в коттедж, там будут новые рисунки, – говорит он. – Новые подсказки, которые помогут нам разрешить эту загадку.
Но Тедди с самого утра увезли на пляж, так что, думаю, это маловероятно.
– Аня не может рисовать свои картинки сама, – напоминаю я ему. – Ей нужны руки. Медиум.
– Тогда, возможно, тебе стоит предложить ей свою помощь. Дать ей возможность закончить последовательность.
– И как ты это себе видишь?
– Мы вернемся к тебе в коттедж, ты закроешь глаза и предложишь ей воспользоваться тобой. Вчера же это сработало, так ведь?
При одном воспоминании о вчерашнем меня бросает в дрожь.
– Я совершенно не горю желанием повторять этот опыт.
– Я буду сидеть рядом и не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое.
– Ты хочешь смотреть, как я буду спать?
Он смеется.
– В такой формулировке это звучит жутковато. Я предлагаю остаться у тебя и проследить за тем, чтобы с тобой ничего не случилось.
Мне эта идея не слишком нравится, но уже поздно, а вариантов у меня осталось не то чтобы много. Адриан, похоже, убежден, что в последовательности недостает еще одного или нескольких рисунков, а в отсутствие Тедди кто-то должен предложить Ане возможность быть ее руками, чтобы она могла дорассказать свою историю до конца.
– А вдруг я просто усну и ничего не произойдет?
– Я могу часик подождать и тихонько уйти. Или, если хочешь, могу… – Он пожимает плечами. – Могу остаться до утра.
– Я не хочу спать с тобой сегодня ночью. Это слишком быстро.
– Я понимаю, Мэллори. Я просто хочу помочь. Я лягу на полу.
– К тому же мне нельзя никого оставлять у себя на ночь. Это одно из Правил дома.
– Но тебя ведь уже уволили, – напоминает мне Адриан. – Так что ты можешь с чистой совестью перестать играть по их правилам.
Мы заходим в аптеку купить Адриану зубную щетку. Там среди прочего имеется и крохотный отдельчик с канцелярскими товарами, так что мы заодно покупаем альбом, коробку карандашей и толстый перманентный маркер. Возможно, Аня предпочитает что-то другое, но придется уж ей удовольствоваться тем, что есть.
Когда мы заходим в коттедж, я чувствую себя обязанной провести для Адриана экскурсию. Занимает она ровным счетом три секунды.
– У тебя тут миленько, – говорит он.
– Угу. Я буду скучать по всему этому.
– Не отчаивайся раньше времени. Я думаю, у нашего плана есть хороший шанс сработать.
Я включаю музыку, и мы примерно с час болтаем, потому что испытываем неловкость при мысли о том, что собираемся делать. Если бы я привела Адриана домой ради того, чтобы переспать с ним, я бы точно знала, как себя вести. Но мы готовимся к чему-то такому, что кажется намного более личным и интимным.
К полуночи я наконец-то набираюсь храбрости лечь в постель. Я иду в ванную и переодеваюсь в трикотажные спортивные шорты и старую футболку с эмблемой моей школы. Потом тщательно чищу зубы, умываюсь и намазываю лицо увлажняющим кремом. Прежде чем выйти, я в нерешительности застываю перед дверью, чувствуя себя немного глупо, как будто собираюсь показаться Адриану в нижнем белье. Эх, жаль, у меня не нашлось пижамы посимпатичнее, нежели растянутая школьная футболка, от старости расползшаяся вокруг шеи.
Когда я все же выхожу из ванной, то вижу, что Адриан уже разобрал для меня постель. Весь свет, кроме маленького ночника у кровати, погашен. Альбом и карандаши лежат на тумбочке – чтобы легко было дотянуться, если на меня найдет вдохновение, ну или нечто иное.
Адриан стоит на кухне спиной ко мне и, открыв дверцу холодильника, тянется за бутылкой минералки. Он не замечает меня до тех пор, пока я не подхожу к нему сзади практически вплотную.
– Думаю, я готова.
Он с улыбкой оборачивается.
– Судя по твоему виду – вполне.
– Надеюсь, тебе не будет слишком скучно.
Он показывает мне телефон.
– У меня тут стоит «Колл оф дьюти», мобильная версия. Я буду спасать заложников в Узбекистане.
Я поднимаюсь на цыпочки и целую его.
– Спокойной ночи.
– Удачи, – говорит он.
Я ложусь в постель и укрываюсь одеялом, а Адриан устраивается в кресле в дальнем углу. Под потолком перемешивает воздух вентилятор, за окнами шумно стрекочут цикады, так что я едва осознаю присутствие Адриана. Я поворачиваюсь на бок лицом к стене. После двух долгих утомительных дней с тем, чтобы уснуть, сложностей у меня, похоже, не возникнет.
Едва я касаюсь щекой подушки, как напряжение начинает покидать меня; я чувствую, как мышцы одна за другой расслабляются, а мое тело отпускает. И несмотря даже на то, что Адриан сидит всего в нескольких шагах, впервые за долгое время у меня нет ощущения, что за мной наблюдают.
Я запоминаю лишь один из моих снов. Я в Заколдованном лесу, лежу на утоптанной тропинке и смотрю вверх, в черное ночное небо. Мои ноги висят в воздухе. Кто-то тянет меня за лодыжки, волоча по усыпанному сухими листьями лесному ковру. Руки у меня закинуты за голову. Я чувствую, как камни и корни царапают пальцы, но не могу за них ухватиться: кажется, я парализована и не в силах остановить то, что происходит.
В следующее мгновение я уже смотрю в небо со дна глубокой ямы; кажется, я упала на дно колодца. Мое тело изогнуто и изломано. Левая рука зажата под спиной, ноги широко раскинуты. Я понимаю, что мне должно быть гораздо больнее, чем есть, но я каким-то образом одновременно нахожусь в своем теле и вне его. Высоко надо мной на краю ямы стоит мужчина и смотрит вниз. На грудь мне падает что-то маленькое и мягкое, потом отлетает в сторону, и я вижу, что это детская игрушка, плюшевый кролик. Следом в яму летят плюшевый медведь и маленький пластмассовый мячик.
– Мне очень жаль, – произносит мужчина, и его голос звучит глухо, как будто доносится сквозь толщу воды. – Мне очень, очень жаль.
Потом мне на лицо падает ком земли. Я слышу негромкий шорох лезвия лопаты, врезающегося в рыхлую землю, – а потом земля и камни начинают сыпаться безостановочно. Мужчина кряхтит; я чувствую, как нарастает тяжесть, навалившаяся мне на грудь, как земля давит на мое тело со всех сторон, а потом я не вижу больше ничего. Вокруг только чернота.
Я пытаюсь открыть глаза и снова оказываюсь в своем коттедже. Свет выключен, миниатюрные электронные часы на прикроватной тумбочке показывают 3:03. Я лежу в постели, сжимая в руке карандаш со сломанным грифелем. Даже в темноте я вижу, что все стулья на кухне пустуют: видимо, Адриану надоело ждать, когда что-то случится, и он ушел домой.
Надо проверить, заперта ли дверь. Откинув одеяло, я свешиваю ноги с края постели и лишь тогда обнаруживаю голого по пояс Адриана, который спит на полу, параллельно кровати, подложив под голову согнутую руку и скомканную футболку.
Я наклоняюсь и