто станет сотрудничать, отнесутся с пониманием. Все, чья душа чиста, получат вознаграждение.
Такова воля богов. Мы хотим искоренить любое богохульство, которое могло пустить корни среди нас. Мы будем чтить Неистощимый источник. И позволим ему смыть наши грехи.
Сейер поворачивается к Матильде:
– Там хотя бы не указаны наши имена. Это уже кое-что.
– Это не имеет значения. – Матильда старается говорить спокойно, но она напряжена. – Все знают, что все началось с ареста моей семьи, а я исчезла. Уверена, все уже догадались, что мы с Эйсой Ночные птицы.
Страх окутывает Эйсу.
– Они действительно обыщут все Дома?
– Похоже на то. – Крастан снимает желтый колпак. – Сюзерен определенно приложила к этому руку, а ее поддержка добавляет веса решениям церкви.
– Эпинин Вестен содействует церкви не из любви к богам, – говорит Матильда. – Она что-то замышляет.
Алек раздраженно вздыхает:
– Что ты собираешься делать? Заявиться и потребовать аудиенции с понтификом? Сказать, что произошло недоразумение, а потом вернуться к прежней жизни?
– У него есть только донесение Красной Руки, – говорит Матильда. – Понтифик не может доказать, что я владею магией. А забрать у меня силы, когда я этого не хочу, у них не получится.
– Мы не знаем наверняка, Stella, – спокойно говорит Крастан. – Я читал истории, как в древности короли управляли одаренными магией девушками. Маррен усмирял Огненных птиц.
У Эйсы все сжимается внутри. Существует ли способ контролировать магию в крови? Или даже забрать ее?
– Не знаю, как они это делали, – продолжает Крастан. – Но церковь хранит много старых книг. И мы не представляем, какие знания в них скрыты.
Матильда сжимает письмо в руке:
– Они станут допрашивать моих подруг, бывших Ночных птиц. Я не могу просто сидеть сложа руки.
Эйса видит, как мечутся ее мысли, как у игрока в карты, который пытается просчитать следующий ход.
– Возможно, есть другой способ все исправить.
– Какой? – нахмурившись, интересуется Сейер.
– У понтифика есть власть, – говорит Матильда, – только потому, что его поддерживает сюзерен. Они оба опасны для нас. Но скоро состоится голосование Совета. Если нам удастся устранить Эпинин и заменить ее кем-то… тем, кто позаботится о наших интересах…
– Ты говоришь о Деннане Хэйне, – с непроницаемым лицом уточняет Сейер.
– Принц-бастард? – удивленно выдыхает Алек.
Матильда напрягается:
– Он хочет того же, что и ты, – сделать магию доступной. Он не видит смысла в запрете на магию. И не разделяет взглядов сестры.
Глаза Джасинты сужаются.
– Ты готова доверить ему наши секреты?
Матильда смотрит на Сейер и Эйсу.
– Однажды мы уже доверились ему. Почему бы не сделать это снова?
Возможно, Матильда права. Деннан действительно помог им в «Клубе лжецов». Но сможет ли он защитить их от более серьезных опасностей?
– Нам нужен влиятельный друг, – продолжает Матильда. – Тот, кто не боится перемен.
Алек проводит рукой по волосам:
– Он Вестен. И не станет ничего менять. Он лишь хочет заполучить место своей сестры.
– Деннан не такой, – горячится Матильда. – Ты его совсем не знаешь.
– А ты знаешь? – почти кричит Алек.
Атмосфера накаляется. Зеркало, висящее над ними, покачивается из стороны в сторону, сверкая.
– Я знаю его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться, что он не желает нам зла, – говорит Матильда. – Он защитит нас.
– Тебя, может, и защитит, – язвит Джасинта. – А как насчет остальных? Если ты отправишься к Деннану Хэйну, тебе придется рассказать о нас. Об этом месте. О всех живущих здесь.
– Какой смысл и дальше отсиживаться в Подполье? – Матильда всплескивает руками. – Чего ты хочешь от меня, Джасинта?
– Ты не можешь уйти. – Джасинта встает. – Мы уже близко. Я чувствую это.
– Близко к чему? – В голосе Сейер звучат настороженные нотки.
– Крастан, расскажи им, что ты нашел, – просит Алек. – Или это сделаю я.
Воцаряется тишина. Эйсе кажется, что они еще не готовы услышать то, что сейчас должно прозвучать.
Матильда поворачивается к дедушке:
– Крастан?
В его глазах мелькают эмоции: печаль, нежность и, похоже, сожаление.
– Много лет назад я наткнулся на одну легенду, но никогда не раздумывал над ней. Но сейчас… все изменилось.
По телу Эйсы