— Боже мой, Андрей! Да вас не узнать, милый мой! Боже мой, вы просто Геракл! — Княжна Юлия, словно занервничав, одним движением распахнула веер и принялась торопливо им обмахиваться. Зажатые в тугой корсет белоснежные груди с манящей темной щелью между ними несколько раз приподнялись и опустились в такт участившемуся дыханию. Девушка перехватила взгляд офицера и немедленно прикрыла веером свое декольте вместе с изумрудным колье и небольшой черной мушкой. — Я вижу, вы стали настоящим офицером, дорогой кузен. Даже не верится, что именно с вами мы всего десять лет назад играли в солдатиков и фрейлин.
— С тех пор прошла целая вечность, Юлия, — подступил ближе к княжне прапорщик в темно-синем мундире с золотыми пуговицами, в коричневых лосинах, с длинным палашом, свисающим на ремнях с широкого, тисненного золотом пояса. Плотные кудри молодого человека заставляли заподозрить, что нынешнюю ночь он провел в бигудях, да и рыжие густые усы носили следы тщательного ухода. — Мы больше не мальчик и девочка, но ваш голос, ваши глаза с тех пор не покидают моего сердца. Вы самая прекрасная девушка из всех, кого я встречал в своей жизни!
— Да, граф Андрей, когда-то я была чуть не вдвое выше вас, а ныне вы уже на голову переросли свою бывшую няньку… Вы стали настоящим мужчиной. — Девушка протянула ему руку, и офицер, упав на колено, с трепетом прикоснулся к ней губами.
— Юлия, счастье мое. Ваши голубые глаза не покидали моей памяти на протяжении всего этого похода! Ваши золотые волосы, коралловые губы, ваши тонкие брови, ваш голос, улыбка. Я все больше понимаю, что не могу жить без вас, что мои чувства к вам становятся лишь крепче и могут покинуть сердце только вместе с жизнью!
— Что вы говорите, кузен, — прикрылась веером княжна. — Вы заставляете меня краснеть.
— Юлия, любовь моя, — все еще оставался на колене молодой граф. — Мне сказали, что за все время турецкого похода вы не позволили приблизиться к себе никому, несмотря на попытки многих несчастных добиться вашего внимания. Могу ли я надеяться, что вы храните верность именно мне?
— Встаньте, кузен. — Девушка сложила веер и жестом повторила приказание. — Встаньте. Если вас это утешит, то могу сказать, что вы первый мужчина, который вошел в эту комнату и который находится со мной наедине. Однако в первую очередь это связано с родственными чувствами, которые я к вам питаю. К тому же, Андрей, не забывайте, что я заметно старше вас. Нас разделяют целых четыре года.
— Однако вы куда прекраснее этих бледных девчонок, что кружатся на балах, не имея иных достоинств, кроме юности. Я уже знаю, какой вы стали, княжна, и насколько красивой останетесь на всю жизнь.
— Вы еще молоды, кузен, — девушка опять прикрылась веером, — и слишком доверяете воспоминаниям юности. Пройдет несколько лет, вы возмужаете еще больше, встретите иную партию и забудете о детских играх навсегда.
— Значит, по-вашему, — вскинулся офицер, — я достаточно взрослый, чтобы взламывать стены Браилова и рубиться с янычарами, но слишком молод, чтобы прикоснуться к вашим губам?!
— Так вот, значит, чего вы хотите… — Княжна сложила веер и прижала к подбородку. — Вы хотите прикоснуться к моим губам.
— Да! — твердо заявил офицер. — Я не собираюсь отказываться от своих слов и желаний. Я люблю вас, Юлия, и я хочу целовать вас, обнимать. Но более всего на свете я бы хотел добиться от вас ответного чувства и столь же страстного желания.
— Вы стали настоящим мужчиной, Андрей… — Младшая княжна Белосельская-Белозерская в задумчивости прикоснулась кончиками пальцев к щеке юного офицера, ощутила, как он, слегка склонив голову, попытался ответно прижаться к ним лицом, и чуть отступила. — Неужели вы действительно любите меня так сильно?
— Я отдам за вас жизнь, княжна! Ради вас, Юлия, я умру без единого колебания, я помчусь на край света, я… Я переверну этот мир!
— Вы говорите искренне, Андрей?
— Да я… — задохнулся офицер, чуть вытащил палаш из ножен и тут же в громким щелчком вогнал его обратно. — Приказывайте!
Княжна окинула взглядом обитую темно-бордовым шелком гостиную, потом указала веером на кресло, стоящее рядом с софой на резных изогнутых ножках. Гость тут же присел на его край, уперев конец ножен в паркетный пол, уложил руки на эфес с золотыми кистями темляка и чуть приопустил колено. Вся его поза выражала готовность мгновенно сорваться с места и мчаться в указанном направлении. Сама девушка присела на софу, тщательно расправив широкие бирюзовые юбки.
— Я хочу открыть вам одну тайну, кузен, — потупив взгляд, тихим голосом заговорила она. — И я надеюсь, что вы, Андрей, как мой родственник, как русский офицер, как мужчина, наконец, сохраните ее от всех, кто только попытается ее узнать. Даже от моих родителей.
— Клянусь честью! — Мужчина перекрестился, после чего чуть выдвинул саблю и поцеловал сверкающий клинок.
— Тогда слушайте, — вздохнула она. — Вы знаете, Андрей, что за всю свою жизнь я не допустила до себя ни одного мужчины и не приняла ничьих знаков внимания. Теперь я расскажу вам, почему. Много лет назад мне приснился сон. Во сне я увидела сфинксов. Это были хранители врат в страну мертвых. Они вырезаны из прочного сиенита и возрастом равны вечности. Я стояла в начале аллеи сфинксов, что в незапамятные времена охраняли от живых людей врата в мир мертвых. И услышала я слова о том, что найдется герой, который заберет этих сфинксов из давно умершей страны, перенесет в страну живую и поставит в ее столице, на берегах Невы, неподалеку от Петропавловской крепости. И было мне сказано в этом сне, что я обязана сохранить свою чистоту для этого героя, что должна быть верна ему всю жизнь до того часа, как сфинксы появятся на Неве и после этого до конца жизни. Тогда я не придала особого значения этому сну, кузен, но он заставил меня проявить интерес к таинственной египетской стране. К своему изумлению и ужасу, я узнала, что там, ныне засыпанная песками, действительно существует аллея сфинксов, и во главе ее стоят два человекольва, целиком высеченные из сиенита. И что местные дикари называют их хранителями врат в мир мертвых. В тот день и час поняла я, что явившийся мне сон был не простым, а вещим. И с того дня поклялась я хранить чистоту и верность для неведомого героя, который явится на берега Невы с двумя сфинксами, хранителями врат в страну мертвых. Вот так, кузен. Теперь вы знаете мою тайну и, я думаю, перестанете тешить себя напрасными надеждами.
— Сфинксы из Египта, — пробормотал офицер. — А что… А что, если я… я доставлю их к вашим ногам?
— Вы? — удивленно приподняла брови Юлия. — Тогда получится… Что свою верность я храню именно для вас. И тогда мне придется исполнить ваше желание.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});