Казалось, всё, к чему не прикасался Кирилл, гибло. Все вокруг были в опасности. Будто парень был сущим злом, на которое наслали невероятной силы проклятие. От такой несправедливости он даже заплакал. Не желая даже прикасаться к своим вещам, юноша поплыл на другой берег.
Куда идти, он не знал. Если возвращаться домой — там его ждал пьяный отец. Если к родственникам — их могла ждать опасность. Кирилл боялся находиться возле кого-то.
Он рыдал, как никогда ранее. Возвратиться в АйсГрад, воспользовавшись сильным заклинанием, он не мог — это было равносильно убийству Доброслава. Ему так хотелось, чтобы кто-то появился рядом, поддержал, подсказал, что делать. Но никого рядом не было. Никого кроме…
— Филипп! — произнёс он вслух.
Но что делать с ним? И ради чего ему сказали прийти в детский дом? Кто может дать ответы на все эти вопросы. Для чего ему нужно было сюда вернуться? Да. Он узнал, что произошло с таинственным Филиппом, о котором так хотела поведать доска Уиджи. Он стал свидетелем. Но что такого мог увидеть маленький мальчик, что его немедленно убили? Ведь даже не решились подсыпать порошок для забывания.
И тут Кирилла настигла мысль, не посещавшая его уже довольно давно — он сам захотел умереть. Казалось, без него всем станет только лучше. Не поднимая головы, он шёл туда, куда глаза глядели, размышляя о том, как покончить жизнь самоубийством.
Будто кто-то всё это специально подстраивал, рисуя перед Кириллом чёрную полосу, закрашивая тёмной краской даже еле видимые серые линии.
* * *
Он всё плакал и плакал, сидя на пеньке, чувствуя на себе приход вечера с начавшимся похолоданием. На небе появились тучи, закрывая небо тёмной пеленой. Всё было готово к началу дождя.
— Откуда слёзы? — на дереве сидел кот, облизывая свои лапы.
— Варфоломей, ты всегда появляешься, когда мне совсем худо, — слёзы текли ручьём.
— Что за слёзы?
— Я хочу быть обычным. Я уже не колдую. Но куда бы я ни пошёл, всё заканчивается смертью. Она меня преследует. Варфоломей, я хочу быть обычным.
— Мессир, но колдовать — лучше, чем быть обычным.
— Ну, я не хочу. Пойми. У меня была далеко не идеальная жизнь, но я справлялся. А теперь…
— А если я скажу, что всё это — испытания? — кот облизал свою морду.
— Что?
— Испытания, говорю. Вы же верите в Судьбу?
— Поясни, пожалуйста, — всхлипнул парень.
— Вы хотите всю историю? Или вкратце? Но учтите, что если целиком, то по-арамейски.
— Давай коротко.
— Вы вернулись сюда неспроста.
— Нет?
— Нет. Всё было подстроено. Конечно, здесь есть и Ваша вина. Отказались надевать корону на церемонии. Но, в основном, это дело рук одного человека.
— Кого?
— Не знаю. Но так поговаривают королевские трепальщики.
— И что мне делать?
— Не поддаваться.
— Но люди умирают вокруг!
— Мессир, Бог дал, Бог взял…
— Эээ…
— Даже Высшие Силы разделились во мнениях.
— Я узнал, что убили одного мальчика из-за того, что он стал свидетелем странного события. Это важное. И оно меня касается. Не знаю, как объяснить это, но я просто чувствую. Даже уши горят. Это Гурий убил подростков из детского дома?
— Да Вам уже всё известно и без меня, — кот спрыгнул на землю, усевшись у ног Кирилла.
— Я видел ещё в палате у Доброслава, как Королева говорила о чём-то с…
— Ах, Вы о том? Подростки из детского дома № 14 были не первой попыткой…
— Попыткой чего? Спасти Доброслава?
— Оу, мессир, что за мысли? Тем более, конец уже близится.
— Варфоломей, не понимаю снова тебя.
— Ваш путь ещё не закончен. Следуйте за знаками.
— Но Доброслав…
— При всём моём уважении, завершайте свои дела…
— Что я ещё должен сделать?
— Вы должны разгадать главную Тайну. Не исключено, что меня уже разыскивают. А вдруг, бедного Варфоломея кастрируют?
— Что делать???
— Детский дом номер 14, — кот улыбнулся и, будто что-то увидел, прыгнул в траву.
* * *
Вечерело. Кирилл думал о словах кота, снова направляясь в злосчастный детский дом номер 14. Всю дорогу парня сопровождали каркающие вороны, кружащие и какающие. Но мимо.
Ему казалось, что Варфоломей многого не договаривал. Передвигаясь по лесу, юноша отгонял наглых комаров и мошек, которые так и норовили впиться в его тело.
Призрак Пров летел неслышно над землёй, не обращая внимания на бешеных птиц. Просчитав на два шага вперёд, куда направляется Кирилл, он сделал сальто в воздухе, умудрившись задеть двух ворон, которые переговаривались о своих вороньих делах.
Пров появился возле здания за несколько минут до прихода парня. За это время он успел надрезать поливной шланг, лежащий на земле у входа, и приоткрыть на кухне окно. А затем сесть в невидимом состоянии на крыше, наблюдая за происходящим с появившимся в руке напитком горячего шоколада.
Через секунду появился и Кирилл. Понимая, что может попасть на глаза озлобленных подростков, он двигался в полусогнутом состоянии. Парень заглянул в окно одной из спален, убедившись, что все подростки находятся в своих постелях. Многие из них хохотали. Где могла находиться комната Филиппа? Кирилл глянул в окно кухни и сильно удивился. Леокадия Львовна не то, что не умерла, она была живее всех живых. Сидела, попивая шампанское с поварихой.
А дальше всё пошло по плану. Разорвавшийся шланг, брызнул со всей силы прямо на дверной замок, от чего тот зазвонил, вызвав к себе воспитательницу. Повариха сказала, что сходит пока в туалет. А затем… открытое окно, через которое смог влезть Кирилл. И спустившаяся на кухню… Лилия, которая пожелала выпить на ночь молока. Стечения обстоятельств, мастерски подстроенные Провом.
— Ты жива!!! — шёпотом произнёс Кирилл, застыв от удивления на подоконнике.
Лилия сразу узнала в парне своего полуночного знакомого. Она подошла, погладила его по голове, как давно пропавшего дворового пса Борьку.
— Мне нужна твоя помощь, он спрыгнул на пол. То, что парень находился в такое время на кухне в трусах, Лилию не смущало.
— Эй! — замахал он руками перед её лицом, чтобы девушка начала читать по его губам. Но та была сонной, поэтому лишь отмахнулась. После последней встречи с Кириллом она странно себя вела. И ни разу не покидала своей комнаты, пока парень жил в детском доме. Даже нужду справляла в бидончики, оставляя их у себя под кроватью.
— Помоги мне! Где находится комната Филиппа? — торопил её парень, пока Леокадия Львовна боролась со шлангом, а повариха, прячась в уборной, ела сыр.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});