Но она не говорит этого Алеку.
Крастан заверил, что с ними все в порядке. Но Матильда хотела убедиться в этом, поэтому улизнула из Подполья, сменила облик и отправилась к дому. Конечно, другим Ночным птицам – а также Крастану и Алеку – не понравились бы ее прогулки. Но ей не угрожала опасность, ведь она выглядела как другой человек. В свою первую вылазку она прошла мимо калитки их сада. Ей с трудом удалось разглядеть в окнах дома родных, но она не осмелилась останавливаться из-за патрулей смотрителей. Она считает чудом, что понтифик отпустил ее семью. Но, с другой стороны, у него всего один голос в Совете. Политики – представители Домов, – видимо, загнали его в угол. Либо он что-то задумал и лишь выжидает удобного момента. В любом случае его молчание не продлится вечно. В этом Матильда не сомневается. Но что произойдет, когда понтифик объявит, что она владеет магией? Найдет ли Эпинин Вестен возможность добраться до нее, а после и до других Ночных птиц? Будет ли церковь преследовать их, лишив надежды на спокойную жизнь?
– Ты так и будешь стоять там или все-таки подойдешь и поможешь мне? – вырывает ее из задумчивости Алек.
Она улыбается и обходит стол:
– Что мне нужно сделать?
– Вставай сюда. – Он подталкивает ее к ступке, в которой лежат тонкие листья. – Растолки их.
Матильда берет пестик и принимается за работу. Остро-пряный аромат трав наполняет нос. И в голове возникает мысль: а как хорошо они горят?
– Почему ты не готовишь зелье в лавке? – спрашивает она.
Алек пожимает плечами:
– Крастан не так часто приходит сюда, а у меня есть проекты, о которых ему не следует знать.
Матильда слегка толкает его бедром:
– О, ты снова вступил на опасную дорожку.
Он слегка пихает ее в ответ:
– У меня много скрытых талантов.
Несколько минут они работают в тишине. Раньше они бы подтрунивали друг над другом, но сейчас Матильда не знает, что сказать. Все изменилось.
– Ну, – наконец говорит Алек. – Как это ощущается?
Ее сердце сбивается с ритма.
– Ощущается что?
– Когда ты используешь магию.
Эти слова затрагивают клубок эмоций. Как это ощущается? Словно… лишился единственного якоря.
– Ошеломляюще. – Используя магию, Матильда чувствует себя танцовщицей, под ногами которой земля вдруг стала мягкой, отчего каждый ее шаг не такой уверенный, как раньше. – И волнительно.
Ей нравится ощущение могущества, которое ей дарит магия. Но чем больше она использует свои способности, тем сильнее убеждается, что никогда не сможет вернуться к прежней жизни. Она поняла, что лишилась… уверенности. Раньше Матильда знала, кто она и чего ждать в будущем. Она была Ночной птицей и леди Дома Динатрис. А кто она теперь?
– Каково это – узнать, что и другие обладают твоим талантом? – спрашивает Алек. – Лейла, кажется, очарована тобой.
Девушка с зеленым огоньком. Матильда улыбается:
– Она мне тоже нравится. Да и все они.
Конечно, поначалу ее немного выбило из колеи, что, как деликатно выразилась Джасинта, Матильда не такая особенная, как ей твердили с детства. Это все еще немного давит на нее. Особенно то, что никто из девушек, которых она встречает тут, не родился в Великих Домах. Хетти, управляющая воздухом, – дочь кузнеца. Лейла… ну… Как поняла Матильда, какой-то матрос высадил ее на причале и уплыл в море. Несколько недель назад Матильда и не взглянула бы на своих новых знакомых, посчитав, что у нее с ними нет ничего общего. Хотя, родись они в других обстоятельствах, могли бы стать Ночными птицами.
Но здесь, в Подполье, они все равны.
– Теперь понимаю, что ты имел в виду, говоря, что я – защищенная птичка, – произносит она, не глядя на Алека. – Я не представляла, как живут некоторые девушки.
– Ну… У тебя и не было причин знать это.
На ее языке разливается горечь. Молчание затягивает, требуя от нее признания. Матильда вдруг понимает, что не хочет прятаться от Алека.
– По правде говоря, я скучаю по прежней жизни, – тихо говорит она, – и семье. И чувствую себя потерянной.
Алек хмурится:
– Ты бы снова стала Ночной птицей?
Матильда сомневается, что смогла бы после всего произошедшего отдавать другим частичку себя.
– Нет, – признается она. – Но я бы с радостью каждый день принимала ванну. Ты же знаешь, я немного разбалована роскошью.
– Перемены могут быть и к лучшему. – Алек встречается с ней взглядом. – Они открывают новые возможности.
Возможности. Матильда опускает руку в карман и обхватывает металлическую птичку Деннана. Когда она впервые изменила внешность и отправилась домой, по пути отправила ему сообщение: «Не беспокойся за меня. Все хорошо. И под этим я подразумеваю, что все еще жива». На следующий день она забралась на чердак лавки Крастана, где спрятала металлический диск, и увидела, что птичка уже там.
«Что произошло после того, как вы уехали из клуба? Где ты сейчас?» – написал Деннан.
«Не могу рассказать, – ответила она. – Вечер закончился…»
Матильда наслаждается тайными вылазками в город и краткими моментами, когда можно погреться на солнышке. Но это пробуждает в ней страхи и разочарование. Она не может вечно прятаться в Подполье. Но и вернуться к жизни в городе просто так не получится. Ей требуется план – как защитить семью, Ночных птиц и свое имя.
Она касается пальцами последней записки Деннана: «Хорошо. Но я буду ждать, когда ты сможешь мне рассказать. И мы вместе найдем способ, как все исправить».
Матильде хочется верить ему, но любой неосторожный шаг может изменить ее будущее. Она пока не решила, что делать дальше.
Алек кивает на ступку, в которой она лениво разминает траву.
– Твоя техника ужасает, Тильда.
Она решает пофлиртовать.
– Так покажи мне, как надо. – Ее слова звучат как вызов, но она не сомневается, что Алек отшутится.
Но вместо этого он встает у нее за спиной.
– Не дави на траву, – говорит он. Его мягкие кудри касаются ее щеки. – Ее нужно растирать.
Он кладет ладони поверх ее рук и наклоняет пестик под углом. Грубые мозоли слегка царапают ее нежную кожу.
– Если вдруг интересно, я люблю перемены, – говорит Алек, прижимаясь к ней. – Это похоже на алхимию. Ты соединяешь два компонента, предполагая, что произойдет, но даже маленькое изменение в процессе может все поменять.
Магия Матильды пробуждается, горяча ее тело и нагревая воздух в мастерской.
– Не думала, что тебе нравятся подобные игры.
Его губы почти касаются ее уха.
– Я не люблю играть. Но не против рискнуть. Испытать судьбу. Пройтись по новому пути.
Они уже не растирают траву, а застыли, прижавшись друг к другу. Аромат феннета и пепла окутывает Матильду. В голове всплывают слова бабушки, сказанные в саду: «Но часть моего сердца никогда не покидала мансарду над лавкой Крастана. Ведь я нашла там то, чего больше нигде не находила».
И все же она ушла от Крастана и позволила семье сделать за нее выбор.
«Я выполнила долг. Для таких, как мы,