немного пришел в себя и смог сам выбраться из нее.
— Давай же, Макс. Давай заведем тебя внутрь, — уговаривала я, пытаясь заставить его двигаться, но наркотики так одурманили его, что он был способен только волочить ноги.
— Я хочу немного посидеть снаружи, — пробормотал он, махнув рукой в сторону мини-маркета, и тяжело опустился на деревянные ступени. Он прислонился головой к стене здания и поднял руку к лицу. Похоже, сейчас он не особо ощущает боль, и это хорошо, потому что утром он прочувствует ее в полной мере.
— Странные ощущения в области лица. Что с ним не так? — невнятно спросил он. Я убрала его руку от ран и зажала ее в своих ладонях.
— Тебе надо просто зайти внутрь и поспать, — успокаивающе уговаривала я, надеясь убедить его встать на ноги. Макс покачал головой.
— Я хочу остаться здесь. Еще чуть-чуть, — попросил он, а затем сжал мою руку. — Не рассказывай Лэндону. Мама и папа будут так злы на меня. Я продолжаю все портить. Не рассказывай Лэндону, — бормотал он, опустив голову.
Я встряхнула его, боясь, что он отключится. Было очень холодно, и я начала задрожала. Та часть кожи Макса, которая не кровоточила и не была покрыта синяками, показалась мне слишком бледной и пепельно-серого оттенка. Нужно завести его внутрь.
— Давай же, поднимайся, — настаивала я, потянув его за руку. Макс начал жаловаться, но через пару мгновений, я смогла заставить его подняться по лестнице к его двери.
— Где твои ключи? — спросила я. Макс улыбнулся, хотя эта грустная улыбка ничем не напоминала его обычную высокомерную улыбку. Трещина на губе не дала мне всерьез воспринять его попытку соблазнить меня.
— Ты должна достать их сама, — с трудом выговорил он. Я обрадовалась, когда поняла, что даже под кайфом он способен вести себя как придурок.
Закатив глаза, я засовывала руку ему в карманы, в поисках ключей. Макс хихикнул и закачался. В итоге он облокотился на стену. Я вытащила ключи из его заднего кармана, и
какое-то время потратила, подбирая нужный, чтобы открыть дверь.
После нескольких неудачных попыток, мне удалось найти нужный ключ и открыть дверь, и я встащила Макса внутрь. Он смеялся и бессвязно бормотал. Я включила свет и уложила Макса на потертый диван, который стоял в гостиной.
Макс перевернулся на бок и так и остался лежать. Порез у него на лбу раскрылся, и кровь стекала на ткань под его щекой.
— У тебя есть аптечка? — спросила я его. Но он не услышал меня, поэтому я начала искать что-то, чтобы остановить кровь.
Квартира Макса была убогая, мебели было мало, и вся она была старая и подержанная. Здесь явно не хватало его личных вещей, что показалось мне довольно печальным. Жилье человека, которому плевать на всех вокруг. Я испытала отчаяние видя беспорядок вокруг себя.
В глубине коридора была дверь в ванную, и я обрадовалась, увидев, что ее он содержал в чистоте. Там в аптечке я нашла пластырь и антисептический крем.
И затем я, не удержавшись, открыла еще одну дверь в коридоре. Я включила свет и поняла, что это спальня Макса. Кровать была не застелена, а на полу валялась одежда. Я увидела несколько учебников и старенький компьютер на столе у окна.
Я вытащила из шкафа чистую рубашку, и затем, ощущая себя шпионом начала копаться в грудах одежды. Я нашла два пустых пузырька от рецептурных лекарств и огромное количество полиэтиленовых пакетиков.
Затем в глубине нижнего выдвижного ящика шкафа я нашла сложенную пополам фотографию. Развернув ее, я увидела семью, изображенную на ней. Это один из тех банальных снимков, которые делают в фотоателье: дурацкий синий фон, нелепые напряженные позы. На стуле сидит женщина со светлыми волнистыми волосами, за ее спиной стоит высокий мужчина, который положил руку ей на плечо. Рядом с белокурой женщиной стоит мальчик с копной светлых кудрей, а у женщины на коленях лежит младенец не старше шести месяцев.
Я сразу же поняла, что это родители Макса. Я изучала фотографию, полагая, что, может быть, она раскроет что-нибудь о человеке, лежащем на диване в гостиной. Вдруг я сумею понять, кто он и почему делает то, что делает.
Я услышала грохот в гостиной и быстро убрала фотографию обратно в ящик. Собрала вещи, которые искала, и закрыла за собой дверь спальни.
Макс сидел и потирал голень.
— Ты в порядке? — спросила я, садясь рядом с ним.
— Чертов кофейный столик, — пробормотал он, поворачиваясь ко мне с неуверенной улыбкой на лице. Я показала ему пластыри.
— Давай я приведу тебя в порядок, — предложила я. Макс ничего не сказал, просто закрыл глаза и позволил мне делать то, что я считала нужным. Я вытерла кровь и заклеила порез пластырем. Очистила раны на ладонях, которые он должно быть получил, когда его бросили на землю.
— Кто были те парни, которые избили тебя? — спросила я его, не уверенная, что вообще получу ответ, пока он в таком состоянии.
Поэтому очень удивилась, когда он ответил.
— Это Гаш. Он правит клубом. Думаю, он зол на меня, — фыркнул он, будто это какая-то шутка.
— Полагаю, что так, — озвучила я свои размышления вслух. И так как Макс больше ничего не сказал, я попыталась выведать немного больше.
— Почему он разозлился на тебя?
Макс преувеличенно пожимает плечами, его голова начинает падать.
— Не рассказывай Лэндону, — снова пробормотал он.
— Не рассказывать ему что? — спросила я, заканчивая свою работу.
Макс приоткрыл здоровый глаз и повернулся, чтобы посмотреть на меня. Он схватил меня за руки и сжал их так крепко, что я вздрогнула.
— Обо мне. Ничего не рассказывай ему обо мне, — прошептал он. Макс покачал головой и всхлипнул. — Они бы так разочаровались во мне, — крикнул он, дергая себя за волосы, и приходя все в больше волнение.
Я опустила свою руку на его.
— Кто бы разочаровался?
Грудь Макса вздымалась, глаза по-прежнему закрыты.
— Они хотели, чтобы я стал знаменитым доктором. Кем-то особенным. — он резко качает головой. — Посмотри на меня! — он ухватился за перед своей футболки и дернул ее, разрывая ткань. Он пришел в крайнее возбуждение.
Макс засунул руку в один карман, затем в другой.
— Где они? — спросил он, неуверенно поднимаясь на ноги и засовывая руку глубже в карман.
— Где что? — уточнила я, сбитая с толку его неожиданной сменой настроения.
— Они нужны мне! — заорал он, проносясь мимо меня и начал громить кухню, вытаскивая вещи из шкафчиков и швыряя их на пол. Не найдя там то, что искал, он заревел и практически