Читать интересную книгу Кот в мешке - Иоанна Хмелевская

– Может быть. А теперь куда я их дену?

– Опять туда же. Во всех отношениях подходящее место. И «Жития» тоже, не надо ничего менять.

– Боюсь, не получится, – возразила Алиция. – Помню, с каким трудом я тогда затолкала бумаги в эти обложки. Так намучилась!

– А теперь я тебе помогу. Не надо придумывать ничего нового.

– Только мешок нужен новый, тот мы раскромсали. Какой бы выбрать?

Я знала какой.

– Тот, с чулками и колготками. Отличный крепкий мешок, а содержимое надо выбросить, тут уж ты не спорь. Даже если бы где‑нибудь в Европе и поднимали еще петли на чулках, так твои чулки давно сопрели и годятся лишь на свалку. А вместо ненужного хлама отлично запакуешь исторические документы, и пусть себе лежат хоть сто лет. К тому же святых мы еще для крепости обмотаем шнуром или веревкой какой, не рассыплются…

И в результате возвратившиеся с покупками Беата и Павел так и замерли на пороге гостиной. Диван завален сухим бельем, а на столе возвышалась гора старых чулок и колготок. Не успели навести порядок в доме, как он снова захламляется. Не знали они, что зато тайные бумаги вернулись на свое место, в укромный уголок за огромной стиральной машиной. И в самом деле, отличный тайник! Алиция была занята отбором пластиковых пакетов, какие похуже, чтобы в них запихать по небольшой порции предназначенные на выброс старинные чулочные изделия.

Бельем с дивана занялась Беата, сначала рассортировав его и разложив аккуратными стопками, очень довольная, что вот и для нее нашлась явно очень полезная в домашнем хозяйстве работа.

***

За прощальным ужином Мажена задала очень важный вопрос хозяйке:

– Алиция, ты хоть помнишь, куда спрятала сокровища Ноева ковчега?

– Пока еще помню, – расставляя на столе приправы, ответила хозяйка. – А что?

Да ничего особенного. Но если придется их искать во второй раз, дом не выдержит. Развалится. В руины превратится. А мне бы не хотелось. Я вот думала, что бы такое сделать, чтобы ты не забыла.

– Записать, – не задумывался Павел.

– И разгласить по всему свету, что она держит их не дома, а в особой ячейке банка.

Все присутствующие заняты были приготовлением ужина, занимаясь всякой мелочью. Главное легло на мои плечи. Я пожертвовала собой и решила приготовить в духовке двух фаршированных цыплят, единственное блюдо, которое отлично у меня получается. И не слушала никаких намеков насчет того, что пора бы уж курятинку извлечь, давно ведь готова, ишь как пахнет. Я лучше знала, когда надо извлекать мой кулинарный шедевр, и сама покорно глотала слюнки вместе с остальными.

К тому же еще не подошла Анита, а без нее я не хотела демонстрировать свои достижения, пусть знает, что я и на такое способна. А вообще‑то говоря, я за время пребывания здесь стала относиться к ней намного лучше, хотя и раньше весьма ценила ее ум и характер.

Оказывается, Алиция вполне солидарна со мной.

– Да, не будем вынимать цыплят до появления Аниты, – сказала она. – Не исключено, что я ее немного полюбила. Сейчас уже должна прийти.

– Ты дала ей согласие на публикацию?

– Дала, отчего же не дать. Но все тексты она привезет мне для согласования и моей подписи.

Надеюсь, на сей раз никакого свинства не позволит себе. Сама сказала – я и мои гости для нее очень ценный источник всевозможных сенсаций. Я даю ей эксклюзивное право, не станет же она ссориться со мной и терять куру, несущую золотые яйца? Какая она ни на есть, но уж глупой ее никак не назовешь.

Анита и в самом деле появилась очень скоро. Готовые закуски уже стояли на столе, только цыплята сидели в духовке, но запах распространялся во все стороны.

Анита не преминула заметить, что ей не случалось никогда бывать в доме, так полном контрастов, как Алицин.

Это было сказано при встрече, вместо приветствия. В ответ на наши удивленные взгляды гостья пояснила:

– Я имею в виду не только изменения в интерьере, но и запахи. Баранья нога и этот райский аромат! Даже не верится, что такие бывают. И зачем я завтракала, дуреха?

– А что тебе не понравилось в интерьере? – подозрительно поинтересовалась Мажена.

– Да нет, мне все нравится. Особенно ателье, оно теперь такое… живописное.

Это замечание больше всех задело Павла.

