А Кагота все не было…
В яранге Каляны в укромном месте лежала его тетрадь, заполненная аккуратными, все возрастающими цифрами.
А Кагота все не было…
Лето на ледовитом побережье Чукотки проходит быстро. Только вчера еще было тепло, но по ночам уже стало подмораживать. Нутэн снял с высоких подставок нарту и начал ладить ее к зиме. На дальней косе вылегли моржи, и охотники готовились к осеннему забою.
Но Кагота среди них не было…
Настал день, когда к берегу становища Еппын подошел плотный лед и закрыл прибрежную полынью, образовав крепкий припай.
С небольшой деревянной чашей в руке, пройдя под поднятой и укрепленной на зиму байдарой, на берег спустилась женщина в кэркэре из темных одноцветных оленьих шкур и молча разбросала по льду искрошенное оленье мясо, табак и сахар. Так Каляна навсегда простилась еще с одним мужчиной, отнятым у нее безжалостным морем.
Но жизнь продолжалась. Она продолжалась в новых учениках Першина, привезенных с окрестной тундры и поселившихся в большом деревянном доме, в надежде на исцеление Гаймисина, в счастье Умкэнеу и, наконец, в ней самой, Каляне, в которой удивительный и необыкновенный человек Кагот зачал новую жизнь.
ЭПИЛОГ
Эта толстая тетрадь в коричневом переплете, с надписью на норвежском языке «Норвежская полярная экспедиция Руала Амундсена» попала ко мне летом 1960 года и пролежала на полке среди других блокнотов и тетрадей почти четверть века. В первый раз, когда я увидел плотный ряд цифр во все возрастающем значении, я ничего не понял.
Как известно, достигнуть Северного полюса на дрейфующей во льдах «Мод» Амундсену так и не удалось, хотя он еще в течение двух лет после зимовки у Чаунской губы предпринимал попытки.
Северного полюса Амундсен достиг другим путем. На дирижабле «Норвегия» он пролетел над вершиной мира 12 мая 1926 года.
После этого он занялся обработкой своих дневников и наблюдений, читал лекции, выступал с рассказами о своих путешествиях, иногда упоминал и своего повара Кагота. Но в дальнюю дорогу больше не пускался. Он написал в своей книге «Моя жизнь»: «…я хочу сознаться читателю, что отныне свою карьеру исследователя считаю законченной, Мне было дано выполнить то, к чему я себя предназначал. Этой славы достаточно на одного человека… В дальнейшем я всегда с величайшим интересом буду следить за разрешением загадок далеких полярных, стран, но не могу уже надеяться найти такое богатое поле деятельности, которое я оставил позади. Поэтому я ограничусь посильной помощью в разрешении этих вопросов, большую же часть своего времени буду посвящать чтению докладов, писанию книг и встречам с моими многочисленными друзьями…»
Но спокойная жизнь великого путешественника продолжалась лишь два года. В 1928 году итальянец Умберто Нобиле стартовал на дирижабле «Италия», чтобы повторить тот маршрут, который он проделал два года назад в компании с Амундсеном. До сих пор исследователи и историки освоения Арктики спорят о целесообразности этого полета, о его подготовке, примешивая к своим домыслам личные отношения Амундсена и Нобиле.
Но когда случилось несчастье и дирижабль «Италия» из-за обледенения потерпел катастрофу и упал на лед, Амундсен встал выше личных пристрастий. Арендовав французский самолет «Латам», он вместе с норвежским летчиком Дитрихсеном вылетел из Тромсё 18 июня. Никто не знал о предполагаемом маршруте полета, однако никто не сомневался в том, что участие такого авторитета в поисках оставшихся на льду участников итальянской экспедиции будет очень полезным.
Через два часа после старта самолета радиосвязь с ним прервалась. Наступили долгие дни предположений и надежд.
Надежда не исчезала все лето.
Поздней осенью рыбаки, промышлявшие треску у берегов Северной Норвегии, на траверзе маяка Торсвог выловили из воды самолетный поплавок с надписью «Латам»… Но только 14 декабря народ Норвегии почтил память своего великого сына двухминутным молчанием.
Недавно во время одной из поездок в Норвегию я еще раз побывал в полюбившемся мне Морском музее на окраине норвежской столицы. Здесь на открытом воздухе, на вечном покое отдыхают великие корабли отважных норвежцев, среди которых и «Фрам». Чуть поодаль в специальном павильоне — бальсовые плоты Тура Хейердала.
Однажды я пришел сюда в ранний час, когда музей был еще закрыт. Сидя на берегу, с которого открывался прекрасный вид на норвежскую столицу, я вспомнил тетрадь Кагота, его записи, вспомнил многочисленные рассказы о нем, граничащие с легендами, вспомнил встречу с его внучкой в Копенгагене… Вернувшись в Ленинград, — я достал тетрадь.
Нет, я не нашел в ней магического числа, но передо мной вдруг предстала удивительная жизнь, о которой я не мог не рассказать.
Примечания
1
Северо-Западный проход — проход из Атлантического океана в Тихий, к Беренгову проливу, вокруг берегов Северной Америки.
2
Христиания — старое название Осло.
3
«Фрам» — корабль, на котором Нансен дрейфовал в Ледовитом океане, а Амундсен в 1910—1912 годах плавал в Антарктиду.
4
Тессем и Кнутсен — члены экспедиции Амундсена, отправившиеся во время первой зимовки «Мод» на поиски ближайшего поселения, погибли в таймырской тундре.
5
Северо-Восточный проход — проход из Атлантического океана в Тихий по морям Северного Ледовитого океана, вдоль евразийского побережья.
6
Таигитан — чужеземец.
7
Копальхен — специально приготовленное мясо моржей.
8
Камлейка — верхняя матерчатая одежда.
9
Айнана — зовущая.
10
Мыс Дежнева.
11
Луоравэтльан — самоназвание чукчей, дословно «настоящий человек».
12
Кэркэр — меховой женский комбинезон.
13
Чуванцы — жители Анадыря, потомки первых русских землепроходцев и древнейших местных жителей — юкагиров.
14
Какомэй — возглас удивления.
15
Чай есть. Хорошо. Как погода? Нет табака, нет водки. Копальхен есть. Здравствуйте!
16
Давай! Давай!
17
Смотрите! Охотники!
18
Умка — белый медведь.
19
Кэлы — злой дух.
20
Здесь речь идет о Теодоре Рузвельте, бывшим, с 1901 по 1909 год, президентом США.
21
Эрмэчины — вожди.
22
Итгильгын — китовая кожа с салом.
23
Килвэй — праздник молодого оленя.
24
Тумгытури — товарищи.
25
Эплыкытэт — орудие для ловли птиц.