Сашенька. - Это совершенный вздор, верь мне!
Зачем она произнесла это "Верь мне"! Теперь Мартынов приготовился к самому страшному. Он стиснул зубы и впился взглядом в жену. Сашенька принялась повествовать о случившемся. О том, как она соблазнилась приглашением Амалии и поехала на светский вечер. О том, что там произошло, о благородной роли Сони и Горского, вызволивших ее из этого кошмара.
- Горский? Почему Горский опять? - спросил Владимир, сотрясаемый нервной дрожью. Он хотел бы вздохнуть с облегчением, но теперь уже не мог поверить в невинность всего случившегося. - У тебя было свидание с ним у Амалии?
- Побойся Бога, Володя! - искренне изумилась Мартынова. - Какое свидание? Соня по старой памяти попросила у него помощи. К тому же князь приходится Амалии кузеном и имеет на нее влияние. Вообрази, она вконец обезумела со своим магнетизером!
Сашенька старалась увести мысли Владимира подальше от Горского. О том, чтобы назвать Коншина, она и не помыслила. В случайность такого совпадения муж не поверит. Что за беда, если она убережет супруга от пустых переживаний? Ведь она нимало не увлечена кавалергардом, даже скорее разочарована. Уж теперь-то она ни за что не соблазнилась бы этим мужчиной!
Однако взгляд супруга не прояснялся. Владимир все хмурился и молчал. Сашенька прибегла к последнему средству, ведомому ей одной. Она приласкала мужа, приговаривая между поцелуями:
- Уедем в деревню! Там нам будет покойно. Оставь службу, уедем! Нам никто не помешает, мы будем вместе...
Владимир поддался ласкам супруги и отвечал ей с возрастающим жаром. Он обожал свою Сашеньку, как в первый день, как в час венчания, как всю их супружескую жизнь...
Ее измену он не пережил бы, так казалось Мартынову. И, растворяясь в ласках любимой, он все же чувствовал на дне души затаившуюся там змею сомнения. "Сашенька что-то недоговаривает", - думал он, покуда последний проблеск сознания не оставил его.
ГЛАВА 7.
1.
- Воля твоя, мы изрядно рискуем, - ворчал Коншин, заряжая дуэльный пистолет из арсенала Горского.
- Изволишь обратиться в полицейскую часть? Лети, зови квартального, шуми, а мошенник покуда скроется! Нет, нам нужно поймать его на месте с поличным.
Юрий заряжал другой пистолет и показывал Эзопу, как целиться.
- Самоуправство, брат! Нам нагорит, - предупредил Коншин.
- Вот разделаемся с этим дьяволом, а потом пусть дознаются, как и что. Победителей не судят.
Горский снял со стены оружие для себя.
- И что ты затеял? - полюбопытствовал кавалергард, задумчиво разглядывая заряженный пистолет.
- Дюваль! - позвал Юрий камердинера.
Явился француз, завитой, в щеголеватом фраке.
- Выбирай! - по-французски предложил князь, жестом указывая на стену.
Дюваль колебался.
- Дуэль? - спросил он, деловито оглядывая княжеский арсенал.
- Нет. Попугаем порядком и будет! - подмигнул Горский Эзопке, и тот расплылся в улыбке, предвкушая приключение.
- Однако вы заряжаете пистолеты, стало быть, предстоит серьезное дело, - возразил француз.
Он выбрал инкрустированный пистолет и со знанием дела обследовал его.
- Опробуем! - азартно воскликнул князь и выставил на пол к стене несколько пустых бутылок.
- Чудишь! - усмехнулся Коншин, однако взвел курок пистолета, насыпал на полку порох и, тщательно прицелившись, выстрелил. Бутылка взорвалась стеклянными брызгами. Горский и Дюваль повторили все в точности. Дым застлал комнату. Эзопка готовился стрелять, когда в дверь просунулась Филипьевна. Уверившись, что все живы, она проворчала:
- К чему ребенка приучаете, озорники! Небось, напугали мальчонку дос смерти.
- Этот мальчонка даст фору коренному вояке! - успокоил ее князь, любуясь Эзопкой.
Филипьевна скрылась за дверью, неодобрительно ворча.
- Однако к делу! - тотчас переменил тон Горский. Перезаряжаем и - в путь. Проверьте порох, не сырой ли.
- Полагаешь, стрелять все же придется? - вновь заряжая пистолет, спросил в сомнении Коншин.
- Как знать, - неопределенно ответил князь.
Когда все было готово, он скомандовал:
- Без четверти три. В седла и - с Богом!
Они отправились верхом. Эзопка гордо восседал на маленькой, крепкой калмыцкой лошадке из конюшни Горского. Юрий, казалось, упивался чувством опасности предстоящего приключения. Он ощутил себя прежним, лихим кавалергардом. В душе молодого мужчины поднимался восторг. Азарт распалял его, и князь весело летел навстречу желаемой опасности.
Всадники спешились чуть поодаль от дома Амалии. Горский решительно взошел на крыльцо, отворил дверь. В доме его знали, и никто не воспрепятствовал ему, не выразил удивления при виде группы воинственного вида мужчин, сопровождаемых чернокожим казачком. Князь предположил, что магнетизер совершает сделку в кабинете Амалии, и не ошибся.
- Покуда ждите здесь, - шепотом велел он Коншину и Дювалю. - Я подам знак, как понадобитесь. Свистну. Идем, Эзопка.
Они вошли в кабинет как раз в тот момент, когда стороны прочли условия сделки и готовились ставить подписи. Амалия была бледна, глаза ее горели лихорадочным огнем, а на лице лежали глубокие тени. Покупателем ее имущества оказался дюжий купчина с лопатообразной бородой. Сделку совершал подлинный судейский крючок: немощного вида господчик в очках и с длинными сальными волосами. Он обмакнул перо в чернила и подал его Амалии.
- Постойте, господа, - раздался властный голос князя. - Здесь совершается противозаконие.
- Как-с? - уставился на него стряпчий. - Вы кто будете? Что вам надобно?
Горский не видел Турчанинова, и это его тревожило. Однако он твердо заявил:
- Госпожа Штерич мне родственница, я ее наследник. Есть духовная, составленная на мое имя. Стало быть, здесь торгуют моим имуществом.
Купчина воззрился на Амалию:
- Что такое? Какие наследники?
- Будьте покойны, сударь, - вставился судейский крючок. - Все это вилами по воде писано. Имение принадлежит госпоже Штерич безраздельно. Она хозяйка и вольна распорядиться им по своему усмотрению.
- Господа, вас водят за нос!
Все оглянулись. Откуда-то из темного угла выступил магнетизер.
- Подписывайте, господа, дело верное.
- Тьфу ты! - сплюнул купчина и, поставив подписи, вышел вон со словами: - Я свое получил, теперь делайте, что знаете. Меня вы более не увидите.
- Я так и знал! - азартно воскликнул Горский - Это подставная фигура!
Он подскочил к столу и хотел было взять купчую, но Турчанинов его опередил.
- Да, вот это доверенность на мое имя. Подписывайте, госпожа, - обратился он к Амалии особым, магнетическим голосом и подсунул ей купчую.
Амалия вновь подняла руку с пером. Какие-то люди в темном незаметно проникли в кабинет и преградили путь князю.
- Не сметь! - гаркнул