– Алиция, она права. Я тут еще останусь на пару дней и немного там приберусь. Ты сама скажешь, что можно выбросить…

Прошу за стол, – вместо ответа пригласила нас Алиция. – А ты ничего выбрасывать мне не смей, в крайнем случае я попрошу тебя опять расставить настенные полки вдоль лестницы, у стены. А ты, – обратилась Алиция к Аните, – можешь опубликовать, что у меня уже не осталось ни одного не вскрытого кошачьего мешка, все выпотрошены. И о личном моем сейфе в банке, куда я положила драгоценности. Хорошая мысль.

Возможно, именно под воздействием райских запахов Анита стала немного другой, более мягкой, не такой уж безгранично деловой и себе на уме. Должно быть, цыплята и в самом деле получаются у меня отменные. Глядя на то, что я извлекала из духовки, она по собственной воле сообщила новость, о которой мы и не помышляли.

– Да будет вам известно, – заявила она, – что полицейские власти закончили производство и больше не будут вас беспокоить. И вообще, вы теперь для легавых не существуете, – не удержавшись, она добавила‑таки хоть капельку, но… пренебрежения к нам, что ли.

– Это как же понимать? – спросила я, поднимая голову от курчат, которых мне хозяйка и разрезать велела.

– Да очень просто. Тот, кто убил Памелу, разбился насмерть в вашем ателье, сам по себе, из‑за ваших шариков. Случайная смерть, они вовсе не собираются заниматься этим. Более того, у меня сложилось впечатление, что они уже сыты по горло происшествиями в вашем доме.

Даже если обнаружат тут целые могильники, то предпочтут оглохнуть, ослепнуть и вообще повернуться задом к этому надоедливому объекту. Господи, да отрежь же наконец хоть кусочек этой вкуснятины!

Пришлось вплотную заняться цыпленком, не одна Анита с ожиданием глядела на мои руки. И все же, помедлив минутку, я не выдержала, чтобы не похвастаться:

– А порядок в книгах нам удалось навести действительно просто невероятный!

***

– Да ты что! – возмутилась Беата, когда мы уже ехали на родину. Причем в самом начале пути, мы не добрались даже до Гедсера. – Какая такая трагедия, самый обычный скок в бок. Ну, признаюсь, может, не такой уж обычный, страсть охватила нас обоих огнем с первой минуты, принесла столько нового и необычного, а тут еще сопутствующие обстоятельства… Каждый день – как необычное приключение, я жила в каком‑то чаду. Однако все это осталось в прошлом, не думай ни о каких последствиях, я ведь видела, как вы с Алицией испереживались. Было – прошло. Павел само очарование, таких я еще не встречала, но я не собираюсь повиснуть на нем на всю оставшуюся жизнь.

– И не отберешь его у Эвы?

И речи быть не может! Для него Эва дороже даже, чем для меня Юлиан, а, кроме того… вулкан на каждый день – это уж слишком. Впрочем, к чему лишние слова, ты и без меня это знаешь.

Знала, конечно.

Похоже, Беата сбросила тяготившее и ее бремя и теперь не умолкая весело болтала:

– Ах, как интересно было у Алиции! И какие чудесные сокровища! Возможно, мне не довелось бы вообще никогда их увидеть. А если я узнаю о фигурках северных оленей, павлинов и зубров, постараюсь сделать так, чтобы они попали к Алиции, пусть у нее будет коллекция в полном комплекте. Кто бы знал, как я полюбила Алицию! Необыкновенный человек! Если бы она захотела продать коллекцию, получила бы целое состояние.

– Она получила бы состояние и продав свою керамику, а вот ни одной штуки не продала, – вторила я девушке. – И вообще практичность, рациональность – это не для Алиции. Тем более в финансовых вопросах. Но вот что меня огорчает…

– Что? – забеспокоилась Беата.

Я тяжело вздохнула:

– Уезжая, мы оставили за собой такой беспорядок в доме Алиции, какого там до сих пор не было. Не мы виноваты, знаю, но он при нас усугубился, и теперь она осталась с ним один на один…

А Павел? – возразила Беата. – Павел взялся ей помочь. А мы с тобой выбросили чулки – по‑моему, тоже немалая помощь, количество мусора сразу уменьшилось на огромный кошачий мешок. Гигантский, я бы сказала.

Беата весело болтала, но что‑то оставалось ею недосказанным, я видела по ее лицу. И только на польской границе она решилась.

– Иоанна, послушай… Мне не хотелось бы проявлять чрезмерное любопытство, возможно, даже бестактность, но уж очень хочется знать… Я ведь видела, как перед отъездом ты упаковывала кошачий мешок и взяла его с собой… ты только не обижайся…

– Не канючь, говори, что тебя гложет?

– У Алиции были такие ценности, такие сказочно прекрасные вещи… Что мы везем? Скажи мне, ради бога, что у тебя в том мешке?