Рейф положил полотенце. Кровотечение остановилось. Мегги должна была прийти в себя после пережитого, и он сделал все, чтобы помочь ей в этом. Вероятно, нужно гордиться, что его усилия привели к столь блестящему результату.
И он гордился. Чертовски гордился.
К тому времени как Рейф присоединился к Мегги в гостиной, он уже вполне овладел собой. Это был тот герцог, каким его знали друзья и знакомые. Мегги бросила на него тревожный взгляд и удовлетворенно вздохнула. Что же, цель достигнута, Рейф, оказывается, еще может производить впечатление выдержанного человека.
Они поговорили ни о чем за кофе с рогаликами, продолжив светскую беседу в экипаже по дороге к Андерсону. У достопамятной площади вознице пришлось свернуть, так как она была оцеплена австро-венгерскими войсками. Их белая форма с золотым позументом выглядела очень нарядно и празднично.
Только повод собраться был отнюдь не радостный. Принятые Веллингтоном меры позволили демонтировать скульптурную группу с арки без инцидентов, если не считать недовольного ропота французов. Мрачно усмехнувшись, Рейф сказал:
— Должно быть, Веллингтон рассердился, узнав о беспорядках прошлой ночи. Пусть этой демонстрацией силы он и не добьется любви парижан, зато уважения точно прибавится!
— Остается надеяться, что возросшая непопулярность не повысит его шансы быть убитым, — ровным голосом заметила Мегги.
Остаток пути спутники провели в молчании. Рейф остался ждать Мегги внизу, решив, что если она не появится через десять минут, он войдет в номер сам.
Этого, однако, не потребовалось, поскольку Мегги, встревоженная и побледневшая, вернулась гораздо быстрее.
— Мне никто не ответил. Консьержка сказала, что он уже два дня как не появлялся в отеле.
— А в посольстве он не мог остаться ночевать? — нахмурившись, спросил Рейф. — Может быть, накопилось много срочной работы?
Мегги покачала головой.
— Нет, в посольстве тоже не знают, где он. Вчера за ним даже посылали в отель.
Мегги откинулась на сиденье. Предательская тошнота подступила к горлу. Если Роберт убежал, зная, что его подозревают, он расписался в своей виновности. Если невиновен, то не мог уехать из города, не поставив ее в известность.
Следовательно, раз Роберт исчез, то он или виновен, или убит.
Рейф ехал чернее тучи. За весь путь от гостиницы до дома Мегги он не проронил ни слова. Хорошо еще, что не сказал ей: «Вот видишь, что я тебе говорил».
Дома она тут же послала к Элен Сорель с просьбой прийти к ней на ленч. В этой ситуации Мегги нуждалась в ком-то, кто мог бы взглянуть на события с иной точки зрения. Быть может, подруга увидит за всем этим нечто, что пропустила Мегги.
Ожидание обернулось сущей пыткой. Мегги без конца терзала себя мыслями о том, что же могло случиться с Робертом. Лучше бы ему погибнуть как патриоту, едва ли, если он выживет, Мегги заставит себя встретиться с предателем вновь.
Элен пришла встревоженная, и, без аппетита поклевав еду, подруги приступили к обсуждению насущных проблем.
Мегги посвятила француженку в последние события, включая исчезновение Роберта. Наверное, эта молодая симпатичная женщина вполне сошла бы за рядовую домохозяйку, если бы не умные, вдумчивые вопросы.
— Тучи сгущаются, — сделала вывод мадам Сорель, выслушав рассказ Мегги. — Сейчас, когда Талейран потерял былую власть, а Кэстлри прикован к постели, наиболее удачную мишень для заговорщиков представляет Веллингтон, не так ли?
— Боюсь, что так. Кэндовер уехал переговорить с Веллингтоном, предупредить его о возможной опасности. Они знакомы друг с другом, так что Веллингтон должен прислушаться к словам герцога.
— Время ограничить круг подозреваемых, — сказала Элен. — Сегодня же вечером я точно скажу, имеет ли отношение к заговору Ференбах.
— Я бы не хотела потерять последнего друга, — мрачно сказала Мегги. — Прошу тебя, поезжай к Ференбаху с Кэндовером. Он возьмет на подмогу наших солдат.
— Хорошо, раз ты настаиваешь. Но только пусть они подождут внизу. Надеюсь, они мне не понадобятся, — тихо добавила Элен, потянувшись за печеньем.
Хотелось бы верить. Но если Мегги могла ошибиться в Роберте, где гарантия того, что подруга не ошибается в своем полковнике, которого едва знала.
— Если мы исключим полковника, на подозрении останется один Росси, — сказала Мегги.
Мегги мечтала перенестись отсюда в неведомые дали или навек уснуть, чтобы больше никогда не видеть мир, укравший у нее Роберта, мир, в котором Рейф презирал ее, где судьба всей Европы легла на ее хрупкие плечи. Она закрыла лицо руками и вздохнула всей грудью, призывая себя собраться и не проявлять сентиментальности.
В дверь постучали. Дворецкий доложил о новой посетительнице.
— Я знаю, что вы просили вас не беспокоить, — сказал он, — но леди Нортвуд настаивает.
— Просите, — ответила Мегги, вставая.
Дворецкий отступил, пропуская гостью. Мегги невольно вскрикнула, увидев Синди всю в синяках и ссадинах.
— Я не знала, куда еще могу прийти, — дрожащим голосом произнесла она.
— Бедное дитя! — воскликнула Мегги, обнимая несчастную женщину.
Синди прижалась к плечу хозяйки и заплакала, но буквально через минуту отстранилась со словами:
— Простите, я пришла не за тем, чтобы выплакаться. Нам надо поговорить.
С сомнением гостья взглянула на Элен, которая тем временем налила Синди бренди и уже протягивала ей бокал.
— Не волнуйтесь, при мадам Сорель можно говорить, ничего не опасаясь. Мы близкие подруги, и я ей доверяю во всем. Так что же произошло?
Взяв в руки бокал и пригубив напиток, Синди села в кресло. Порывшись в ридикюле, она сказала:
— Я обыскала письменный стол моего мужа.
— Он поймал вас за этим занятием и избил? — спросила Мегги в ужасе, оттого что заставила женщину так страдать.
— Нет, он избил меня по другой причине, — горько усмехнулась гостья. — Вчера я обнаружила в столе потайной ящик, подобрала к нему ключ, переписала все, что нашла, и положила бумаги на место в том порядке, в котором они лежали.
Синди достала несколько сложенных листков.
— Возьмите. Оригиналы я принести не смогла, но, может быть, вы сможете сделать какие-то заключения и по копиям.
Мегги отложила бумаги в сторону, чтобы просмотреть их на досуге.
— Если Нортвуд не знает об обыске, то за что же он вас избил?
— Я окончательно решила от него уйти. Жить с ним больше не могу, да и Майкл настаивает на том, чтобы я переехала к нему, особенно с учетом наших обстоятельств. Однако переезд задерживается из-за того, что Майкла перевели служить в форт в Венгрии, он вернется только через неделю, и нужно подождать. К сожалению, приняв решение, я настолько воспрянула духом, что Оливер почуял неладное.